Гарри Поттер и узник Азкабана - Джоан Роулинг

Вдруг внизу послышались шаги, там явно кто-то ходил.

– Мы здесь! – неожиданно крикнула Гермиона. – Здесь, наверху! С нами Сириус Блэк! Скорее!

Блэк испуганно дёрнулся, так что Живоглот едва удержался. Гарри крепче стиснул палочку. «Немедленно убей!» – загремело у него в мозгу, но на лестнице уже звучали шаги, а он всё стоял, не в силах шевельнуться.

Дверь с грохотом распахнулась, Гарри стремительно обернулся. В потоке красных искр в комнату ворвался профессор Люпин – в лице ни кровинки, в поднятой руке волшебная палочка. Его горящий взгляд скользнул от Рона, лежавшего на кровати, к Гермионе, прижавшейся к стене, от неё – к Гарри, который замер с палочкой над Блэком, и остановился на самом Блэке, поверженном и окровавленном у ног Гарри.

– Экспеллиармус! – приказал Люпин. Волшебная палочка Гарри снова вылетела из его рук; та же участь постигла и две другие, что держала Гермиона. Люпин проворно схватил их и прошёл внутрь комнаты, не спуская глаз с Блэка. У того на груди по-прежнему сидел Живоглот.

Гарри остался стоять на месте, испытывая внезапно подступившую опустошённость. Он не убил. Блэка теперь опять отдадут в руки дементоров.

Профессор Люпин заговорил необычным взволнованным голосом:

– Где он, Сириус?

Гарри поднял глаза на Люпина: что тот говорит? О ком? Мальчик снова посмотрел на Блэка.

Лицо узника решительно ничего не выражало, минуту он лежал не шелохнувшись, потом очень медленно поднял руку и указал на Рона. Гарри озадаченно оглядел пространство справа и слева от приятеля, который был тоже явно сбит с толку.

– Но тогда… – Люпин глядел на Блэка так пристально, словно пытался прочитать его мысли. – Почему он до сих пор не открыл себя? Разве что… – Глаза Люпина расширились, как будто он увидел позади Блэка нечто такое, чего не видел никто другой. – Разве что это был он… Он, а не ты?.. Но ты не успел мне это сказать.

Блэк, не сводя с Люпина немигающего взгляда исподлобья, чуть приметно кивнул.

– Профессор Люпин, – не вытерпел Гарри, – что здесь…

Закончить вопрос ему не удалось, он увидел такое, от чего слова застряли у него в горле. Опустив волшебную палочку, Люпин подошёл к Блэку взял за руку и помог встать – Живоглот при этом слетел на пол, – после чего по-братски обнял Блэка.

У Гарри возникло ощущение, что его желудок куда-то провалился.

– Не может быть! – ахнула Гермиона.

Люпин отпустил Блэка и повернулся к ней. Гермиона вскочила, устремив на Люпина дикий взгляд

– Вы… вы…

– Гермиона…

– Вы с ним…

– Гермиона, успокойся…

– Я никому ничего не говорила! – взорвалась Гермиона. – Я скрывала правду ради вас!

– Гермиона, пожалуйста, выслушай меня! – гаркнул Люпин. – Я всё сейчас объясню…

Гарри заколотила дрожь, но уже не от страха, а от злости.

– Я верил вам! – от волнения у него срывался голос. – А вы всё это время были его другом!

– Это не так! – возразил Люпин. – Я не был ему другом двенадцать лет… Но теперь стал им снова… Дай мне объяснить…

– Не верь ему! – надрывалась Гермиона. – Не верь, Гарри. Это он помогает Блэку проникать в замок, он тоже хочет тебя убить. Он оборотень!

Наступила звенящая тишина. Теперь все взоры были прикованы к Люпину. А он оставался на удивление спокоен, хотя и побледнел.

– Не всё меряется обычной меркой, Гермиона. Ты угадала из трёх раз всего один. Я не помогал Сириусу проникнуть в замок и, уж конечно, не желаю Гарри смерти… – Непривычная судорога пробежала по его лицу. – Но не буду спорить – я действительно оборотень.

Рон предпринял ещё одну героическую попытку подняться, но, застонав, тут же повалился обратно. Люпин с тревогой поспешил к нему, но тот лишь с отвращением отпрянул: «Отойди от меня, оборотень!»

Лицо Люпина окаменело. С видимым усилием он повернулся к Гермионе и спросил:

– Давно ты узнала?

– Давно, – нехотя призналась та. – Когда писала реферат для профессора Снегга.

– Он будет в восторге, – холодно заметил Люпин. – Снегг и затеял этот реферат, потому что надеялся, кто-нибудь да сообразит, что означают симптомы моей болезни… Ты, наверное, проследила по лунному календарю, что я заболеваю всегда в полнолуние? Или обратила внимание на то, что, увидев меня, боггарт превращался в луну?

– И то и другое, – ответила Гермиона. Люпин невесело засмеялся.

– Для своих лет ты исключительно умная колдунья.

– Вовсе я не умная, – гневно отозвалась та. – Была бы поумнее, я бы давно всем рассказала, кто вы такой!

– Да все и так знают. По крайней мере, преподаватели.

– Дамблдор пригласил вас преподавать, зная, что вы оборотень? – Рон задохнулся от изумления. – Он что, с ума сошёл?

– Многие именно так и думают, – кивнул Люпин. – Как только он ни убеждал преподавателей, что я не опасен!

– На этот раз он ошибся! – не выдержал Гарри. – Вы всё время помогали ему! – Он указал на Блэка.

Тот подошёл к кровати и сел, закрыв лицо трясущимися руками. Живоглот вспрыгнул на постель рядом и, мурлыча, уселся беглецу на колени. Рон, придерживая ногу, отодвинулся.

– Я не помогал Сириусу, – повторил Люпин. – И если вы дадите наконец мне возможность, я вам всё объясню.

Определив, какая палочка кому принадлежит, он одну за другой бросил их хозяевам. Гарри растерянно поймал свою.

– Ну вот. – Люпин засунул собственную палочку за пояс. – Вы вооружены, мы – нет. Теперь вы готовы слушать?

Гарри не знал, что и думать. Может быть, это военная хитрость?

– Если вы не помогаете ему, как вы узнали, что он здесь? – спросил он, с ненавистью глядя на Блэка.

– Помогла Карта, – ответил Люпин. – Карта Мародёров. Я проследил по ней у себя в кабинете…

– Вы знаете, как она действует? – усомнился Гарри.

– Разумеется, знаю. – Люпин нетерпеливо взмахнул рукой. – Я ведь принимал участие в её создании. Лунатик – это я. Меня так называли друзья ещё в школе.

– Значит, это вы её создатель…

– Сейчас важно другое. Я весь вечер не отрывал от неё глаз, поскольку догадывался, что вы трое непременно попытаетесь тайком выбраться из замка и навестить Хагрида до казни гиппогрифа. И я оказался прав, не так ли?

Он прошёлся по комнате взад и вперёд, поднимая пыль и поглядывая на друзей.

– Скорее всего, вы укрылись старой мантией твоего отца, Гарри…

– Откуда вы знаете про мантию?

– Я много раз видел, как Джеймс исчезал с её помощью. Фокус в том, что даже если вы скрыты мантией-невидимкой, на Карте Мародёров вас всё равно видно. Я видел, как вы пересекли поле и вошли в хижину Хагрида. Через двадцать минут вы оттуда ушли и отправились обратно в замок. Но теперь с вами был ещё кое-кто.

– Никого больше не было! – возразил Гарри.

– Я не поверил своим глазам, – по-прежнему меряя комнату шагами и не обращая внимания на слова Гарри, продолжал Люпин. – Решил, что в Карте, должно быть, произошёл какой-то сбой. Как он мог оказаться с вами?

– Да не было с нами никого!

– И тут я заметил ещё одну точку. Она быстро приближалась к вам и была помечена именем Сириуса Блэка… Я видел, как вы столкнулись, наблюдал, как он затащил двоих под Гремучую иву…

– Одного из нас! – мрачно поправил его Рон.

– Нет, Рон. Двоих.

Люпин вдруг остановился, устремив взгляд на Рона.

– Не возражаешь, если я взгляну на твою крысу? – спросил он ровным голосом.

– Что? – на секунду Рон даже забыл о больной ноге. – При чём тут Короста?

– Очень даже при чём, – уверил его Люпин. – Пожалуйста, дай мне её.

Поколебавшись, Рон сунул руку под мантию, и на свет показалась Короста – она дико металась, и мальчику пришлось крепко ухватить её за длинный лысый хвост. Живоглот на коленях у Блэка вскочил и протяжно мяукнул.

Люпин подошёл к Рону. Казалось, он даже задержал дыхание – так внимательно рассматривал крысу.

– Ну что? – ещё раз спросил Рон. Он с трудом удерживал её, и ему было явно не по себе. – При чём здесь моя крыса?

– Это не крыса, – процедил сквозь зубы Сириус Блэк.

– Что вы такое говорите? Конечно, крыса.

– Нет, не крыса, – негромко подтвердил Люпин. – Ты держишь за хвост волшебника.

– По имени Питер Петтигрю, – добавил Блэк. – Он анимаг.

Глава 18

Лунатик, Бродяга, Сохатый и Хвост

До друзей не сразу дошла вся абсурдность этого заявления. Минуты две все молчали. Наконец Рон произнёс вслух то, о чём Гарри только подумал:

– Вы оба просто сошли с ума.

– Ерунда! – упавшим голосом вымолвила Гермиона.

– Питера Петтигрю нет в живых! – сказал Гарри. – Он убил его двенадцать лет назад.

Лицо бывшего узника исказила гримаса.

– Я действительно хотел убить, – зарычал он, скаля жёлтые зубы. – Да малыш Питер оказался хитрее меня… Но на этот раз у него ничего не выйдет.