Не царское дело - Галина Куликова

— Вот именно. Надо сказать, что вокруг твоего наследства скрестились интересы многих людей. Поэтому иногда возникала забавная путаница.

— Хотелось бы знать, что ты считаешь забавным? — проворчала Настя.

— Помнишь, когда после беседы с Макаровым на тебя напали двое?

— Конечно, как же не помнить. Вы их ловко тогда нейтрализовали. А того, кто их послал, так и не нашли.

— Макаров видел эту сценку из окна. И предупредил Олега Ивановича, что ты ездишь с телохранителями.

— Так вот почему он мне несколько раз сказал, чтобы я приезжала одна, что у них безопасно!

— Именно поэтому.

— Все равно я попала в ловушку, расставленную Макаровым. Но почему ты не рассказываешь, как тебе удалось найти меня? Ты же убежал тогда и оставил меня одну. Я думала — навсегда. Кстати, очень жалела об этом. И страшно боялась ехать домой.

— Помнишь, в самом начале нашего разговора я тебе сказал, что именно благодаря твоей эмоциональности придуманный мной план приобрел окончательно завершенный вид? Подлинность, на которую купились злоумышленники.

— Допустим, и что?

— Когда я почувствовал, что тучи над твоей головой сгущаются, а люди, которые преследуют тебя, явно не собираются складывать оружие, то решил — пора открыть охоту на них самих. Тем более, по моим наблюдениям, они не слишком профессиональны. Ты являлась для них приманкой, тут изобретать было нечего. Но приманку необходимо было сделать доступной и беззащитной. А какая там беззащитность, когда тебя здоровенные мужики везде сопровождают. Собственно, ты мне и помогла, фактически прогнав из квартиры. Бандиты, правда, уже не по указке Романа, а по приказу Сергея Викторовича, следили за нами, и все зафиксировали. Но именно с того момента, как я вышел из Дашиной квартиры, ты была под техническим контролем и надежнейшей физической защитой.

— Жаль, что я этого не знала!

— Наоборот, замечательно. Иначе тебе не удалось бы так естественно вести себя и искренне на все реагировать. Если интересно, у меня есть запись твоего героического поведения в том кабинете. Хочешь взглянуть?

— Как-нибудь потом, — струхнула Настя. — Значит, вы прослушивали и проглядывали их офис? Как вам это удалось?

— Секрет фирмы, — ухмыльнулся Крутов. — В каждой профессии есть свои маленькие секреты.

— Но ведь там охрана и всякие специалисты. Как же вы все-таки…

— На каждого специалиста всегда найдется еще лучший специалист. Профессионалы, прошедшие несколько войн и работавшие в условиях, о которых и подумать страшно, всегда переиграют бандюков, пусть даже и оснащенных современной техникой. Мне обидно, если ты думаешь иначе.

— А как же с этим штурмом? Вы же наверняка переполошили жителей окрестных домов. Неужели никто не вызвал полицию?

— Вызвали, как же. Мои люди, которые контролировали ворота, показали им бумагу, что спецназ отрабатывает освобождение заложников. И они уехали с миром. Правда, удивились, почему учения проходят в штаб-квартире преступной группировки. Но это уже частности. Скажу тебе еще такую вещь. Роман наделал много ошибок, но одна стала для него фатальной — он не выяснил, с кем имеет дело. Ведь он ничего не узнал обо мне, решил, что со мной разделаться несложно. Впрочем, бандюки тоже хороши. Нелюбопытные какие-то, за что и наказаны.

— Ты говорил, что кто-то после вашего штурма оказался в больнице, а кто-то в полиции. Значит, вы официально вступили в контакт…

— Нет, все было сделано по неофициальным каналам. У меня есть нужные контакты, дабы урегулировать такие моменты. А что, скажи на милость, делать, если к тебе в руки попадает профессиональный убийца? Или человек, который находится в федеральном розыске?

— Откуда же вы такие сведения получаете?

— Есть базы данных. Не волнуйся, тебя это не коснется, они сядут по другим делам. Сергей Викторович с Олегом Ивановичем тоже. Вот Данилу по факту вымогательства посадить не получится. Но в секретных файлах уважаемого юриста Олега Ивановича мы обнаружили нечто весьма пикантное, связанное с растлением малолетних. Думаю, Макаров хорошо будет смотреться на зоне. Там он найдет себе множество поклонников.

— Что за гадости ты говоришь!

— А ты можешь больше не задавать глупых вопросов?

— Умный можно?

— Естественно.

— Ты справлялся, как там Дашка? Я ужасно за нее переживаю. Вчера утром мне сказали в больнице, что состояние стабильно тяжелое.

— Вероятно, сегодня день хороших новостей — ей лучше, я звонил врачу примерно два часа назад. Вероятно, на днях можно будет увидеться с ней.

— Как здорово! — улыбнулась Настя. — Надо будет поехать повидаться.

— Сделаем, какие проблемы.

— Слушай, диктор хороших новостей, можно еще один умный вопрос?

— Внимательно слушаю, — и Крутов шутовски улыбнулся.

— С людьми, которые хотели оттяпать недвижимость, ты разобрался. Но скажи на милость, кто убил Прудковского? Нет, погоди! А Виталика, Силину, Липкина? Ведь ты говоришь, что Роман здесь ни при чем? И за что их убили, если дело не в завещании?

Крутов мгновенно стал серьезным. Внимательно посмотрев на Настю, он вздохнул, как будто собирался глубоко и надолго нырнуть в холодную воду.

— Понимаешь, какая странная вещь. Насчет Липкина у меня все-таки остаются некоторые сомнения, но мотивы убийства остальных — загадка. Единственное, в чем я уверен — все эти убийства связаны именно с завещанием Веры Алексеевны. Да, вот еще что — папка с твоими документами на недвижимость лежит в гостиной на столе. Мы их аккуратно изъяли у Олега Ивановича. Полагаю, бумаги тебе еще пригодятся.

Вечером Крутов куда-то уехал, ничего Насте не объяснив. Он только предупредил, что вернется очень поздно. Она же решила посвятить остаток дня приятному ничегонеделанию. Одна мысль о том, что ей надо снова искать юриста и заниматься недвижимостью, приводила ее в отчаяние и ужас. Поэтому она с упоением отдалась чтению любимых книг, просмотру сериалов, телефонным разговорам и компьютерным играм.

Крутов возвратился глубокой ночью, когда Настя мирно спала перед телевизором, забравшись с ногами в огромное кресло и уронив на ковер «Заповедник» Довлатова. Открыв один глаз, она пробормотала: «Привет!» — и взмахнула рукой, после чего мгновенно погрузилась в сон.

Утром бодрая, в хорошем настроении, она пришла на кухню, где уже хозяйничал Крутов.

— Есть-пить будешь? — поинтересовался он вместо приветствия.

— Голодная, как зверь. — Настя с вожделением посмотрела на сковородку, в которой дозревал красавец-омлет.

— Садись, чрез пару минут все будет готово.

За завтраком они разговаривали о всякой ерунде, но когда приступили к кофе, Крутов вернулся к текущим делам:

— Смотри, что за последние двое суток удалось выяснить. В бумагах Прудковского действительно нашлись указания на то, что он обнаружил следы коллекции Юдолина. Упоминается в том числе и Завадская Вера Алексеевна, ее муж и дети. Вот почему он к тебе так настойчиво приставал.

— Значит, еще и марки, — пригорюнилась Настя. — Только я обрадовалась, что нет предсмертных писем — и на тебе. Теперь надо будет с огромной лупой исследовать все конверты и открытки на предмет обнаружения филателистических редкостей.

— Погоди, это не факт. Просто одна из версий, которые с таким увлечением разрабатывал Прудковский. Он нарисовал нечто похожее на генеалогическое древо твоей семьи. Впрочем, таких деревьев в его архиве — целый лес. Настырный был мужик. Впрочем, ты конверты на досуге все-таки просмотри — вдруг там обнаружится какая-нибудь «Розовая Гвиана». Непонятно только, как профессор узнал о том, что наследница всего имущества Веры Алексеевны — именно ты. Ведь не к Даше он явился со своим предложением!

— Странно все это. Помнишь Чапкина, которого кто-то просто натравил на меня? Выходит, Прудковский тоже появился не сам по себе?

Настя на минуту задумалась, потом хлопнула ладонью по столу:

— Знаешь, что я вспомнила? Когда профессор появился, я ему сказала, что информацию о моем наследстве он мог получить только незаконным путем. А он ответил, что мой адрес и телефон он тоже получил незаконным путем. Но Прудковский не производил впечатления человека, который может что-то делать незаконно.

— Безусловно. Его кто-то снабдил этой информацией. Ты говоришь, он был на похоронах.

— Вот почему его лицо показалось мне знакомым. Да он и сам про это рассказывал.

— Но другом семьи, как Дремин, он не считался, так?

— У Пчелки было много друзей и знакомых. Мы не всех знали. На похороны пришло очень много народа. Может быть, тетя Зина что-то знала, только вот спросить у нее больше нельзя.

— Зинаиду Сергеевну жаль, — вздохнул Крутов. — Мы ведь совсем чуть-чуть не успели. Кто мог представить размах, с которым действовали эти мерзавцы! Ладно, поехали дальше. По убийству Виталия особых подвижек нет, правда, удалось отследить телефон, с которого ему звонили перед гибелью.