Война демонов - Антон Грановский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Хоть бы не успели…
Но боги Велес и Чернобог не захотели прибрать Гридю к рукам. Видать, было ему другое предназначение. За полчаса до рассвета раны оборотня затянулись, и с травы он поднялся почти таким же сильным, каким был три часа назад, до своей битвы с Боброком.
Встал, пошатался немного, пока лапы не обрели твердость, потом повернулся и, не глядя на мертвого товарища, побежал в глубь Гиблой чащобы.
7Добежав до черного куста бузины, за которым открывалась прогалина, куда он домчал девку, Гридя остановился. Он снова понюхал воздух. Затем медленно двинулся вперед, бесшумно ступая лапами по волглой земле.
Вот и она. Лежит на траве, недвижима. Голова свесилась набок, а изо рта торчит выпавший язык. Кончилась упыриха. Должно быть, тот страшный упырь убил ее. Сломал шею, вышиб мозги или еще как-нибудь. Упыри – народ живучий, но сгубить можно и их.
Оборотень, торжествующе зарычав, подошел к девчонке. Жаль, конечно, что он сам не оторвал ей башку, но уж поглумиться над телом ему никто не помешает.
Гридя успел лишь раскрыть пасть, как вдруг руки девки взметнулись вверх и крепко схватили оборотня за обвислые уши. Гридя дернулся с перепугу, но девка не выпустила его ушей, она вскинула голову и впилась зубами ему в горло.
Оборотень взвыл и попробовал вырваться. От неожиданности он совсем забыл про клыки. В голове ухнуло колоколом – бежать! И он снова рванулся. Но зубы маленькой упырихи разорвали ему глотку, а ее рот, подобно огромной алой пиявке, стал пить из него кровь – большими судорожными глотками.
Когда Рута выпустила Гридю, он уже не был тем огромным, сильным зверем, каким она увидела его впервые. Тощий, иссохшийся, дрожащий, рухнул оборотень на землю и заскреб по валежнику бессильными лапами.
Рута сорвала пучок травы и тщательно вытерла перепачканный кровью рот. Гнев сделал ее сильной, а жалости она не знала с тех пор, как обратилась в упыря.
На труп оборотня она не смотрела. Мысли Руты были лишь об одном: господин предал ее! А ведь она все сделала, как он велел. Она рисковала собственной шкурой ради того, чтобы он получил то, что хотел. И где благодарность? Он просто использовал ее, а потом придушил, как шавку.
Рута прикусила клыками губу, и струйка черной крови стекла ей на шею.
Повелитель?.. Нет, больше он ей не повелитель. Неблагодарная гадина – вот он кто!
Ну, ничего. Мужик легко может обидеть девку, но она теперь не просто девка.
Вурдалачиха поднялась в полный рост, сама не заметив, что стала выше на два вершка, подняла к луне странно вытянувшееся лицо и завыла зловещим, тоскливым воем голодного оборотня:
– У-у-у-у…
8Четыре дня прошло с того момента, как хлынская дружина ушла на север. Соглядатаи Бычеголова донесли – князь Егра все еще лежит без сознания, окруженный лекарями и ведунами.
Дружина, во главе с воеводой Ратибором, отправилась в поход без своего князя. Поначалу Ратибор и другие воины сомневались, но княгиня Наталья сумела убедить их, что поход необходим и что отмена его будет воспринята врагами как слабость, а друзьям даст повод для сомнений.
Тысяцкими, наряду со своими – русами, Ратибор назначил двух пришлых варягов-свеев – Сигурда и Харальда.
Вскоре пришли первые вести о походе, и вести эти были неутешительны для хлынцев. Поговаривали, что дружина Ратибора увязла в болотах и попала «в клещи». Отряд всадников, присланный на подмогу Егре радимичским князем, был полностью разбит совместными силами Голяди, болгар и примкнувших к ним северян.
Воевода Ратибор со своим войском выбрался из болот, но тут же попал в окружение. Дальше – хуже. Полоцкий князь Товтивил, узнав, что Егра помер, отменил свое соглашение о нейтралитете и двинул дружину на помощь Голяди.
Эта весть порадовала Бычеголова. Он решил более не ждать и выдвигаться на Хлынь. Города и села русов находились под защитой малочисленных отрядов княжьих охоронцев. Они были отлично вооружены, но, благодаря кузнецу Вакару, нелюди были вооружены ничуть не хуже.
Стан за последние дни разросся. Там и тут мелькали черные тени волколаков и оборотней. Чудовища делали вид, что не замечают друг друга. Поодаль ото всех сидела, тупо таращась на костры, орда упырей. Диона нагнала на них столбняк, и до ее позволения они не могли пошевелиться.
Несколько часов кряду двадцать нелюдей ходили между упырями с ведерками, наполненными травяной мазью, и замазывали гнилые рожи, шеи и руки живых мертвецов, чтобы они не обуглились на солнце.
Оборотни и волколаки лакали травяной настой, сделанный ученым мужем Лагиным, прямо из тазов. Настой должен был обезопасить их от солнца до следующих сумерек.
Вечером, накануне выступления, Глеб Орлов сидел на бревне, у пылающего костерка, и смотрел на угли. У ног его стоял кувшин с водкой.
– Один… – тихо проговорил он. – Опять один.
Рядом хрустнула ветка. Глеб вскинул голову и увидел крадущегося мимо маленького нелюдя.
– Эй! – грозно окликнул он. – А ну – поди сюда!
Коротышка остановился и испуганно глянул на Глеба.
– Поди сюда! – повторил тот. – Да не бойся, я тебя не съем! – Глеб усмехнулся и добавил: – Уж скорее ты меня.
Нелюдь опасливо подошел. Глеб хлопнул по бревну рядом с собой:
– Садись! Отдохнем, смоем кровь с клыков.
Нелюдь послушно сел.
– Как тебя зовут? – спросил Глеб.
Нелюдь произнес какой-то маловразумительный звук.
– Гуингмр? – переспросил Глеб, морща лоб.
Нелюдь отрицательно качнул головой и повторил свое имя. Глеб снова наморщил лоб.
– Ни черта не понял. Ладно, буду звать тебя Анчуткой. Не возражаешь?
– Нет, – ответил нелюдь.
– Вот и прекрасно.
Глеб налил водки в оловянный стаканчик и залпом выпил. Занюхал пучком сухой травы и швырнул траву в костер. Пламя с тихим перещелком взвилось ввысь, озарив лица Глеба и смущенного нелюдя.
– Ты, наверное, тоже людей не любишь, – сказал Глеб. – Не любишь ведь?
– Не люблю, – признался коротышка.
– А почему?
Нелюдь сдвинул брови и ответил:
– Они злые.
– Но ведь не все же?
– Все.
Глеб хмыкнул и поворошил палкой костер.
– Ты-то откуда знаешь? Ты небось людей только на картинках видел. Хотя… какие у вас тут, к черту, картинки.
Глеб бросил палку, поднял с земли кувшин и снова наполнил оловянный стаканчик. Подумал и протянул стаканчик нелюдю.
– Выпей со мной, мутант. Одному пить тягостно.
Нелюдь послушно взял стаканчик. Глеб решил пить прямо из кувшина.
– За победу коммунизма на всей земле! – провозгласил он и отхлебнул водки.
Потом закусил сухарем и куском вяленого мяса. Другой кусок дал Анчутке.
– Жуй, чудовище.
Нелюдь взял мясо, откусил кусочек и принялся меланхолично жевать. Пожевал-пожевал, а потом вдруг спросил:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});