Командир Разведгруппы. За линией фронта - Анатолий Терещенко

Перед отрядом Хлудова германская разведка поставила конкретные задачи, изложенные в письменной директиве:

— взорвать два железнодорожных моста через реку Десну в районе Выгоничей (для ориентировки были присланы карты местности и аэрофотоснимки);

— нападать на автомобильный и другой транспорт, идущий по грунтовым и шоссейным дорогам;

— посылать разведку в лесной массив южнее Могилева, чтобы установить возможность безопасного размещения там лагеря диверсантов;

— использовать присланные взрывчатые вещества для подрыва железных дорог и воинских эшелонов в радиусе пятидесяти-ста километров от места расположения лагеря, диверсии проводить только на важных железнодорожных магистралях…

Именно такую информацию о засылке выпускников школы в Люблине в наш тыл собирала агентура Зорича. Потом сведения с установочными данными передавались в Центр для более «предметной» работы с «небесными пришельцами».

Созданная Зоричем и его боевыми друзьями агентурная сеть вскоре начала приносить оперативные плоды. Разведчики теперь имели свои «глаза и уши» во многих жизненно важных по значимости объектах немецкой администрации города и воинских частях. Через внедренную агентуру в Люблинскую разведшколу и её ближайшее окружение стали поступать данные о точном месте дислокации её главного корпуса, пропускном режиме, количестве обучающегося личного состава и схемах расположения кабинетов.

Агентуре Зорича удавалось выяснять клички, а иногда и точные фамилии преподавателей учебных классов, слушателей, количество набранного контингента, установочные данные на шпионов и диверсантов, готовящихся к заброске в тыл Красной Армии, а также заброшенных и прочие данные.

Надо отметить, что майору Зоричу в это время не раз приходилось облачаться в форму немецкого унтер-офицера для выполнения неотложных разведывательных заданий. Он неожиданно появлялся в Люблине и вел себя так безукоризненно, так классно играл роль «фронтовика с Востока», что ни разу его не останавливал ни армейский патруль местной комендатуры, ни тем более офицеры гестапо. Он встречался со своей агентурой и таким образом. Это были кратковременные личные встречи.

Одному из агентов чекистской РДГ была поставлена задача — заполучить снимок контингента школы. Именно на такой кратковременной встрече групповой снимок слушателей и преподавателей школы вскоре передал майору Зоричу его агент в Люблине.

На случай проверки с целью выяснения личности «унтер-офицера» в городе он знал, что его прикроют и сами безукоризненно исполненные документы, и товарищи, готовые в любое время прийти ему на помощь, идущие параллельным курсом где-то рядом с ним или за ним.

Выполнив конкретное задание, Зорич тут же возвращался на базу.

Многие колеблющиеся из числа обучающихся курсантов — власовцы, полицаи, бургомистры, старосты и другие предатели, реально чувствуя финальные аккорды войны, понимали, что Германия на грани поражения и надо искать покровителей на востоке. Вера в силу германского оружия и крепость политического режима постепенно таяла. Эти люди прекрасно осознавали, что никакого чуда не произойдет, если даже и появится у Гитлера новое сверхоружие, о чем любили на лекциях и практических занятиях хвастаться преподавали — офицеры СС и абвера.

Именно из подобного «разбалансированного воинства» приобреталась и, самое главное, качественно готовилась Зоричем и его людьми агентура, работавшая «челночно». Она выбрасывалась в тыл Красной Армии, выходила через переданные ей пароли на армейских контрразведчиков и, выполнив «задания», возвращалась вновь в школу для «отдыха от тяжелой работы», получения новых задач и поручений от гитлеровских наставников, считавших себя гуру в вопросах тайных операций.

Одним из таких «понятливых» выпускников школы был, как уже упоминалось выше, разоблаченный в партизанском отряде имени Железняка, удачно перевербованный, а затем снова внедренный в школу агент, ставший потом квалифицированным разведчиком Иван Макарук. Работали в этом направлении и другие источники группы Зорича.

О подрыве школы Александр Пантелеймонович вспоминал:

«В этом суперсекретном заведении гитлеровцы готовили для засылки в нашу страну диверсионные группы… Так вот, это осиное гнездо — Люблинскую диверсионную школу — нам и было поручено Центром уничтожить. Мои люди проникли в неё, всё разузнали, а когда в школу прибыл шеф Люблинского гестапо Аккардт… мы провели серьёзную боевую операцию. Всё разгромили, почти всех перестреляли, захватили документы и несколько инструкторов школы, которые на допросах дали ценные показания…

К сожалению, Аккардта живым тогда взять не удалось…»

После разгрома школы агент-разведчик Иван Макарук на очередной встрече довел до гестаповца Аккардта дезинформацию, разработанную группой Зорича, о том, что есть возможность, в связи с уходом основных боевых подразделений партизан «на задание», захватить базу партизанского отряда вместе с его штабом. Кроме того, при этом «легко решалась» и давняя, крайне важная для гестаповца проблема — ликвидация двух советских разведчиков: Зорича и Гурского.

Аккардт, потирая руки от удовольствия, решил подуточнить некоторые важные вопросы:

— Ты говоришь, что боевые группы будут направлены на выполнение различных заданий — так я понимаю тебя? — нахмурился офицер.

— Так точно… Я слышал это от самого Зорича, — пояснил агент.

— Куда направляются партизаны? Место проведения операций? Сколько их уйдет? — поинтересовался гестаповец.

— Не знаю… руководство отряда строго засекретило эти данные. Знаю только одно — все боевые подразделения покинут лагерь для проведения какой-то очень важной операции.

— А где будет сам Зорич?

— В штабе… он на задание не пойдет. Его друг Гурский будет тоже с ним. Их берегут — они же представители Центра. То, что они не будут участвовать в операции, я точно выяснил — случайно подслушал в палатке служебный разговор, позволивший мне сделать такой вывод. Они, возможно, станут заниматься моим вычислением, — с грустинкой кисло улыбнулся Иван.

— Какая охрана штаба, где заслоны и заминированные поля или площадки, как расположены землянки и палатки, что и кто в них находится, имеются ли склады с оружием и боеприпасами? — интересовался гестаповец с желанием скорейшего отмщения за разгром разведывательно-диверсионной школы.

Затем он выдвинул ящик письменного стола и вытащил из папки сероватый лист бумаги и вместе с остро заточенным химическим карандашом подсунул его Макаруку.