Вереница - Элисон Синклер

Очень забавно наблюдать за ним, когда он с Софи, потому что она женщина как раз того типа, от которых он балдеет и с которыми у него никогда ничего не получается. Как с той девушкой, например, с которой он вместе изучал химию, или с той женщиной, с которой он работал в НАСА. Хорошо, конечно, что ему нравятся талантливые образованные женщины, плохо только, что дядя Стэн совершенно не умеет скрывать своих чувств. Софи – настоящая ледяная принцесса из Новой Англии с белокурыми от природы волосами (иначе корни уже потемнели бы), похожая на Грейс Келли. Она сноб, но кажется не совсем уверенной в себе, хотя и окончила Гарвард. Дядя Стэн вьется вокруг нее кругами, а она сидит себе и придирается к нему по мелочам, доводя меня до исступления. Зато он прямо-таки фонтанирует идеями, так что порой невольно думаешь, не наглотался ли он психотропных препаратов. У него явно…

Кто-то прошел рядом, и листок пришлось спрятать. В этом лагере коммунистические порядки; если кто-нибудь узнает, что у меня есть бумага, ее конфискуют для записей, которые делают люди вроде Софи и дяди Стэна. Здешний лидер работал раньше в лагерях для беженцев. Он навел строгий порядок в том смысле, где можно стирать белье и собирать имбирный хлеб. (Так назвали съедобную массу. Я хочу упросить дядю Стэна, чтобы он попробовал воспроизвести какие-нибудь специи, если кто-нибудь взял их с собой. Дядя Стэн способен есть каждый день одно и то же, как он сидел на супчике из пакетов, жареном рисе и бананах, когда был студентом, но у нас, остальных, есть вкусовые сосочки, которым хочется разнообразия). Арпад – типичный диктатор. Он жаждет прибрать к рукам весь корабль и установить на нем свой порядок, но в одном я с ним полностью согласна, А именно в том, что важнее всего сделать в первую очередь. Кое-кто заявляет, что надо организовать школы для нас, детей, поскольку мы, мол, не можем терять земную кал-туру (я знаю, как пишется это слово, я просто иронизирую), но Арпад сказал: нет, сейчас важнее всего изучить корабль. Я подпрыгнула от радости, услышав это. Дети, которые постарше, ходят на дежурства, но меня не берут из-за живота. Взрослые учат детей на ходу, как дядя Стэн меня, но поскольку такая учеба не отнимает много времени – пусть их.

Здесь, как и говорил дядя Стэн, есть группа “зеленых беретов”. Они с Арпадом вечно обсуждают, как что организовать, а еще они тренируют ребят, из которых сформировали что-то вроде разведывательно-боевого отряда. Несколько военных действительно пропали в большой темной пещере, причем не исключено, что их утащили инопланетяне, а один человек из их отряда умер от гриппа. Дядя Стэн у них вроде консультанта по звездолетам, и все свои идеи он сперва сообщает Софи, а потом им. Они узнали, что я племянница дяди Стэна, и я не сомневаюсь, что они нашли бы меня даже в толпе клонов и увезли бы на летающей тарелке в дыму и сверкании молний. Но, похоже, Стивен все-таки никому ничего не сказал. Интересно, где он?

Скоро наступит тьма. В лагере есть механические часы, а кроме того, они вывешивают разноцветные флажки на вершине горы, похожей на замок, которая служит им штаб-квартирой. Сейчас флажок темно-синий, что означает последние три светлых часа. Они здесь строят город: срезают покрытие с пола (когда его срезают, оно рассыпается в пыль) и возводят стенки из аргиллита. Мне выделили комнатушку рядом с дядей Стэном, хотя стены тут пока – одно название, и если ты хочешь раздеться без посторонних глаз, приходится делать это лежа. В пещеры отсюда ушли немногие, и то только в те, которые находятся на первом “этаже”. Я думала было намекнуть им, что можно жить и выше, но я еще не готова рассказывать о своей пещере. Я просто сказала дяде Стэну, что жила среди карликовых деревьев. И это отчасти правда. Вы бы слышали его идеи насчет этих деревьев!.. Он опекает меня, как маленькую, и даже повел в женскую пещеру, как будто я не шла туда, когда меня остановили. Он хотел, чтобы я поблагодарила их за то, что меня выходили. Еще он хотел, чтобы я извинилась, но всему есть пределы. Я, в конце концов, уже взрослая.

Надо сказать, они обрадовались, а та наседка была просто счастлива, что теперь за мной есть кому приглядеть. Она, правда, этого не сказала, но там и без слов все было ясно. Ну да ладно. С дядей Стэном я как-нибудь управлюсь. (Очень надеюсь, что нам удастся сделать масло для лампы, чтобы не сидеть во тьме по ночам.) Дядя Стэн поболтал немного с Мариан (мисс Уэст), которая, оказывается, была химиком. В общем, она…

Свет вырубился… спокойной ночи…

34. Софи

– Увеличение в двести шестьдесят шесть раз, – сказала Софи, – от стеклышка, брошенного в углубление на медной пластинке. Это в четыре раза меньше увеличения, которое дают масляные иммерсионные микроскопы на Земле, и в два с половиной больше, чем то, что дает наш старый походный микроскоп.

Публика взирала на нее кто с открытым скепсисом, кто с мягкой недоверчивостью. Было время, когда Софи думала, что патологи, психиатры и эпидемиологи, собранные вместе, уже являются слишком разношерстной публикой, – но ей и в голову не приходило, что придется стоять в инопланетном корабле, описывая пионерские опыты Левенгука с микроскопом не только врачам всех мастей, но также биофизикам, инженеру вооруженных сил, нескольким высокомерным компьютерщикам, двум стеклодувам, серебряных дел мастеру, оптику и мастеру по изготовлению линз, старушке-химику и сбежавшей из дома беременной девчонке. Путешествия и впрямь расширяют горизонт.

– Никто в точности не знает, как он делал свои линзы, – вынуждена была признать Софи, – похоже, они были не отшлифованы, а выдуты, причем каким-то особым способом. Их старались воспроизвести, и лучшие копии получались, когда из стеклянного прутика выдували пузырь, а потом расплавляли край прутика, превращая его в нечто вроде бляшки на краю пузыря, чтобы сделать ахроматические линзы. Потом Левенгук ломал пузырь и клал бляшку на медную пластинку с маленьким отверстием и винтиками, что придавало линзе трехмерность…

– То, о чем вы говорите, – сказал один из стеклодувов, – влечет за собой массу проб и ошибок…

– И требует оборудования, которого у нас нет, – закончила за него серебряных дед мастер.

Софи так до сих пор и не поняла, женаты они или просто долго живут вместе. Обоим было под сорок, и они взяли с собой брата женщины – второго стеклодува – и четырех детей. “Надоело все время подсчитывать внутренние бюджетные поступления”, – так они обычно отшучивались, объясняя, почему улетели с Земли.

Они взяли под свое крыло беспризорных юнцов, которые хотели ограбить Софи в первую ночь, а также падчерицу Виктории и поселились в одной из пещер рядом с главным залом, подчинившись, хотя и без особого энтузиазма, требованиям правления лагеря.