Опасные объятия - Эшли Сноу

– Мы с ним долго дружили, – сказал Коул Херонимо, чтобы напомнить остальным, что он находится под защитой этого человека. – Если я могу тебе помочь, только скажи.

– Я вызвал тебя не ради меня, – ответил Гойякхла, – а ради моих людей. Среди белых есть те, которые воруют скот в Мексике, а затем продают армии по высоким ценам. В этом обвиняют нас.

– Я знаю, – кивнул Коул.

– Эти люди несут большую беду для Чирикахуа. Эта беда не нужна нам. Пусть оставят нас в покое.

Коул ждал подробного рассказа.

– В двух днях езды, на восток от форта Хуагука есть большое ранчо.

– Наверное, это Клэнтоны.

– И еще одно. День езды на северо-запад.

– Это ранчо Фрэнка Лесли.

– Еще одно на север, в сутках езды.

На мгновение Коул задумался: что имеет в виду Херонимо, не ранчо ли «Бар М»? Это было совсем нежелательно. Нет, скорее всего, он говорил о «Солнечном» ранчо Эйсы Брэдли. Экса дружил с Клэнтонами. Они все заслуживали одной пули.

– Что ты хочешь, чтобы я сделал?

– Поговори с генералом Круком. Скажи ему: индейцы не воруют лошадей и скот.

Коул чуть было не засмеялся, но вовремя спохватился.

– Послушай, Гойякхла, если я попытаюсь увидеть генерала Крука, меня арестуют и посадят в тюрьму. А может и повесят. Я не смогу вам в этом помочь.

Краем глаза он видел, как Найх и Джху наклонились друг к другу, мрачно кивая головами: они ожидали такого ответа. Тонкое лицо Херонимо превратилось в маску, затем он быстро переговорил с несколькими апачами, и Коул понял, что ответ будет неприятным. Он подождал, когда старый воин закончит разговор, потом откровенно сказал:

– Долгие годы я гордился дружбой с Гойякхла, – Коул говорил, тщательно подбирая слова, – так же, как и мой отец. И если я не могу разговаривать с генералом Круком, то обещаю сделать все, чтобы настоящие воры предстали перед судом.

– Ты знаешь еще кого-либо кроме генерала Крука?

– Есть и другие белые, которые имеют власть и могут пресечь воровство.

Херонимо посмотрел на Найха и Джху.

– Нет, только Крук что-то значит.

Коул облегченно вздохнул, когда старый вождь сам подлил ему «тисуин», давая понять, что они успокоились хотя бы на время. Он с видимым удовольствием пил их ужасное пиво и думал о том, когда сможет уехать отсюда. Придется ехать всю ночь, но это не особенно путало Коула. Люди Херонимо никогда не предадут, если сами оказали ему честь, пригласив в свой лагерь. Старый воин хотел, чтобы Крук оставил их в покое, а в этом Коул не мог им помочь, поэтому честно сказал об этом.

– Мой друг Коул потратил свое время, чтобы приехать сюда, – мрачно произнес Херонимо.

Коул почувствовал, что индеец все еще раздражен.

– Когда Малыш Виторио сообщил, что ты направляешься к нам, я был занят другими делами, но отложил их и приехал.

Четверо индейцев обменялись взглядами. Коулу казалось, что они видят его насквозь, но вряд ли что-то знают о сумасшедшем маскараде в Тумстоуне.

– Ах да, – сказал Херонимо резким, но довольным голосом, – этот белокожий Кэбот.

Плечи Найха затряслись: «локо», «локо». Он похлопал Джху по плечу. Коул с удивлением наблюдал, как Найх, Джху и Виторио давились смехом.

– Как ты находишь Кэбота?

– О, он очень забавный, – Херонимо улыбнулся. – Я никогда не видел человека, который хотел бы так много знать.

– Но – «локо»? Ты думаешь, он сумасшедший?

– Гойякхла не думает так, – ответил Малыш Виторио и прикрыл улыбку рукой. – Так же, как и другие.

– А ты его как называл? – Коул повернулся к Херонимо.

Взгляд старого индейца стал остекленевшим.

– Я называю его «Мангос Вассан». «Тот, который беседует с духами».

Голову Коула заволакивал туман: пиво апачей было достаточно крепким. Да и сами индейцы были пьяны. Коул еще что-то соображал, поскольку только притворялся, что выпил больше остальных. Он вежливо отклонил предложение одной из женщин согреть ему постель и забрался на теплые шкуры с одним желанием – быстрее уснуть. Коул верил, что индейцы не нарушат закона гостеприимства, но, тем не менее, каждый раз просыпался от любого шороха за стеной хижины. Не то чтобы он не доверял Херонимо, но помнил рассказы о пытках индейцев. На какое-то время он все-таки заснул. Разбудил его Малыш Виторио.

Он оставил лагерь, не прощаясь с Херонимо и Найхом. Виторио скова провел его по опасным местам и оставил там, где Коул мог ехать один. Он дал индейцу слово выполнить, что обещал Херонимо.

Дорога назад была долгой, и у Коула было достаточно времени, чтобы обдумать все, о чем говорил старый индеец. Кражи скота, грабежи на дорогах – все это были звенья одной цепи. Коул понимал это. Он помешает им, но чуть позже.

Он подумал об Аманде. Для него есть кое-что поважнее, этим он и займется сначала.

Глава 20

Аманда сидела за прилавком на полу на корточках, сортируя в коробке лекарства, когда зазвонил колокольчик на двери. Она поднялась, чтобы посмотреть, кто пришел и сразу узнала женщину, стоявшую в дверях. На ней была шляпка с яркими перьями. Было раннее утро, и женщина оказалась первой покупательницей. Аманда приветливо улыбнулась Тилли Лэсей. Она внимательно взглянула в строгое лицо, с плотно сжатыми губами и поняла, что Тилли пришла не за покупками.

– Мисс Лэсситер.

– Миссис Лэсей. Чем я могу помочь? Тилли уперла руки в бока и посмотрела на Аманду, слегка прикрыв глаза, словно оценивая.

– Мне ничего не нужно. Спасибо. Я пришла сообщить кое-какие новости.

Аманду удивили враждебность, с какой Тилли все это сказала, и ее манеры. Она попыталась вспомнить, была ли причина такому поведению, но вспомнить было нечего. Они иногда разговаривали с миссис Лэсей, но всегда оставались вежливыми друг к другу. В день состязаний по стрельбе Тилли тоже была вполне доброжелательна.

– Может быть, вы присядете? – спросила Аманда, указывая на стул в глубине аптеки.

– Нет, спасибо. Я долго не задержу вас. Хочу сообщить вам о Норе.

– Я слышала, вы отвезли ее в больницу в Туксон. Вы очень добры, миссис Лэсей. Не слишком многие хотели помочь ей.

– Я знаю. Эта дрянь Джерта вышвырнула ее на улицу. Голодную, нищую, без крова над головой. Хорошо, что вы приютили ее здесь.

Аманда смутилась.

– Она была у меня дня два, пока миссис Локвуд из церкви Святого Ансельма не позволила Норе пожить у нее. Я думала, что она еще там, но мне сказали, что вы отвезли ее в Туксон.

– О, в моей жизни были другие такие Норы. Конечно, не только она виновата в том, что оказалась в таком состоянии. Она очень больна. Ее давно нужно было показать врачу.

– Надеюсь, в больнице ей станет лучше. Тилли поджала губы.

– Она почувствовала себя лучше, когда ее стали лечить. Но неделю назад начала терять сознание, В прошлую пятницу Нора умерла. Об этом я и пришла сказать вам.