По соседству с герцогом - Селеста Брэдли

Наконец-то он полностью втиснулся в нее. У Дейдре, конечно, были сомнения в том, что это «наконец-то» настанет. Но, когда последняя боль утихла, она провела руками по его твердой спине.

— Вот, — прошептала она. — Сейчас ты во мне.

Затем ее пальцы впились в мускулы на его спине, когда он неожиданно раздулся внутри нее. Сейчас девушка поняла — каким-то образом он удерживал себя от того, чтобы не вырасти до максимального размера, до тех пор, пока она не будет готова! Несмотря на слезы боли, от которых повлажнели ее глаза, Дейдре прикусила губу и глубоко вдохнула. Он не узнает.

Его член все еще рос, до тех пор, пока она не начала извиваться под ним, отчаянно пытаясь приспособиться к нему, и опасаясь, что этого не произойдет. Господи, он огромен! Я не могу… это не…

Наконец, девушка ощутила, что привыкла к нему. Вздохнув с облегчением, она расслабила стиснутые пальцы и легко провела ими по спине Колдера. Все закончилось.

До тех пор, пока он не начал двигаться.

При первом медленном, тянущем движении назад, она вскрикнула от яркого ощущения. Маркиз замер, заставив ее захныкать и извиваться под ним.

— Еще… — задыхаясь попросила она.

Он двигался так медленно, создавая впечатление, что каждый момент продолжается целую вечность бездыханного удовольствия. Дейдре хныкала, стонала, цеплялась за него руками и ногами, не в силах поверить, что она могла прожить всю жизнь без прикосновения этого мужчины!

Каждое медленное движение назад, каждый слегка болезненный толчок сводил ее с ума до тех пор, пока Дейдре не превратилась в порочное, задыхающееся животное в его объятиях. Пот сделал их кожу скользкой, ее губы распухли от опустошающих поцелуев, ее соски пульсировали от его горячих, нежных кончиков пальцев; она выгибалась под ним, желая большего, еще большего…

Пока, наконец, это не обрушилось на нее, как волна на утес. Раскаленное добела удовольствие откуда-то из самой глубины женского тела пронеслось по ее венам, сжигая мысли, заставляя Дейдре уцепиться за мужа и застонать в его скользкую от пота грудь.

Потом и Колдер сдался, с оглушительным ревом вонзившись в нее сильно и глубоко — один, два, три раза — до тех пор, пока он не задрожал и не простонал имя Дейдре ей в волосы, его тело застыло на долгий, молчаливый момент. Она ощутила, как его член снова увеличивается внутри ее нежной плоти, но смогла только тихо простонать в ответ на это новое ощущение. Она потеряла себя, плавая и беспомощно кружась в обратном потоке наводнения, которое он обрушил на нее.

Спустя долгое время, Колдер вышел из нее. Хотя его член немного уменьшился, ее плоть все равно была такой чувствительной, что Дейдре охнула.

— Ш-ш. — Маркиз обнял ее и нежно притянул к себе так, что она наполовину лежала на нем. — Ш-ш, моя любимая.

Моя любимая. Ей хотелось заплакать каждый раз, когда он произносил это. Она спрятала свой ответ за тихим, задыхающимся смехом.

— Господи, — произнесла Дейдре. — Я и понятия не имела.

Колдер поцеловал ее в макушку.

— Так же, как и я.

Она прижалась лицом к его груди.

— Что ты имеешь в виду? Ты же… ты же делал это прежде.

Колдер заколебался.

— Не… не совсем так. — Он не был готов к тому, чтобы она узнала, что он сам весьма удивился, когда узнал, что заниматься любовью с Дейдре было выворачивающим душу, ошеломляющим, невероятно прекрасным и глубоко, глубоко тревожащим событием. Он ощущал себя неопытным, выставленным на показ… обновленным. Никогда он не входил в женщину для того, чтобы обнаружить, что потерял себя в ней, испытывая сомнения в том, где кончается он и начинается она. Колдер утонул в Дейдре, как потерянный корабль в море, безнадежно пытаясь найти опору, бессильный — не имея собственной воли.

Он проводил руками по ее спине, пока она дрожала в его объятиях. Маркиз не знал, что делать с таким сотрясающим землю желанием. Оно пугало его, но все же он жаждал повторить это. Колдер снова желал ее, всего лишь через несколько моментов после того, как покинул ее горячие, влажные глубины.

У тебя серьезные неприятности.

Когда она узнает, она завладеет тобой.

Возможно. Если только… если только она тоже не ощущает этого. Брукхейвен хотел спросить жену, хотел рассказать ей, хотел разделить с ней всю жизнь, каждую мечту, каждый план, каждый момент боли и радости…

Он задыхался от этого желания, унесенный штормом, уязвимый и внезапно полный надежд. Дейдре сможет понять. Она сможет чувствовать то же самое.

Если он только сможет заставить себя рассказать ей…

Дейдре лежала в теплом, сильном объятии своего мужа, в первый раз за все время ощущая себя женой. Это было…

У нее не было слов. Замечательно? Возбуждающе?

То, что скоро произойдет снова?

Она спросит у Колдера. Нет, она не сможет посмотреть ему в лицо. Только не после тех звуков, которые, как она смутно помнит, издавала. Не после того, как так цеплялась за него, задыхаясь и обливаясь потом и отвечая на его толчки…

Ее нежная плоть задрожала от таких мыслей, заново пульсируя и увлажняясь. Дейдре не собиралась получать ни одного из вышеупомянутых удовольствий, если не сможет отважиться сначала на этот предварительный разговор. Девушка облизала свои все еще ноющие губы, сделала глубокий вдох и приподнялась на локтях, глядя на мужа сверху вниз. Она ощущала себя дерзкой и непослушной с выставленным напоказ голым задом, хотя и смогла собрать немного шелка, чтобы прикрыть свои груди. Ее прекрасный, великолепно обнаженный лорд Брукхейвен лежал, прикрыв одной рукой глаза.

Но он не спал. Дейдре знала это, потому что он подпрыгнул, когда она наклонилась и укусила его за грудь.

— Ой!

Она захлопала глазами в ответ на его оскорбленный взгляд.

— Полагаю, что сейчас уместно сделать комплимент, — произнесла она.

— Ах. — Колдер долго смотрел на нее. — Ты была великолепна.

Дейдре рассмеялась.

— Я в этом не сомневаюсь! Я имела в виду, что хотела сделать комплимент тебе. — Она склонила голову набок. — Я знаю, что первый раз для женщины обычно бывает довольно неприятным.

Его голос смягчился.

— Я не хотел этого для тебя, — ответил он, в его хриплом голосе слышалась нежность.

Ее сердце перевернулось и застучало быстрее. Дейдре с дрожью выдохнула.

— Что ж, благодарю. Я не могу представить, что может быть лучше, чем было.

Его темные глаза впились в ее лицо.

— Тогда твое воображение очень ограниченно.

О Боже! Она не хотела бросать ему вызов, но должна была осознавать, что Колдер не из тех, кто почивает на своих лаврах.