Бунт - О. Шеремет

— Тебе что, плохо?

— Нет, хорошо, не видно что ли? — огрызнулся Бинри, клацая зубами. Непослушными руками он пытался закутаться в плащ, потом снизошел до объяснений. — Потерял много крови, не спал, от магии остались крохи.

— А чего не спал-то? — поинтересовался Мертель, доставая лепешки и вяленое мясо.

— Жрица — мразь, — с чувством ответил маг. — Акробатка демонова, что б ее в таких позах демоны в Аменте имели.

Мертель как сидел, так и замер, глупо тараща глаза. То, что нрав у Бинри не из приятных, он уже убедился, но чтобы так красноречиво выражаться…

— Это я от недосыпа такой вредный, — объявил спутник. — И от голода. Так что если не хочешь меня слушать всю дорогу, дай поесть. И поспать.

— Если ты и правда заткнешься, цена невелика.

Маг, как и обещал, проглотил, не жуя, две лепешки и мясо, и моментально уснул, обняв Глаз. Мертель снял свой плащ и укутал спутника. Не от излишней доброты сердечной — творя заклинания, маги расходовали не только свои таинственные запасы чародейства, но и истощали тела, восстанавливаясь потом, как после долгой болезни. Без колдовства Бинри их шансы добраться до мятежников и принести Глаз были куда ниже… так что придется о нем заботиться, нравится это ему или нет.

Чтобы чем-то занять себя, Мертель вытащил меч, попробовал подушечкой пальца острие — порезался, засунул палец в рот. Солоноватый привкус крови. Мысленно обругал себя — зачем вытащил оружие, если точить его сейчас все равно нельзя, любой звук может привлечь преследователей или кого-то, кто бродит по тоннелям в поисках чего б пожрать. Или сразу и тех и других.

От нечего делать принялся перебирать свои действия, стараясь судить как можно строже: вот здесь стоило проявить инициативу, а здесь, наоборот, он поспешил с выводами… Так постепенно добрался и до рабыни с ребенком. Сестра Иззмира. Мертель подумал, что ничего не знает о семье Ледяного — да и Ксани не очень любила разговаривать на эту тему. Это понятно, все желтоглазые отмалчивались о том, как принимали их родственники. И так понятно, как к выродкам относились. Но подумать о том, чтобы Иззмир Кенррет вел себя так же, как и прочие почитатели Паучихи — бросил на произвол судьбы сестру и своего ребенка… Ни за что! Иззмир никогда бы так не поступил, он был выше этого. А все, что сказала женщины — гнусная ложь. И точка.

Всё же Мертель чувствовал себя неуютно, подозрения не давали покоя, словно мелкие паразиты, засевшие в голове. Рабыне не было никакого смысла лгать… да и не знал он ничего о Ледяном, кроме того, что тот обращался с клинками, как сам бог, да то, что он очень любил Ксани… Мерзкая мысль пришла в голову, и Мертель почувствовал себя так, будто проглотил живого слизняка. И сама жрица чересчур уж скучала по брату, ревновала его к той светлой… и, если он одну сестру соблазнил, то почему бы и другую?..

Ему захотелось вернуться и убить ту рабыню с ребенком. Зачем она только разбудила эти мысли, зачем?

Тэсс в ужасе прилипла к стене, наблюдая за темными эльфами. Понимая, что времени нет, оба налетели друг на друга быстрее, чем хищные звери. Лязг стали, блеск клинков, скрежет мелких камней под сапогом — ожидание иного звука, когда металл встретит податливую плоть вместо оружия. Вздрагивала, пыталась зажмурить глаза, но упрямо открывала их снова. Иззмиру она сейчас ничем не поможет, значит, будет следить за тварями, раз уж темные по преследователей напрочь забыли. Отчасти ей даже хотелось, чтобы сейчас из ярко освещенного зала показались какие-нибудь драконы, чтобы эти двое прекратили, наконец, бой.

Это было совсем не похоже на турнирную схватку. По крайней мере, для Иззмира. С такой яростью он раньше не сражался даже за собственную жизнь. И знал, что победит. Тебнар, похоже, это понял; в глазах его мелькнул страх. Это приятно, с удивлением осознал Иззмир — когда тебя боятся. Увидел Тэсс… она тоже напугана. Нет, страх — не для ее синих глаз. Значит, пора заканчивать.

Он усилил натиск. Тебнар пропустил удар, на пол пролилась первая кровь. Противник сделал обманное движение, Иззмир сделал вид, что поддался на уловку, но, вместо того, чтобы атаковать в голову, ударил по ногам. Тебнар упал сразу. Не давая ему закричать, даже опомниться — последний взмах скимитара, и голова бывшего соперника, бывшего союзника покатилась прочь. Стоящее на коленях тело медленно завалилось набок.

Для сожалений не было времени (если они вообще были). Воспользовавшись кровью дхаэроу, Иззмир нарисовал Врата, изгнал недовольного демона. Пусть без него он слабее дерри, но, по крайней мере, душа при нем, и он не собирается с ней так просто расставаться.

Слабость навалилась каменной глыбой, он едва смог подняться на ноги. Тэсс бросилась помогать. Она старалась не смотреть на тело Тебнара, но была бледна, словно призрак.

Иззмир прислонился к стене. Сквозь собственное хриплое дыхание услышал звук погони — а ведь он так устал…

Эльфийка тихонько вздохнула, прижалась к темному. Закрыла глаза. Эти скачки — от страха к надежде — вымотали ее, так хотелось просто закрыть глаза и уснуть… а там пусть делают что хотят. Она вздохнула еще раз.

— Ты плачешь, Тэсс?

— Нет. Просто…

— Не надо, — Иззмир ласково погладил ее светлые волосы. — У меня появилась идея. Она странная, правда… Помоги мне добраться до алтаря.

Никакой толпы у ворот и шумных оваций, конечно, не было. Их встретил дежурный патруль, после долгих дежурных же расспросов отправил под конвоем в Город. Мертель хотел было возмутиться, но неожиданно понял, что ему все равно. Даже если их сейчас посадят в камеры («до выяснения обстоятельств»), там все равно будет матрас, кувшин с водой и какая-нибудь еда. И можно будет спасть спокойно — такая роскошь после их бегства по подземельям!

От Церрета они стартанули седмицу назад со скоростью, которой позавидует любая ламия. Потом, по требованию Бинри, петляли, лезли через шкуродеры, однажды даже переплыли озеро, чтобы сбить со следа преследователей, чтобы не привести их к тщательно охраняемому Городу. И вот, наконец, добрались.

Вопреки подозрением, их повели не в камеру, а прямиком к Яхмосу. Тот аж со стула встал при виде двоих своих подчиненных, которые, шатаясь, едва держались в вертикальном положении. Мертель попытался было вытянуться в струнку и отдать честь, но передумал. Вместо этого взял у Бинри Глаз, поставил на письменный стол со словами немного неофициального характера:

— Получите.

Потом сграбастал своего спутника за плечо, развернул и потащил к выходу — Бинри, в последний круг уколдовавшийся до умопомрачения, сомнамбулой последовал за ним. Больше их никто не останавливал.