Сталин. Красный монарх - Александр Бушков

Увы, это не более чем фантастика дурного полета. Совершенно непонятно, во-первых, зачем понадобилось аж из Германии везти в Россию винтовки с пушками – в Петрограде этого добра и так было завались. Во-вторых, что гораздо более важно, в тогдашних условиях, когда Зимний дворец защищали лишь полсотни ударниц из женского батальона и кучка юнкеров, совершенно не было нужды привлекать еще и немцев. У Военно-революционного комитета и без пленных тевтонов силища была громадная.

Ну, разумеется, не было никакого «штурма» Зимнего. Как и штурма Бастилии. Что поделать, любая революция нуждается в красивых мифах, придающих ей солидности и романтики. И не только революция: посмотрите на парадные портреты европейских генералов и фельдмаршалов XVIII века – они тоже являют собой нечто мифологическое. Так уж принято. Так красивше.

Зимний дворец просто-напросто постепенно занимали. Очень уж громадное здание, за всеми дверями и окнами ни за что не уследишь, располагая лишь горсточкой защитников. И во дворец помаленьку просачивались совершенно неорганизованные группы солдат и обычных мародеров, переодетых солдатами. В те времена прикупить на толкучке солдатскую обмундировку было не труднее, чем теперь пачку сигарет.

Но в первую очередь они кидались не свергать «министров-капиталистов», а штурмовать богатейшие царские винные подвалы. Какое-то время сопливые защитники Зимнего этих агрессоров заарестовывали и волоком стаскивали в первые попавшиеся залы, где складывали штабелями. Но потом в Зимний поналезло столько народу, что арестовывать их перестали – и «штурмующие» всласть обжирались тончайшими винами. Махнув на все рукой, защитники Зимнего сами принялись сосать дармовое винцо. Сохранились воспоминания одного из них, поручика Александра Синегуба. Банкет был тот еще…

Потом защитники начали понемногу смываться. Первыми ушли с орудиями артиллеристы из Константиновского военного училища. За ними засобирались казаки. Синегуб начал было агитировать «станишников» остаться, но командовавший ими подхорунжий ответил безмятежно:

– Когда мы шли сюда, нам сказок наговорили, что здесь чуть ли не весь город с образами, да все военные училища и артиллерия, а на деле-то оказалось: жиды да бабы, да и правительство тоже наполовину из жидов. А русский-то народ там, с Лениным, остался. А вас тут даже Керенский, не к ночи будь помянут, оставил одних.

Эти его слова Синегуб прилежнейшим образом записал для истории. Неизвестно, сколько успел выхлебать бравый казачина, что ему стали мерещиться «жиды» (в правительстве Керенского не было ни единого еврея), но чего не выдумаешь, чтобы только не лезть в драку за препустого человечка Сашку Керенского.

Ушли и казаки. По Зимнему шатались пьяные защитники и пьяные «штурмующие». Я не удивлюсь, если окажется, что пили они вместе – это было бы вполне по-русски…

Ушли юнкера с пулеметами, «ударницы» покинули баррикады. Вот тогда события стали более-менее соответствовать классической картине: «Аврора» эффектно бабахнула холостым, собравшиеся у Зимнего всей толпой рванули во дворец и арестовали кучку трясущихся от страха индивидуумов, именовавших себя «Временным правительством».

И вот тут-то пьянка пошла по-настоящему!

Правда, на другое утро, когда к Зимнему потянулось народонаселение, тоже прекрасно знавшее о винных подвалах, большевики стали действовать жестко. Примчался отряд матросов и в полчаса расстрелял из винтовок редчайшую коллекцию вин, копившуюся чуть ли не с елизаветинских времен, а остальное спустил в канализацию. Душа моя преисполняется нечеловеческой печали и рука едва в силах держать перо, когда я вам рассказываю, что в канализацию текли ручьем французские коньяки столетней выдержки и красные вина провинций Бордо и Божоле. Попечалуйся же со мной, о мой внимательный и впечатлительный читатель… Психологический облик людей, без зазрения совести учинивших этакое варварство, мне решительно непонятен. Впору поверить Буничу, что это были немцы, – русский человек вряд ли способен на такое…

В общем, Зимний худо-бедно был взят. Между прочим, россказни о том, что при штурме были изнасилованы все без исключения ударницы из женского батальона, то есть несколько десятков, – очередная байка. Особая комиссия Московской городской думы (не питавшая ни малейших симпатий к большевикам), расследовавшая по горячим следам эту историю, выяснила со всей достоверностью, что женщин было изнасиловано только три. Это, конечно, печально – но речь идет, в общем, об отдельных хулиганских эксцессах, и не более того, а уж никак не об организованном массовом поругании…

Да, кстати. Легенда о том, что Керенский скрылся из Зимнего в платьишке сестры милосердия, рождена была не большевиками, а как раз защитниками Зимнего, обозленными на своего сбежавшего «главковерха»…

Такие дела. В перестроечные времена не счесть было публикаций, где революция старательно именовалась «переворотом», где объяснялось публике, что не было никакого героического штурма Зимнего.

Все так. Но авторы этих статей, страстно желавшие пнуть мертвого большевистского льва, нисколько не думали, что у описанной ими ситуации есть и оборотная сторона: «правительство» Керенского было настолько бездарным, никчемным и всеми презираемым, что для его свержения не понадобилось даже настоящего штурма и мало-мальски серьезных военных действий…

Что любопытно, среди защитников Зимнего, по воспоминаниям Синегуба, было немало евреев – юнкеров и прапорщиков: Шварцман, Шапиро, Гольдман, Мейснер, Кан и т. д. Господа кадровые русские офицеры в эти дни вели себя несколько иначе. Тот же Синегуб вспоминал, что еще 19 октября Главный штаб организовал бесплатную раздачу офицерам револьверов с патронами – чтобы воевать против большевиков. На Дворцовой площади за наганами стояло не меньше тысячи офицеров, а защищать Зимний пришли 134. Когда Синегуб по наивности изумился такому несовпадению цифири, его сослуживец по школе прапорщиков Шумаков в два счета разъяснил положение дел…

«Ха-ха-ха, – перебил меня, разражаясь смехом, поручик. – Ну и наивен же ты. Да ведь эти револьверы эти господа петербургские офицеры сейчас же по получении продавали. Да еще умудрялись по несколько раз их получать, а потом бегали и справлялись, где это есть большевики, не купят ли они эту защиту Временного правительства».

Поручик Шумаков вовсе не клеветал на господ офицеров – члены Военно-революционного комитета впоследствии вспоминали, как организовали массовую скупку этих револьверов прямо на Невском проспекте. Господа офицеры, голубые князья… Поправьте погоны, поручик Голицын…