Ход колдуньи - Валентина Алексеевна Савенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
К счастью, долго ждать не пришлось.
Мажордом проводил меня дальше по коридору в зал, напоминающий больничную смотровую с несколькими ширмами.
За столом в центре сидел неприметный мужчина неопределенного возраста. На стуле рядом с ним – секретарь с кипой бланков. Сбоку от них устроился Эмерсон.
Меня поочередно отправили за каждую ширму. Мама, конечно, заботилась о нашем здоровье, но доктора императора осматривали особенно тщательно. Проверили все: от зрения до переносимости продуктов.
Адептка Леннет была признана здоровой.
После докторской инквизиции наступила время инквизиции магической. Маг допрашивал, опрашивал, прикладывал ко мне артефакты.
Вердикт был ожидаем: нейтральная искра, магия бытовых и прикладных заклинаний, никаких сбоев, все работает как полагается.
За последней ширмой меня встретил проклятийник: мужчина лет пятидесяти с короткой острой бородкой. В ответ на мою нервную улыбку он заверил:
– Не волнуйтесь, это не займет много времени.
С его пальцев потекли тени, тьма окутала меня прозрачным коконом магического тумана.
Я забыла, как дышать: сейчас все выяснится, и меня выгонят! Надо что-то сделать…
– Простите, я хочу вас предупредить… – Я медленно вдохнула, стараясь, чтобы голос звучал ровно, и посмотрела через колышущуюся завесу на мужчину. – Я проклята. Но это не запрещено правилами Игр.
– Да, все верно, – согласился проклятийник. Тени рассеялись. – Но проверить происхождение вашего проклятия все равно придется.
Проверить происхождение? Зачем? Как? Он что…
– Вы можете его снять? – едва слышно, боясь спугнуть удачу, спросила я.
– Безусловно. – Он взял перо, начал заполнять бланк. – С личного разрешения императора.
– Но почему? – вырвалось у меня. – Что мешает вам просто его снять?
Проклятийник оторвался от записей, с сожалением посмотрел на меня.
– Мне мешает тот факт, госпожа Леннет, что подобные проклятия ставятся только с личного разрешения королевской семьи. И снимаются они тоже только по разрешению императора.
Я сползла по спинке кресла, руки безвольно опустились.
Вот это новость!
Получается, первая проклятая Леннет чем-то разгневала императора? И отец не лгал, когда сказал, что его не могут снять? А его стремление стать ближе к короне? Не только для дела? Но почему тогда таких, как я, счастливиц, не использовали на благо короны? Мы ведь очень нужные…
– Мы изучим архивы, – возвращаясь к записям, ровным тоном продолжал проклятийник. – Если к вашему проклятию не прилагается запрет на нахождение во дворце, вы останетесь.
– Еще и запрет? – Я тихо рассмеялась. – Извините.
– Может быть все что угодно, – терпеливо пояснил проклянийник.
«Вы везучая, как нежить!» – повисло в воздухе.
И меня выставили к тренеру.
Некоторое время я топталась под взглядом трех мужчин. Потом секретарь собрал документы и передал неприметному человеку. Он посмотрел, покивал. Показал Эмерсону один из листов.
– Это не запрещено, – заявил тренер.
О, я даже знаю, по какому поводу он это сказал!
– До выяснения подробностей о вашем проклятии, госпожа адептка, – произнес таким же бесцветным, как лицо, голосом «неприметный», – ваше пребывание в команде остается под вопросом. Можете идти.
Эмерсон проводил меня взглядом из разряда «закопаю, воскрешу и снова закопаю». От публичной выволочки меня спасло лишь то, что ему было необходимо присутствовать на осмотре остальных членов команды.
Но пугал не гнев тренера. Впереди опять была неизвестность. И я не могла ничего сделать, чтобы изменить ситуацию. Вообще ничего!
Разве что попробовать отвлечься и вычислить крота? Тем более претендент остался всего один… И мне совершенно не верилось, что это он!
Глава 23
Едва я вышла из зала, как меня встретил мажордом, вежливо поклонился и проводил на второй этаж, в выделенные апартаменты.
Белая с позолотой дверь вела в гостиную. Уютную, бежево-розовую, с диванами, мягкими креслами и окном во всю стену. Преобладали цвета чайной розы и белый. С одной стороны от нее находилась спальня. Там тоже было панорамное окно. Стояла большая кровать, туалетный столик, пуфики, большой платяной шкаф. Из нее можно было попасть в ванную комнату и уборную. С другой стороны от гостиной была столовая со столиком и стульями с мягкими сиденьями и спинками. Из окна открывался шикарный вид на территорию дворца. В стене обнаружился лифт для подачи еды.
Можно заказать еду в любое время дня и ночи, положив лист с названием блюда внутрь короба и повернув рычаг на стене. Через двадцать минут заказ приедет к тебе.
– Здесь есть все необходимое, госпожа Леннет, – заверил мажордом. – Вы проведете тут пять чудесных дней, – с нажимом на «тут» добавил он.
– Только тут? В комнатах? – переспросила я.
– Да, госпожа, вам нельзя их покидать. – Мужчина показал на рычаг у двери гостиной, который я не заметила. Оказалось, что, если мне потребуется что-то, кроме еды, достаточно его повернуть, и я буду иметь честь видеть мажордома.
Меня заперли. Или арестовали до выяснения подробностей о проклятии? Или не только меня?
Едва за мажордомом закрылась входная дверь, я вытащила из кармана линзу. Про запрет общаться через артефакт не было сказано ни слова. Но я все равно волновалась, пока искала картинку с лицом Стейна, а потом маршировала по комнатам, ожидая ответа.
Когда я почти убедила себя, что стала единственной узницей Санердаля, над линзой появилась проекция.
Затормозив посреди гостиной, я сообщила Змею:
– Меня заперли.
– Нас тоже, – улыбнулся он. – Я через стенку столовой от тебя. Кристоф под твоими комнатами. Вард под моими. Тренер с другой стороны от твоих комнат.
– Его тоже заперли? – Я недоверчиво покачала головой. Не верю, что Эмерсон так просто согласился сидеть взаперти пять дней!
– Нет, но за ним будут присматривать. Он может гулять по территории и навещать нас. – Стейн хмыкнул. – У Эмерсона чуть пар из ушей не пошел, когда ему сказали, что мы будем мариноваться в комнатах пять дней. Он сразу заявил, что взаперти мы обрастем жиром, как отборный окорок.
– Что ему ответили?
– Что, если его адепты обрастают жиром за столь короткий срок, нам нечего делать на Играх.
– Похоже, у нас каникулы, – рассмеялась я. Очень странные каникулы. Мы пленники четырех стен, а мое пребывание на Играх вообще под вопросом. – Стейн, они узнали, что я проклята. И еще… Это проклятие от короны.
– Неожиданно, но многое объясняет.
– Например, то, что моя семья его так и не сняла… – Я поймала синюю прядь, покрутила. – Зато они придумали, как использовать его с выгодой для себя.
– Больше никто никого не будет использовать. Мы победим, – оборвал мои размышления вслух Змей.
– Меня могут отстранить. Так сказал неприметный господин.
– Глава тайной службы императора часто говорит чересчур прямолинейно и преувеличивает масштаб проблемы. Так он проверяет реакцию собеседника.
Если так, то все отлично. Наверное.
– Ты его знаешь? – Я удивленно уставилась на Стейна.
– Отец служил императору, был в личной охране, – поморщился он. Ему было неприятно вспоминать.
– По крайней мере, если меня выкинут, останешься ты! – Я улыбнулась. – Брак ведь ничего страшного нам не сделает…
Последние слова прозвучали с сомнением. Я все никак не могла привыкнуть к мысли, что Змей на самом деле меня любит. Сам, не из-за обряда. А проклятие радостно тащило наружу бардак, который творился у меня в голове.
– И вообще, есть и хорошая новость: у нас остался один кандидат в кроты. – Моя жизнерадостность закончилась. – Но я не верю, что это Крис.
– А я не верю, что паж мог вылететь из Игр. Слишком много усилий, чтобы он позволил себе промах в конце. – Змей потер висок пальцем. – Но и Кристоф мне кажется не самым лучшим вариантом на роль пажа.
– Мы потеряли злодея? – Я огляделась и уселась на кресло, что стояло ближе к окну. – Может, он в другой команде?
– Возможно.
– Кто остался из претендентов на финал? – деловито осведомилась я.
Остались две команды: Полицейской высшей магической школы и солнечные.
Кто из них выйдет в финал, станет известно через три дня. Пока в составе команд было слишком много тех, кто подходил под пажа. Родовитые, с деньгами, связями, с теоретической возможностью найти способ передавать записки во дворец… Весь основной состав.
Восемь пажей – явный перебор! Точнее, пажей вышло семь. Один из основных игроков Солнечной академии был под вопросом по состоянию здоровья. Кто займет его место – неясно. В запасе недобор. Журналисты повторяли на разные лады сплетню, что академия ведет переговоры с кем-то из выбывших сильных игроков.
А все тлетворное влияние нашего института!
Ведь раньше он был просто Институтом теневой боевой магии. Но ректор решил, что принимать и обучать только темных невыгодно. Боевую магию могут освоить не только они. Двадцать лет назад название изменилось на «теневой и боевой». И среди студентов появились те, у кого два дара. А потом и нейтральные маги. Ректор оказался
