Подаренная Луной (СИ) - Салиева Александра

Поймал одежду, не глядя. Правда, пришлось отодвинуться от девчонки, чтобы натянуть их на себя. Заодно постарался отвлечься от чужих эмоций.

— Вот ты и расскажи, — отозвалась Эрида.

— А я что? Каждый решает сам для себя, что подразумевать под этим определением. Я вот с рождения принадлежу одной-единственной игрушке, если выражаться твоими определениями. Впрочем, я совсем не против и сам побыть её игрушкой. С условием, что я буду единственной и любимой игрушкой в её руках до конца наших общих дней жизни.

Брат улыбался, но я отчётливо считал его тоску по чему-то незнакомому, такому далёкому и близкому одновременно. В голове вместе с тем возник образ красивой длинноволосой девушки, чьи белоснежные пряди сверкают в свете луны, будто осыпанные крошкой настоящих бриллиантов. А сапфировый взор так похож на морскую гладь и сияет ярче самых ярких звёзд. И улыбка, за которую не только умрёшь, а без раздумий убьёшь любого, кто на неё просто посмотрит. Стройная, в светлом полупрозрачном одеянии на краю озера…

И снова у меня в душе разлилась горечь напополам с чувством вины. И пусть мышка ни разу не похожа на настоящую Луну, но… хреновая ситуация. Вот и отвернулся, сосредоточившись на кофе.

Эрида вовсе ничего не поняла. Так и сказала:

— Бред какой-то. Любимый человек не может быть игрушкой. Если действительно любимый, — и сама же собственных слов смутилась, заставляя вновь себя думать о мороженом.

Получалось это у неё… да никак не получалось. Внимание девушки то и дело концентрировалось на моей спине. Немного погодя, она и вовсе не выдержала. В несколько шагов поравнялась со мной. И нагло в сторону отодвинула.

— Сама доделаю, — буркнула в своё оправдание.

Послушно отошёл к окну, наблюдая за каждым её действием, ощущая себя приворожённым, не в силах перестать смотреть на самую важную и необходимую.

— У тебя в детстве наверняка была любимая игрушка, мышка? — поинтересовался ответно Кристофер, склонив голову набок, тоже рассматривая Эриду с интересом, и сам же ответил на свой вопрос. — По-любому была. Она у всех была. Но разве она для тебя являлась игрушкой в полной мере? Разве ты не видела в ней нечто куда большее? Что-то настоящее, живое, твоё? То, что принадлежит лишь тебе одной? И разве ты не желала с ней не расставаться, боялась потерять, заботилась? Любила… Для тебя она не была игрушкой. Не было такого? Так почему ты решила, что с возрастом должно что-то меняться? Что в отношениях не может быть так же?

Эрида едва уловимо скривилась. Замерла, обдумывая его слова. Думала она, к слову, долго.

— Теперь точно бред. Я вообще ничего не поняла, — выдала в итоге, вернувшись к приготовлению порции кофе для меня.

Брат на её слова лишь понимающе усмехнулся, но больше пояснять ничего не стал.

— Ладно, пойду, схожу к родителям.Мороженое попрошу, — съехидничал он по-доброму. — Если захотите пошалить, у вас пятнадцать минут, — бросил уже на ходу.

И если сперва девушка собиралась его поблагодарить за мороженое, то по окончании последней фразы так и зависла с приоткрытым ртом, проводив возмущённым взглядом. Я же откровенно расхохотался, после чего сгрёб её в охапку, уткнувшись лицом в шею.

— Пятнадцать минут это так мало, но при этом за это время столько всего можно успеть, — пробормотал, шумно вдыхая присущий ей сладкий аромат сандалового масла. — Как думаешь, успеем? — поцеловал в обнажённое плечо.

Девушка слегка вздрогнула. И я отчётливо ощутил желание отодвинуться, хотя она этого всё же не сделала.

— Идея, где вы, господин Белов, спите на диване, до сих пор мне больше по душе, — произнесла деланно миролюбиво.

— Жестокая, — наигранно тяжко вздохнул я, давая ей так желанную свободу. — Придётся как-нибудь иначе тогда сбрасывать это долбанное напряжение. А то точно изнасилую ко всем чертям, — проворчал, потянувшись к недопитой бутылке с вином.

Не самый мой любимый напиток, но что есть под рукой. Залпом опустошил тару. Конечно же, ни разу это не помогло. Да и вряд ли мне вообще способно что-то помочь, когда она так рядом и только в одном полотенце. Которое ни разу не преграда. Воображение тут же нарисовало, как эта махровая тряпка летит в сторону, а мышка оказывается сидящей на табурете с раздвинутыми ногами.

Млять!

— А иначе, это как? — настороженно полюбопытствовала Эрида, покосившись на отставленную на край стола бутылку.

— Да много на самом деле способов, — хмыкнул я.

— Например? — подозрительно прищурилась.

— Пробежка, железо, хорошая драка, секс…

О последнем упомянул намеренно. Уж больно интересно стало, как Эрида отреагирует на подобное заявление.

— Понятно, — угрюмо отозвалась она.

Больше не говоря ни слова, развернулась и зашагала к лестнице, намереваясь оставить меня со всеми моими примерами в гордом одиночестве. Правда, поднялась в итоге только на пару ступеней. Обратно вернулась. Всё также молча взяла меня за руку и повела за собой наверх.

— Кстати, а я тебе говорил, что волк, встретив свою пару, больше ни за что не посмотрит на других? И что у него ни на кого больше не встанет? — решил успокоить ревнивицу, подняв на руки.

Вместо благодарности меня одарили пылающим злостью взглядом.

— Не говорил.

— А это потому что ты вечно психуешь раньше, чем дослушиваешь меня, — поддел я мышку укоряющим тоном.

За что и заработал новый злой взгляд. Хотя в этот раз комментировать она не стала. Только обиженно сопела, пока мы шли к спальне.

— Обожаю тебя, — потёрся носом о её бархатистую щёчку, открывая ногой дверь в нужное помещение.

Прошёл к постели и уложил мышку прямо поверх покрывала, нависнув сверху.

— Не пыхти, ты ж не ёжик, а маленькая миленькая мышка, — улыбнулся я ей со всей нежностью, что переполняла мою душу по отношению к ней.

— Туда не ходи, сюда не ходи, по разным сторонам вообще не смотри, теперь ещё и пыхтеть тоже нельзя, — проворчала Эрида, переворачиваясь на бок, чем вызвала у меня очередную усмешку.

— Хочешь, покажу кое-что? — предложил я лукаво вкрадчивым тоном, снова целуя открытое плечико.

— И что же? — повернула девушка ко мне голову.

— Глазки сперва закрой, — попросил, проводя пальцами по её щеке. — И не открывай. Договорились?

Дождался согласного кивка и сам прикрыл веки, воспроизводя в памяти картинку нашей первой встречи. Как я застыл на месте  не в силах пошевелиться, увидев полуобнажённое стройное тело. Как наслаждался открывшимся видом. Как следил за скользящей по манящим изгибам тонкой тканью и не мог заставить себя никак пошевелиться, впитывая в себя эти мгновения. Настолько засмотрелся, что и не заметил, что передо мной далеко не волчица, а самый обыкновенный человек. Как меня будто током пронзило от прикосновения к нежной коже. Как я едва сдержался, чтобы не поцеловать её ещё тогда. Попробовать на вкус. Как меня повело с одного лишь голоса и взгляда, наполненного испугом и возмущением. Какой красивой она предстала передо мной в тот момент. То, на что я старался не обращать внимания тогда, и то, что ясно ощущал теперь.

— Я пропал ещё в тот момент, мышка. Только не понял этого сразу. Прости, что оказался таким слепцом.

Ответа дожидаться не стал, улёгся с ней рядом и притянул девчонку к себе ближе.

— Спи, мышка. Ты устала, я чувствую. И я тоже. Кажется, я вечность нормально не спал.

Она ничего не сказала. Устроилась рядом со мной удобнее. Но так и не заснула даже по истечению десяти минут. Снова и снова прокручивала в голове показанное мной. А потом всё же выдала тихое:

— Я тоже. И тоже прошу прощения. Спокойной ночи, Владимир Николаевич.

Хмыкнул в ответ. А она сжала мою ладонь в своей, прижимаясь ко мне плотнее.

—Неспокойных снов, Эрида Андреевна, — отзеркалил я её обращение, уткнувшись в девичий затылок, изредка целуя в шею, пока дыхание лежащей рядом не выровнялось.