Брачная ловушка - Дженнифер Пробст

Мэгги закричала, ощутив внутри себя его восхитительно тугую плоть, и подалась вверх, стремясь усилить удовольствие. Майкл проник в нее так глубоко, что деться было уже некуда. Задыхаясь, она попыталась было отступить, но Майкл, точно почуяв ее намерения, подсунул под нее руку и принялся перекатывать между пальцами кончики ее сосков, постепенно замедляясь. Нарочито неспешный ритм его легких движений неуклонно приближал Мэгги к финалу, но при этом не давал ей взмыть на вершину наслаждения. Мэгги застонала и попыталась ускорить ритм.

— Ты чего-то хочешь? — жарко выдохнул Майкл ей на ухо.

Мэгги задрожала, как в лихорадке:

— Я тебя ненавижу!

— Как ты нравишься мне в этой позе! — тихо засмеялся он. — У тебя потрясающая попка.

Он совершил круговое движение бедрами и применил совсем уж нечестный прием.

— Майкл…

— Останься.

Мэгги попыталась осознать, что он сказал, но изнемогающее тело мешало сосредоточиться.

— Что?

Майкл гладил ее груди, легонько покусывая мочку уха.

— Останься со мной до конца недели, mia amore. Обещай, что останешься.

Еще немного, совсем чуть-чуть… Сладостный миг был опьяняюще близок, и Мэгги страстно жаждала, чтобы Майкл снова вошел в нее, двигался в ней, обладал ею.

— Да! Останусь.

Он что-то удовлетворенно пробормотал, крепко ухватил ее за бедра и наконец дал ей то, чего она так хотела. Взрыв невыносимого блаженства вознес Мэгги ввысь, сотрясая упоительными волнами все ее тело. Майкл, выкрикивая ее имя, последовал за ней… а затем они вместе обессиленно рухнули на подушку, и он прижимал к себе Мэгги так крепко, словно вознамерился никогда ее не отпускать.

Майкл гладил обнаженную спину Мэгги, и она потягивалась, подставляясь под его ласку. Блаженная истома растекалась по всему телу, вновь и вновь напоминая о том, что Мэгги Райан окончательно принадлежит ему.

Ее откровенная, ненасытная страсть затмила воспоминания обо всех других женщинах, с которыми Майкл когда-либо имел дело. Сигнальное устройство, запрятанное глубоко внутри его, мигало тревожным огоньком, но Майкл не хотел омрачать эту минуту беспокойством. Они как-нибудь все уладят. Когда увлекательная охота за очередной красавицей завершалась в постели, Майкл всякий раз испытывал удовлетворение. Что поражало его сейчас, так это пронзительное чувство завершенности, охватившее все его существо. Как будто он наконец нашел свою половинку.

Dios, он, должно быть, свихнулся.

Угораздило же его связаться с женщиной, которая способна перевернуть его жизнь с ног на голову! Внутренний голос, глумливо хихикая, нашептывал Майклу беспощадную истину. Мэгги также способна придать его жизни радость, острый интерес, чувство вызова — словом, все то, чего он так отчаянно жаждал, как бы ни старался обрести покой в объятиях более удобной и нетребовательной подруги. Как будто давняя страсть Майкла к гонкам переносилась на его представление о женщине своей мечты — дикой, неукротимой, полной противоречий и упрямой. Он хорошо помнил, какой прилив адреналина испытывал, управляя этой буйной мощью, проводя поворотами трассы машину, грозящую в любой момент выйти из подчинения. Мэгги живо напомнила ему о том давнем упоении опасностью. Она пробуждала к жизни весь набор чувств, которые Майкл обычно держал под замком и сдерживал слоем цивилизованного лоска. Прошлое наконец настигло его.

И он был счастлив.

Внезапно Мэгги вскинулась, как ужаленная, и соскочила с кровати. Нагая, растрепанная, со сбившейся на один глаз челкой, она в безмерном ужасе уставилась на закрытую дверь.

— Господи! Твоя мать! Карина! А я кричала во все горло! Я совсем забыла, что они дома!

Майкл засмеялся и притянул ее в свои объятия:

— Когда я собирался пойти к тебе, мама сказала, что ей нужно в город. Она, дескать, собирается устроить какой-то сюрприз. Карину она взяла с собой, поэтому я точно знал, что на пару часов мы будем в доме совсем одни.

Мэгги испустила облегченный вздох.

— Значит, ты спланировал все заранее, — заметила она, одарив Майкла притворно-возмущенным взглядом. — А я-то решила, ты пришел накричать за то, что я вмешалась в дела компании.

— Я и собирался покричать… но потом.

Рука Мэгги скользнула между его ног, и пальцы обхватили добычу. Майкл засмеялся и бедром придавил ее к матрасу. Мгновенно возбудившись, его отвердевшая плоть напористо устремилась к потаенному влажному гнездышку. Проказливо блестя глазами, Мэгги то ласкала головку, то размеренно водила пальцами вверх и вниз. Как бы ему не принять смерть от рук этой женщины… а впрочем, он умрет счастливым.

— Так что ты там говорил? — промурлыкала она, то дразняще касаясь его, то с силой, в возбуждающем ритме двигаясь по всей длине.

Майкл заскрежетал зубами.

— Не затевай игру, в которой не сможешь победить, la mia tigrotta! — прорычал он и впился в ее рот глубоким жадным поцелуем. Сладостный вкус опьянил его, ноздри защекотал пряный запах женского естества.

— Этот раунд будет за мной, Граф, — прошептала Мэгги.

И, проведя языком по его нижней губе, с неожиданной силой прихватила ее зубами. Укол боли отозвался жгучей искрой в паху, и Майклу почудилось, что он вот-вот взорвется.

— Я бы показал тебе, кто здесь главный, но мне больше нечем предохраняться.

Пальцы Мэгги искушающе направили его возбужденную плоть к желанной цели.

Майкл замер, не решаясь войти. Голова у него шла кругом, точно он впервые был с женщиной.

— Я принимаю таблетки, и мне нечего опасаться. — Неистовое желание полыхало в ее глазах, искушало и притягивало его.

Майкл одним толчком погрузился в нее.

Они лежали бок о бок, едва не касаясь друг друга губами, и Майкл наслаждался тем, что, двигаясь внутри ее, видел до мельчайших подробностей, как меняется при этом лицо Мэгги. Ладонь его наполняла округлая тяжесть ее груди, и набухшие вишнево-алые соски манили впиться в них губами, испытать их спелый вкус. Аромат сандала накрыл его с головой, а Мэгги откликалась на каждое его движение с самозабвенной страстью, тем верней распалявшую его кровь. Он двигался медленно, без напора, желая не спеша насладиться ее восхитительным телом. Потаенная плоть теснее сомкнулась вокруг него, и Мэгги тихо вскрикнула, приближаясь к упоительной вершине. Сдерживая себя из последних сил, Майкл выгнулся, чтобы надавить на заветный чувствительный бугорок — и залюбовался тем, как она взмывает на гребне сладострастной волны.

Он заглушил поцелуем свое имя, рвавшееся с губ Мэгги, и, наконец дав себе волю, последовал за ней. И лишь тогда осознал, что совсем недавно называл ее нежными словами, которых никогда прежде не говорил. Словами, сберегавшимися для той, которая станет его женой. Словами, которые не срывались с его губ даже на самом пике наслаждения.