Убить зверя - Виталий Гладкий

Никакой жизни…

Балагула едва не заржал в полный голос. Это же нужно – старый вор и бандит ратует за обнищавший народ!

Однако, смех смехом, но оборот их торговых точек за последний год уменьшился почти наполовину, а значит и доходы резко упали. Хорошо, пока выручает продажа нефти и леса в капстраны, которую наладил еще предшественник Балагулы, которого достали даже за рубежом, на Кипре – утопили в ванной отеля. Но как будет дальше, не знал никто. Стоит только поменяться власти – и дело труба. Все хотят есть белый хлеб с маслом и паюсной икрой. И если нынешние паханы от большой политики уже затарились долларами по самое некуда, то будущие "радетели" за процветающую и богатую отчизну сядут за державный руль в рваных портках и с ртами как у щелкунчика. Чтобы их накормить, не хватит никакой казны. То-то будет "веселье"…

– Федор Лукич, мне кажется у нас что-то проклевывается по части "третьей" силы…

– Ну!? – Базуль даже подскочил в кресле от такой новости.

– Вы уже знаете, что я наладил отношения со Штымпом…

– Легавый пес… – Старый вор не выдержал, чтобы не прокомментировать слова Балагулы.

– Породистый пес, доложу я вам. С ним, конечно, нужно ухо держать востро, но свое дело он знает туго. Я пока не имею представления, что за игру затеял Штымп, однако, похоже, в него кое-кто вцепился мертвой хваткой.

– Ну и хрен с ним! – снова брякнул Базуль, ненавидевший Клевахина больше, чем кого-либо.

– И то… – согласился для виду Балагула, чтобы не сыпать перцу на старые раны пахана. – Так вот, сегодня после обеда он позвонил мне и попросил о помощи. Судя по его тону, я понял, что ситуация серьезная.

Потому я быстро собрал парней и на двух машинах выехал в поселок Красный Пахарь, где Штымпа заперли в мышеловке…

– Кто? – быстро спросил Базуль.

– Извините, я буду по порядку… – Балагула недовольно нахмурился. – К дому, где отсиживался Штымп, я подъехал один. Вторую машину я на всякий случай оставил за кадром – чтобы не светить все свои силы. И оказался прав. Неподалеку от дома стоял "джип" с неизвестными мне парнями и, как сообщил по телефону Штымп, еще двое со стволами отиралась на задах. Мы не стали ввязываться в драку, лишь прикрыли Штымпа, пока он не отчалил на своей тачке, старом "запорожце", восвояси.

– Один? – спросил Базуль.

– Нет. С ним был старлей Тюлькин из "убойного" отдела и еще кто-то. Я даже не понял, мужчина это или женщина. Оно, скажем так, было укутано в одеяло с ног до головы. Лица я не видел.

– Хитер, блин…

– Да уж, этого у Штымпа не отнимешь. Короче говоря, он по-быстрому свалил, а мы отсекли его "запор" от "джипа", который попытался нас обогнать. Возможно, у парней, которые сидели в этой тачке, и были намерения прощупать нас огоньком на окраине Чулимихи, но я велел своим ребятам продемонстрировать автомат и они тут же отстали.

– И это все? – Глаза Базуля превратились в узенькие щелки и жалили, словно осы.

– Обижаете, Федор Лукич… – снисходительно осклабился Балагула. – Я приказал второй машине упасть на хвост "джипа" и вести его незаметно до самой конюшни.

– Ну и?..

– Нормалек. Парни провернули работенку на "отлично". Хмыри в "джипе" свернули на другую дорогу и прямиком направились – куда бы вы думали? – к особняку бывшего мэра Смидовича.

– Интересно… – Базуль расслабился и откинулся на спинку кресла. – Кто там сейчас обитает?

– Некий Джангиров.

– Какие-либо сведения о нем у нас имеются?

– Весьма скудные. Я знаю лишь то, что он водил компанию с покойным Кирюхиным.

– И это все?

– Как сказать… Помаленьку занимается бизнесом – торговля недвижимостью, посредничество, юридические услуги. Навару почти никакого. Так, мелочь…

– А на какие шиши Джангиров купил особняк? Он тянет по меньшей мере лимона на полтора "зеленью".

– Если не больше, – согласился Балагула. – Откуда у Джангирова такие бабки – это вопрос. К сожалению, в свое время мы не поинтересовались, что за птица пожаловала к нам в город. Насколько я знаю, его прикрывал кто-то сверху, возможно даже со столицы. Потому мы решили до поры до времени оставить Джангирова в покое. Тем более, что он находится не на нашей территории.

– Территория… – недовольно буркнул Базуль. – Давно нужно было покончить с анархией в городе. Развелось тут разной шушеры – пруд пруди. А все из-за твоей примиренческой позиции. Крови испугался? Плевать!

Нужно всего лишь раз сделать обстоятельную прополку – и потом трава не расти. Бугров умять, а отморозков к ногтю, чтобы общей картины не портили. Если, конечно, они на рожон попрут.

– В свое время я предлагал объединение. Вы не дали добро.

– Слушай, кончай бакланить! Ты хотел создать что-то вроде союза, а я не согласился. Мне только и не хватало, чтобы я сидел на одной скамейке с такими, как Чингиз, и кивал, соглашаясь на уступки.

Парламент, мать твою… В городе нужна твердая власть, и ее может обеспечить лишь сильная рука. Одна рука и голова, а не целый колхоз. Мы сожрали бы друг друга ровно через полгода. Я придерживаюсь другого мнения: или все, или ничего. В шестерках никогда ни у кого не ходил и не буду ходить.

– Может, вы и правы… – миролюбиво согласился Балагула.

– Трижды прав! И подтверждением служит этот Джангиров. Будь все по-моему, он уже давно сидел бы на крючке и не трепыхался. А так мы не только не знаем какое у него истинное положение в делах, но и вообще что он за фрукт и чем дышит.

– Теперь узнаем, – с угрозой сказал Балагула. – Мы его наизнанку вывернем. В особенности если он начал мутить воду под знаменем "третьей" силы.

– А может он и есть эта самая сила?

– Дайте мне неделю, и я отвечу на все интересующие нас вопросы.

– Заметано. А что там базлает Штымп?

– К сожалению, сегодня я так и не смог с ним поговорить. Он просто исчез. Ни дома, ни на работе его нет, на телефонные звонки по сотовому он не отвечает.

– Странно… – пробормотал в задумчивости Базуль. – Но, насколько мне помнится, твоя машина шла за его "запорожцем"?

– Каюсь, этот старый лис обвел меня вокруг пальца. Он заехал на территорию, где базируется ОМОН, и мне ничего иного не осталось, как ожидать Штымпа снаружи. Однако я так и не дождался. Предполагаю, что он каким-то образом смылся оттуда. Возможно, выехал на служебном микроавтобусе вместе с ментами.

– А у тебя, конечно не хватило масла в мозгах, чтобы догадаться, что у него на уме, и отследить маршрут передвижения телеги с омоновцами?

– Так ведь они постоянно снуют туда-сюда. Как узнать, в какой он машине? Спросить у ментов?

– Ну ладно, ладно, не заводись… Никуда Штымп не денется, припрыгает к нам, козел, как миленький. Если его пасут такие серьезные хмыри со стволами, то у него только два пути: к нашей кормушке или на небо.

Пусть выбирает, мент поганый. Ох и повеселюсь я…

Балагула благоразумно промолчал. Он знал Штымпа не хуже, чем пахан, а потому очень сомневался, что майор пойдет у вора "в законе" на поводу. Не тот товар.

– Когда побазлаешь с ним, доложись немедленно. Мне не хочется, чтобы эта "третья" сила отправила Штымпа вперед ногами раньше, чем он вычислит неизвестного снайпера и поможет нам – вольно или невольно – разобраться в ситуации, сложившейся в городе. Интересно, кого он прятал под одеялом?

– Я бы тоже хотел это знать.

– Вот и узнай. Наколешь Штымпа для нашей коллекции как бабочку – "капусты" у тебя будет валом.

– Столько, как я получил в качестве премиальных после "стрелки"? – не удержался Балагула, чтобы не напомнить Базулю про его "щедрость".

– Ты еще будешь плакаться! – отрезал Базуль. – Твой навар исчисляется пятизначными числами. Я получаю всего лишь в два раза больше, чем ты.

Как же, подумал Балагула, в два раза… Неплохо бы узнать, Федор Лукич, какие бабки Шатоха проводит мимо общей корзины и отправляет за рубеж на твои счета. Ничего, придет время – и все тайное станет явным. Вот тогда мы и побазарим на предмет заработка и о прочих, очень интересных, вещах…

Подумал, но на его лице даже мускул не шевельнулся. Балагула никогда не отличался повышенной эмоциональностью, а после работы в милиции, где многие стремились въехать на шее товарища в рай, именуемый благосклонностью начальства и быстрым продвижением по служебной лестнице, он вообще надел на себя каменную маску абсолютной невозмутимости.

– Как насчет перекусить? – сменил Базуль гнев на милость.

– Не откажусь. Я голоден, как волк.

– Вот и ладушки… – Базуль включил селекторную связь с кухней: – Давайте ужин. На двоих… Нет, не в банкетном. Пусть накроют стол в кабинете. Здесь уютней…

Трапезничали при свечах – так пожелал неизвестно от чего разомлевший пахан. Балагула смотрел на огонь в камине и ловил себя на мысли, что вдруг начал впадать в детство. В свое время, когда его буйный папаша измывался над матерью, юный Никита мечтал превратиться в мышонка и, забравшись в норку, жить там в тепле и спокойствии, грызя загодя запасенные зернышка. И сейчас, сидя в шикарном кресле, за высоким забором и под надежной охраной, ему до душевной боли почему-то захотелось стать маленькой зверюшкой, чтобы переждать грядущие потрясения в какой-нибудь тайной подземной обители, откуда его не могли бы выкопать даже экскаватором.