Ронин - Роман Злотников

Голова пленника начала клониться вниз. Один из ученых подскочил к мониторам.

— Его организм борется с сывороткой На сегодня хватит, иначе мы его потеряем.

— Когда мы сможем продолжить?

— Минимум через сутки.

— Хорошо, уберите его отсюда.

Двое солдат увезли кресло, и генерал, погруженный в раздумья, несколько раз прошелся из угла в угол.

— Фолдер, кажется? У вас есть какие-нибудь идеи?

— Пока ничего определенного, господин генерал. Мне хотелось бы присутствовать на следующем допросе.

— Хорошо, я прикажу, чтобы вас вызвали. Господа офицеры, все свободны.

Ник козырнул, как это было принято в армии Федерации. Делоу кивком показал, что заметил, и Ник вышел наружу. Стэн сидел на поваленном стволе. Ник присел рядом.

— Ну что, Ник, похоже, твоя идея с налетом оказалась чертовски удачной. Я приношу извинения за свой тон на том совещании.

— Не стоит, ты мне очень помог с планированием операции и тренировками… да я и сам не очень верил в успех. — Ник поерзал, устраиваясь поудобнее на жесткой коре. Спрятанный в глубине леса лагерь жил своей жизнью. Между раскиданными по лесу палатками сновали гражданские, занятые повседневными делами. Все это очень напоминало виденный Ником в детстве фильм об очень далеких временах. Там рассказывалось о жизни в лесном лагере. Тоже шла война, местное население уходило в леса, чтобы бить врага на оккупированной территории. Но насколько же легче было тем партизанам, с ними поддерживали контакт, присылали оружие. В конце концов, у них просто была связь с центром. Всего этого отрезанные на Хауке войска не имели. Последнюю станцию дальней связи Ррады уничтожили три недели назад, и с тех пор Хаук оказался изолированным от всего остального мира.

— Тем не менее у нас все получилось, — вывел Ника из задумчивости Стэн. — С меня ящик коньяка, а пока вот, думаю, ты и от одной бутылочки не откажешься?

— Не откажусь. Где ты ее раздобыл?

— В развалинах универмага. Это последняя. Кстати, Ник, что ты имел в виду, спрашивая про поединок?

Николас помедлил с ответом. Мысль бродила где-то поблизости, но упорно сопротивлялась попыткам себя сформулировать. Стэн тем временем ждал ответа.

— Стэн, я еще и сам не могу сказать ничего определенного, просто знаю, что у нас может появиться шанс.

— После всего произошедшего я начинаю верить в твои идеи. — Стэн горько усмехнулся. — Ты знаешь, еще два года назад я служил в спецгруппе «Коготь», подчиненной лично президенту. Десять лет грязнейших операций по всему известному Космосу. Я подал в отставку, надеясь больше никогда не видеть этой мерзости, а тут опять…

— Я слышал про «Коготь», сталкиваться, правда, не приходилось.

Стэн похлопал Ника по плечу.

— И хорошо, что не приходилось. — Он усмехнулся, продемонстрировав великолепные зубы. — Ты-то небось с рождения воюешь?

Ник удивился.

— С чего ты взял? В часть меня отец направил в восемнадцать. Учить, конечно, начали, едва мне исполнилось пять лет, но это обычная практика в Империи.

— А как же нормальное детство?

— Это и есть нормальное детство.

— Ну-ну.

Стэн поднялся с дерева, Ник последовал за ним.

— Николас, я был бы очень не против потренироваться вместе.

— Почту за честь. Сегодня на закате устроит?

Стэн взглянул на часы.

— Вполне, выспаться я к тому времени успею. Кстати, один из тех, с кем ты приехал в лагерь, сейчас в госпитале.

— Кто?

— Высокий такой, черный, со шрамом.

— Рэд? Что с ним?

Стэн пожал плечами.

— Не знаю. До вечера, Николас.

Ник пожал протянутую руку и отправился на поиски госпиталя. Пройти пришлось немало, большинство встречных сами недавно прибыли в этот лагерь и еще с трудом ориентировались. Наконец симпатичная негритянка в обтягивающем трико указала на притаившийся под скальным навесом вход в старую штольню. Дач втянул в себя воздух и, возмущенно пискнув, сорвался с плеча. Ник поинтересовался:

— Ну и куда ты?

Дхар фыркнул и всем телом изобразил дикую занятость охотой на пролетающего мимо жука.

— Запахи не нравятся, да? Как пожелаешь, тогда жди меня тут.

Словно поняв слова, Дач перескочил на ветку ближайшего дерева и, нахохлившись, принялся оглядывать окрестности. Ник отдал честь вытянувшемуся часовому и, перепрыгнув ограждение, вошел внутрь.

Тускло подсвеченный коридор, извиваясь, уходил в глубь скалы. Ник насчитал полтысячи шагов, прежде чем вышел в огромную вырубленную в скале пещеру. В ней царил настоящий хаос.

Во время последней вылазки ополчение понесло немалые потери, поступило много раненых и медперсонал был загружен. Подземный госпиталь, переполненный искалеченными людьми, пропитался тяжким запахом боли и смерти. Врачей не хватало, лекарства были на исходе, в результате большинство раненых умирало, так и не дождавшись помощи.

Ник пробирался между лежащими на плащ-палатках стонущими, метающимися в бреду людьми. Мужчины, женщины, иногда даже дети, большинство из них были обречены. Пустяковые в нормальных условиях раны сейчас оборачивались гангреной, заражением крови, смертью. Ник задержал шаг. Маленький мальчик, лет восьми, не более, едва слышно стонал, баюкая наспех перевязанную культю правой руки.

— Где же тебя угораздило, малыш? — Ник присел рядом. Мальчик поднял затуманенный болью взгляд. Ник вздрогнул. На него смотрели глаза смертельно уставшего от жизни, очень старого человека.

— Больно, — пожаловался мальчик.

— Подожди, сейчас я тебе помогу. Вот увидишь, боль уйдет и ты уснешь.

Ник придвинулся поближе, отодвинул край окровавленных бинтов, оголяя локоть.

— Сейчас, малыш. — Ник прижал нервный узел, мальчонка вздрогнул и обмяк, рука потеряла чувствительность до самого плеча. Часа на два. Ник вздохнул, снять боль — это еще в его силах, но проблема тут не только в боли. Судя по бинтам, ничего, кроме перевязки, ему еще не делали, посиневшие же губы говорили о большой кровопотере. Но этим можно заняться немного попозже, сначала усыпить. Пусть поспит, сон — лучший доктор, как когда-то говорил отец. Ник ободряюще улыбнулся, погладив мальчика по замызганной щеке.

— Ну а теперь поспи.

Легкое прикосновение к сонной артерии, и Ник осторожно положил ребенка на забрызганную кровью простыню. Пару часов сна он ему обеспечил. Ну где же врачи?!

— Сестра!

Склонившаяся над раненым в живот солдатом медсестра устало распрямилась. Ник окаменел. Это была она, Диана Торсон. Ник узнал ее моментально, несмотря на мешковатый медицинский комбинезон. Ее белокурые волосы были коротко подстрижены и спрятаны под хирургическим колпаком, а под глазами залегли черные круги. И все же он ее узнал!