Красные журавли (сборник) - Юрий Тупицын

Лобову не спалось. Он никак не мог отделаться от мыслей об инъекторе, найденном в куртке Лены Зим. Он было уже совсем забыл о нем, но, когда ладонь ощутила тяжесть орнитеррского серебристого плода, инъектор вдруг всплыл в его памяти откуда-то из подсознания и застрял там, как забитый гвоздь. Самое скверное, что ему нечем было поделиться с друзьями, это было смутное, неосознанное беспокойство, и только. Лобов ворочался с боку на бок, дремал, засыпал, снова просыпался и никак не мог заснуть окончательно.

Центральным стержнем, вокруг которого вертелись все его размышления, был вопрос: зачем Лене понадобился инъектор? Инъекции универсальной вакцины делают в тех случаях, когда возникает опасность заболевания инопланетной болезнью. Эта вакцина не столько ликвидирует болезнь, сколько подавляет её, создаёт известный резерв времени, который используется для диагностики заболевания и синтеза прицельного сильнодействующего средства. Но, черт возьми, на Орнитерре нет болезнетворных микробов! Уж что-что, а это обстоятельство проверяется исключительно скрупулёзно. Если бы Лена Зим заподозрила, только заподозрила, что на Орнитерре есть опасные для человека микроорганизмы, она должна была бы немедленно сообщить об этом на базу. Инопланетными болезнями не шутят! Они унесли больше жизней, чем все остальные космические опасности, вместе взятые. Лена отлично знала об этом, а следовательно… надо искать какую-то другую причину появления инъектора в её кармане.

Интересно, что сказали бы по этому поводу его друзья? Лобов улыбнулся, вспоминая о них. Клим, наверное, сказал бы: «Инъектор? Ну и что? Вот если бы в кармане лежал флакон яда или ядерная бомбочка! Да я придумаю тебе сотню причин, по которым Лена могла положить в карман эту штучку!» А Кронин? Что бы сказал Алексей, догадаться было уже труднее, но, видимо, что-либо в таком роде: «Знаешь, Иван, если бы ты нашёл инъектор в кармане серьёзного мужчины, я бы задумался. Но ты нашёл его у молоденькой девушки. Мне кажется, что у девушек в кармане всегда бывают кучи ненужных вещей. Поэтому не стоит придавать этому значения». И может быть, Алексей прав.

Лобов не меньше десяти раз перевернулся с боку на бок, пока ему не пришло в голову, что инъектор мог быть использован не по прямому назначению, а скажем, для какого-то биологического эксперимента. Допустим, Лене пришло в голову сделать инъекции вакцин каким-то орнитеррским животным и посмотреть, что из этого получится. Молодёжь ведь ужасно любит ставить опыты, зачастую совершенно безрассудные, по принципу: а вдруг да выйдет что-нибудь интересное? Итак, предположим, что Лена ставила опыты. И что же из этого вышло? Бесследно исчезла не только она, но и Виктор! Ничего себе опыт! Впрочем, ничего удивительного в этом нет, молодёжь любит рисковать, просто не сознавая опасности. Опыты, опасные опыты… Если они были действительно опасными, то инъектор мог служить не средством эксперимента, а оружием защиты. Но разве Лена пошла бы на такой опыт без санкции базы? Разве поддержал бы её Виктор?

Прошёл, по крайней мере, ещё один мучительный час полусна, и Лобова вдруг осенило. Какие опыты? При чем тут опыты? Скорее всего на Орнитерре начались какие-то неизвестные раньше процессы, которые насторожили Лену и заставили её подумать о мерах безопасности. Именно только насторожили! Будь это реальная опасность, Лена немедленно бы сообщила об этом на базу, а когда ещё много неясного, молодёжь больше всего опасается, как бы её не обвинили, мягко говоря, в излишней осторожности и паникёрстве. Итак, Лену что-то насторожило. Что? Черт возьми! Ведь совсем недавно на Орнитерре началось необыкновенное исступлённое роение бесполых колибридов!

Добравшись до этого пункта размышления, Лобов успокоенно вздохнул, потянулся и крепко заснул.

Глава 7

Прощаясь с Климом, Кронин уже сидел в униходе, Лобов задержал его руку и после некоторого колебания сказал:

— Вот что, Клим. Из помещения выходи как можно реже, а лучше вообще не выходи.

Клим недоуменно взглянул на него, потом улыбнулся:

— Боишься, что меня утащат колибриды?

— Если бы я знал, чего бояться! — Лобов с досадой передёрнул сильными плечами. — В общем, если почувствуешь себя плохо, немедленно перебирайся на корабль, сделай инъекцию унивакцины и немедленно доложи мне!

Тень тревоги скользнула по лицу штурмана.

— Ты не уверен в добротности зимми?

— Да нет, сердцем чувствую — нечисто что-то на этой синей планете. — Лобов помолчал, хмуря брови, и добавил: — И вот ещё что — перерой все отчёты Лены Зим за последние дни. Постарайся отыскать в них необычное, из ряда вон выходящее. Там обязательно должно быть что-нибудь такое.

— Что? — с интересом спросил штурман.

— Не знаю, но должно быть.

Клим внимательно присматривался к командиру.

— Чудишь ты, Иван. Иди туда, не знаю куда, ищи то, не знаю что. Да и перерыл я эти отчёты! Ничего там нет особенного, кроме роения колибридов.

— Посмотри ещё раз. — Лобов был само терпение. — Может быть, отчёт не закончен и лежит не в архиве, а где-то на рабочем месте.

— Хорошо, Иван, постараюсь, — пообещал Клим.

И он постарался. Униход был ещё в пути на шестой пост, когда на экране появилось довольное и горделивое лицо Клима.

— Ты оказался пророком, Иван, — сообщил он. — Я нашёл этот отчёт. Он был в лаборатории. В нем идёт речь о болезни.

— О какой болезни? — насторожился Кронин.

— Не беспокойся, мой впечатлительный друг, не о нашей. За последние дни Виктор и Лена обнаружили несколько больных орнитеррских животных. Животные разные, но больны они были одной и той же болезнью. Больные животные никогда не лежат на открытом месте, а прячутся в расселинах, пещерах, зарываются в землю, песок или листья где-нибудь в самой глухой и непроходимой чаще леса. Поэтому-то их не находили раньше. Молодцы, все-таки, стажёры, честное слово!

— Не отвлекайся, — попросил Лобов.

— Больше не буду. На первый взгляд животные кажутся умершими, не реагируют на самые сильные раздражители, тело скорченное, окоченевшее. Но сохраняется поверхностное дыхание и в сильно замедленном темпе бьётся сердце. По их предварительным анализам получается, что это заболевание жуткой сложности! Последние дни стажёры только им и занимались. Болезнь такая путаная, что сам черт ногу сломает. Но, что самое важное, им удалось установить с абсолютной точностью вирус, вызывающий заболевание, для человека совершенно безвреден, так что можете не беспокоиться.

— И все-таки, — недовольно пробормотал Кронин, — они должны были сразу сообщить обо всем этом на базу, а не заниматься самодеятельностью.