Пугачева против Ротару. Великие соперницы - Федор Раззаков

Впервые Пугачеву и Паулса судьба свела в октябре 1974 года во время Всесоюзного конкурса артистов эстрады, где наша героиня заняла скромное 3-е место. Встреча была мимолетной: что называется, здрасьте – до свидания. И это понятно: Пугачева тогда была малоизвестной певицей, а Паулс писал песни исключительно для латышских исполнителей, поэтому никакого особого контакта между ними произойти не могло. Так продолжалось шесть лет.

К 80-му году Пугачева и Паулс подошли уже с иным багажом. Первая стала звездой номер один отечественной эстрады, второй – одним из лучших ее композиторов. Причем Паулс был рекордсменом среди своих коллег: он единственный умудрялся выпускать по одной, а иной раз и по две пластинки в год (с 1972 года), и к моменту сотрудничества с Пугачевой в его багаже уже было 13 авторских миньонов. Правда, подавляющая их часть имела успех только на родине композитора – в Латвии, а всесоюзная слава пришла к нему только два года назад, когда на страну обрушился его хит «Листья желтые».

Главным связующим звеном между Пугачевой и Паулсом стал поэт Илья Резник. Он был знаком с певицей с 1972 года, а в последние несколько лет стал ее постоянным автором. Кроме этого – Резник писал стихи на музыку других композиторов, в том числе и на музыку Раймонда Паулса. Во многом благодаря Резнику тандем Пугачева – Паулс и состоялся.

Одним из городов, где Пугачева гастролировала в начале 80-го, был Омск. Там и произошло зарождение творческого тандема Пугачева – Паулс. Вот как об этом вспоминает И. Резник:

«Через несколько дней после начала гастролей в Омске Алла призывает меня в свой номер и говорит: «Послушай, тут Паулс новую песню прислал – «Два стрижа» – хочет, чтоб я спела».

Она включила магнитофон: «Помнишь наш дом в два этажа?..»

– Ну как? – спросила Пугачева, когда песня кончилась.

– Прекрасная песня!

– Но, по-моему, не для меня.

– Подожди-ка! – воскликнул я, услышав зазвучавшую следом за песней о стрижах фортепианную музыку, взволнованную, завораживающую.

– А вот это для меня, – певица лукаво улыбнулась, – давай сделаем сюрприз для маэстро.

– Давай, – согласился я, – песня так и будет называться – «Маэстро».

Утром, когда Алла еще спала, я подсунул под дверь ее номера стихи песни, которой суждено будет стать фундаментом нашего тройственного союза…»

Гаснет в зале свет,И сноваЯ смотрю на сценуОтрешенно.Рук волшебный всплеск —И словноЗамер целый мирЗавороженно…

Итак, сотрудничество Пугачевой с Паулсом получилось более результативным, чем у Ротару. Отметим, что та же ситуация сложится и с песнями Александра Зацепина: те, что он когда-то писал для Пугачевой, стали суперхитами, а вот те, что достались Ротару, – уже нет. Хотя отношения композитора с Ротару были намного теплее. Как вспоминает сам А. Зацепин:

«После разлада с Аллой я записал несколько песен с Софией Ротару. Соня мне всегда нравилась. Скромная, с прекрасным вкусом, всегда хорошо одевалась, пела очень приятно. На запись приходила всегда абсолютно подготовленная. Я был очень доволен!..»

Глава 6

Как Ротару забрала у Пугачевой… «Душу»

За участие в культурной программе Олимпиады-80 Ротару была удостоена своей первой официальной награды – ордена «Знак Почета» (Пугачеву наградили званием заслуженной артистки РСФСР). Это было данью Софии не только за ее олимпийское участие, но и вообще за все творчество, близкое не только определенной части народа, но и той прослойке в верхах, которые числили себя по разряду державников. А вот либералам в большей мере нравилась Алла Пугачева – певица, которая не только вносила новую струю в традиционную советскую эстраду, но и откровенно бросала ей вызов. Благодаря существованию этих двух течений (как в политике, так и в искусстве) советская система имела возможность не топтаться на месте, а двигаться вперед и видоизменяться. Другое дело, что это движение было не столь активным, как того хотелось бы некоторым нетерпеливым поборникам перемен, мечтавшим о том, чтобы это движение ускорилось в разы. Впрочем, до этого ускорения осталось немного, о чем речь обязательно пойдет у нас впереди. А пока вернемся в самое начало 80-х.

В сентябре 1980 года Ротару закончила съемки в фильме «Где ты, любовь?», взяв в свой репертуар практически все песни из этого фильма. Однако из них шлягером суждено было стать лишь одной – «Красной стреле» (А. Мажуков – Н. Зиновьев). Правда, если в телепередачах она звучала достаточно часто, то вот по радио почти нет. Почему? Дело в том, что музыкальную редакцию на Всесоюзном радио возглавлял тогда Геннадий Черкасов, который не любил творчество Ротару (зато приветствовал творчество Пугачевой, которая считалась более продвинутой). А тут еще и эта песня не легла ему на душу. Короче, все это и привело к тому, что «Красная стрела» по радио почти не транслировалась.

Кстати, тогда же закончила сниматься в фильме «Рецитал» и Алла Пугачева. Читатель вправе удивиться: ведь съемки фильма только начались (в начале августа). Однако окончание съемок Пугачевой было вызвано скандалом, который она сама и устроила. Самое интересное, но этот скандал только сыграл на руку Ротару, которая получила прекрасную возможность занять место Пугачевой в этом кинопроекте. Каким образом? Расскажем обо всем по порядку.

23 сентября съемочная группа «Рецитала» приехала во Дворец спорта в Лужниках, чтобы там снять один из эпизодов будущего фильма – выход главной героини из концертного зала. Никто из присутствующих тогда не мог себе представить, что на самом деле случится не выход Пугачевой из зала, а ее выход из себя, который логично приведет к заходу ее карьеры в данном кинопроекте.

Тот эпизод должен был длиться меньше минуты. В нем Пугачевой предстояло выйти из зала на улицу и сделать короткий переход от дверей до поджидавшей ее на улице машины. Однако, увидев, в чем приехала на съемку певица, художник по картине (а это была женщина) сделала Пугачевой замечание. На певице в тот день было длинное пальто, смахивающее на мужское, и маленькая дамская шляпка, что, по мнению художника, напрочь разрушало тот романтический образ героини, который должен был присутствовать в фильме. Пугачева, которая в тот день явно была не в духе, ответила художнице так, что у той от обиды слезы брызнули из глаз. Она побежала жаловаться Стефановичу. Но тот предпочел не связываться со своей уже фактически бывшей супругой и переложил эту миссию на плечи второго режиссера Валентины Ковалевой. Та эту просьбу исполнила. Однако ее слова вызвали еще большую ярость со стороны Пугачевой. Как утверждают очевидцы, она в порыве гнева схватила Ковалеву за руку и порвала ей лацкан на кожаном пальто. Тут уж Стефанович просто вынужден был вмешаться.