Мир в подарок - Оксана Демченко

– Но они…

– Да, видят сны. Играть куклами и растить живых детей – тоже совсем разные дела. Не каждый возьмет на себя бремя ответственности за очень трудные решения. Приходят фантазерки молодые на другой берег, смотрят в мир и поворачивают назад. Чувствовать чужие боль, смерть, горе, отчаяние очень трудно, и, добавлю, – не все можно изменить. А к тому же для всех хорошо не сделаешь.

– Если там возьмет верх страх, они станут просто людьми и утратят дар?

– Не обязательно страх. Еще важно верить в добро, не бояться быть преданной, не утратить способности удивляться. Да мало ли что! Потому снавей всегда было немного, хотя одаренные дети – дело почти обычное, считай, в каждом крупном селе найдутся.

– Ты одна такая? Кто же провел тебя?

– Сама я вообще не местная, – припомнилась дурная присказка. – Миру, видно, очень нужны были Говорящие. Длинный рассказ, не ко времени. И пользы не принесет никакой. Пока нас двое. Сегодня станет трое, одна из них проснется снавью, а две – обычными женщинами.

– Знаешь, кто? Обычно ведь это не угадать… Ох, не простая же ты, Тиннара.

– Не то чтобы знаю, но надеюсь. Чувствую, что двое не хотят такой судьбы сами. Они устали и ищут покоя и защиты. Для Говорящих нет ни того, ни другого. А третья… Надеюсь, хотя это поистине удивительно.

– Только не говори, что маленькая бруса, изуродованная моим братцем, верит в добро и готова к борьбе.

– Очень славная девочка. Я на нее надеюсь. Мой дар открылся случайно и выбор был не совсем осознанным. Най прошел второе посвящение вообще не по правилам, он слишком хороший воин. Сколько еще будет привыкать говорить с миром, а не требовать, добиваться, прорубаться с мечом. Мы – первые, подвернувшиеся под руку судьбе. А вот она – она будет выбирать по-настоящему. Мы проводники, она – снавь. Если все сбудется.

Я устало пошарила взглядом по вещам охотников, князь догадливо выудил из вьюка кружку и плеснул в нее из темной пузатой бутыли.

Вино! Белое, сухое, очень в стиле немецкого рислинга покинутого мира. Пожалуй, последнее, чего мне не хватало на Релате. На несколько минут я выключилась из разговора, дегустируя. Риннарх усмехался в усы и подливал. Потом сходил к ручью за новой бутылкой, разжился сыром, придвинул себе вторую кружку. Попробовали. Мускат, и очень достойный.

– Дочь Кормчего Индуза, прекрасная Силье, предпочитает красное, лучше всего домов Тэлия, как это, или Римас, – вздохнул князь, прерывая затянувшуюся паузу. – У нее дар. И думаю, капитанша не испугается мира. Верить в хорошее она тоже умеет.

– Хочешь, чтобы я ее провела? Нет, мои пути кривые. Лучше бы девочка. Повторю, мы проводники. Мне думается, мы призваны вернуть мир к порядку. Я вот, оказывается, способна испепелить двух тварей и пить вино без комплекса вины. Не смейся, и правда занятная вышла фраза.

– А она?

– Наверное, тоже. Но ей и так досталось. Хочется найти брусе мирное местечко. Эдакий пансион для благородных девиц, – я усмехнулась, используя слова из другого мира. Здесь они ничего не значат. – Теперь представление о Говорящих очень смутное, я и сама разбираюсь в даре постепенно. Мой наставник говорил как-то, что прежде прошедших первое посвящение звали «озаренными», потому что они поклонились солнцу и признаны им. Прошедших второе – «ясными» снавями. Некоторые из ясных говорят с миром, то есть не только слышат и чувствуют его, но и могут спрашивать. Я – ясная по этой иерархии.

– Что я могу для тебя сделать?

– Расскажи мне про Карн. Я тут совсем ничего не знаю и не понимаю. Прямо от правления Атирас-жи.

Он кивнул, откинулся на спину и заговорил.

Карн не так уж велик. Жил он прежде торговлей. С севера сюда везли пушнину, мед, самоцветы из-за Тучегона. С юга и востока – пряности, шелк, коней, заморские диковины. А флот всегда ходил под охраной конвоев Архипелага. Кормчий Индуза – правитель островов, его владения огромны и прекрасны, а власть в океане неоспорима. От материка Индуз получает часть съестных припасов, лучший корабельный лес, оружие – да мало ли что еще.

Мы не знали войн. Снави умели решать споры миром, а зарвавшихся наказывали. Когда в незапамятные времена горные жители изобрели порошок, способный взрывать скалы, и создали оружие, бьющее издали смертью, снави запретили это оружие под угрозой полного иссушенная земель ослушников. Секрет был захоронен. Знала бы ты, как искал его Атирас-жи! По счастью, безрезультатно.

Но войны все равно разразились, когда их пожар некому стало гасить. Умирающая степь год за годом стремилась отвоевать воду.

Архипелаг уничтожил в один день весь флот Карна, окаянные не успели даже попасть в порты.

Ирнасстэа отказала в праве прохода караванам рабов и была сожжена. Виноградники так пострадали, что многие лучшие сорта навсегда утрачены.

Первые лет пятьдесят, пока жив был Атирас-Жи, мир заливала кровь. Потом все утихло – занявший престол внучатый племянник этого демона оказался, по счастью, существом слабым и неспособным на новые походы, бездарным. Случилось так, что сам первый Адепт принадлежал к роду Карн, именно поэтому наш род сохранил верховную власть. Ему не пришло в голову передать ее окаянным, княжеская кровь взыграла. Именно по его слову никто не стоит выше князя, а убийство принадлежащего к роду Карн уничтожит исполнителя и больно ударит по заказчику, таково веление, подкрепленное силой. Хоть раз указание мерзавца Атираса пришлось кстати! Потому я князь, а Катан-жи не получит полной власти.

Но и мне приходится не легко. Катан – самая юная из принявших звание Адепта, ее дар сравним лишь с ее жаждой власти, поистине безмерной. Но и без того уничтожить Адепта почти невозможно: его сила во много крат превосходит возможности любого жреца. И приходит после смерти прежнего носителя звания. Обычные средства в борьбе со жрецами против нее бесполезны. Она угадывает намерения, читает ложь, распознает заговоры. Она способна создать защиту, непроницаемую для оружия. А для прочего есть Эрх, но о нем – позже. Теперь ты понимаешь, как мы живем. Она не может убрать меня своими руками или по прямому приказу под угрозой неотвратимой кары проклятия первого Адепта. Я пока не нашел способ хотя бы сменить ее кем-то, поскольку эта змея слишком изворотлива.

Итак, вернемся к истории. Постепенно влияние в Карне неизбежно разделилось между князьями и Адептами. Первые управляли страной, вторые искали одаренных, обращали окаянных, следили за огненными рвами, держали в повиновении степь. Они со временем назвались видьями и попытались лечить и судить, пользуясь памятью о Говорящих с миром. Потом снова захотелось большего, возникли храмы и жрецы, собирающие пожертвования. У Адепта появились свои земли и рабы, своя гвардия – храмовники. Суд по делам веры – браки, опека, даже порой наследование прав – фактически отошел к ним. Храмы теперь творят чудеса по праздникам. Власть моей сестры сравнима с княжеской, особенно учитывая ее происхождение. Многим не нравится сила окаянных, не несущая блага. Земля скудеет, погода вышла из-под контроля, люди болеют.