Заклейменная. История о том, как я сбежала из секс-культа - Кристин Гасбарре

несса? Он якобы профессиональный классический пианист – ты когда-нибудь видела, чтобы он музицировал? Или демонстрировал свои навыки дзюдо? – Все время пока мы находились рядом с ним и он удерживал все наше внимание, я ни разу лично не видела проявлений этих талантов. – Откуда нам знать, что он тот, за кого себя выдает? – сказал Марк. А потом сбросил бомбу. – Я слышал сплетни – что-то о новой группе женщин, которые якобы получают просвещение через секс с Китом.

Сердце провалилось через живот и рухнуло на пол. За мгновение двенадцать лет превратились в один момент откровения.

Марк продолжил, рассказывая мне, что в сообществе ходили слухи, будто в этой новой группе, что-то вроде клуба, одной молодой женщине дали задание соблазнить Кита. Ей сказали сделать фотографию в качестве доказательства, что она выполнила задание, или ее гарантийный материал опубликуют. Ей велели: «Тебе позволено наслаждаться этим». Они действительно считали, что мы, женщины, захотим это делать. «Вот придурок!» – решила я. Как они смеют заставлять этих женщин делать то, что они не хотят, и использовать гарантийный материал против них.

Частично проблема состояла в том, что из-за большого количество новых членов в группу приглашали женщин, которые никогда не прохо-

дили Jness, которым недостаточно промыли для этого мозги. Другая часть проблемы состояла в том, что многое в этом тайном обществе не было продумано. В течение двух месяцев после получения клейма мне удавалось отворачиваться и прикрывать клеймо, чтобы спрятать его от мужа… Но они серьёзно считали, что он никогда не узнает о нем и не догадается, что оно связано с ПУР? Теперь я задавалась вопросом: это попытка Кита разлучить нас? Или они просто были такими глупыми? Пытался ли Кит таким образом нагло заявить Ниппи: Сара моя – теперь я ею владею?

Марк продолжал говорить, а вокруг меня все застыло. Я попыталась все осознать. В DOS я попала, как рабыня Лорен, не для того, чтобы присоединиться к сестринству сильных женщин, меня завербовали, чтобы, как и других, заставить заниматься с Китом сексом – или, скорее всего, учитывая мой возраст и вес больше пятидесяти килограммов, они привели меня, потому что я хорошо набирала новых членов. Я была идеальным лидером, который мог вербовать для Кита молодых женщин. Все женщины, которых Лорен подбивала меня завлекать в группу, были очень привлекательными. Зайдя на страничку ванкуверского центра в Facebook, она делала скриншоты людей, которых даже не знала, чтобы я потом заманивала их в DOS. Они снимали церемонию клеймения, говорили, что мы не вы-

глядим счастливыми на обнаженных фотографиях – теперь я была уверена, что все это время все это вместе с нашими гарантийными материалами отправляли Киту. Теперь я все ясно понимала. Это словно пирамида шантажа, и Кит был на ее верхушке.

Я осознавала, что почему-то все это меня не шокирует. «Конечно, – подумала я, – Кит социопат, который годами тренировал женщин, учил почитать его, чтобы они занялись с ним сексом. Конечно. Теперь все встает на свои места». Я словно бы посмотрела «Шестое чувство». Как только в конце получаешь определённую информацию, становится понятно происходящее до этого. И Кит Раньер социопат. Собрав все воедино, я поняла, это тоже озарение.

Когда я выяснила, что Кит не тот, за кого себя выдает, то также осознала, что все можно свести к одному простому факту: Кит не настолько умен, как утверждает. Программа не направлена на успех. Это открытие в какой-то мере стало облегчением, потому что впервые все, что раньше не состыковывалось, внезапно встало на свои места. Теперь было понятно, почему в нашей администрации творился полнейший бардак и все шло наперекосяк. Или что годы назад Кит помешал мне устроить встречу с Нэнси и Lululemon, на которой мы надеялись продать личную программу развития их сотрудникам. Или почему Кит не хотел улучшать сайт или, возможно, ме-

нять образ кича 1990-х годов и дешевых лент. В первые годы мы с Марком пытались упросить его изменить старый сайт 1998 года. Он сказал, что нам даже не нужен сайт – что успех компания передается из уст в уста. «В каком веке ты живешь? – гадала я. – Или, скорее, на какой планете ты живешь?» Чтобы считать все это нормальным, Кит Раньер должен был жить в другом мире.

Но за пониманием правды о NXIVM последовали переживания о себе. О боже мой, я в культе. СМИ. Мачеха… Все эти годы люди говорили, что это культ, и были правы. Я была не права. Я вспомнила, как мой агент дразнил меня, говоря, что я еду в Олбани, чтобы обрить голову и пить козью кровь. Я вспомнила, как одна из близких подруг просила поговорить с ее мужем Пепе, который «провел исследование деятельности NXIVM» и не обрадовался результатам.

– Я готова ответить на все его вопросы, – сказала я подруге.

В кафе Пепе сел со мной, показывал все негативные статьи о NXIVM и попросил меня объяснить их. Я спокойно рассказала о компании очернения: как Кит сделал столько хорошего в мире и как общество отказывается от прогресса. Недавно один из наших учеников в Нью-Йорке начал ходить на занятия ПУР. Он страдал от синдрома Туретта, тика и выкрикивал оскорбления во время интенсива. «Побочный эффект»

его работы на «Полосатом Пути» проявился в снижении числа приступов и проявлений тика. Нэнси и Кит пытались повторить то же самое с другими пациентами с синдромом Туретта и получили поразительные результаты. Они словно бы нашли лекарство от этого синдрома и даже сняли красивый фильм, документируя процесс с пятью участниками, которые так же быстро показали положительные результаты. Именно такой вид доказательств удерживал меня в компании до конца NXIVM. Я открыла ноутбук, чтобы показать Пепе трейлер фильма про синдром Туретта, но он закрыл его.

– Я верю, что в этом есть и что-то хорошее. Но я спрашиваю о плохом.

Этот тяжелый разговор с Пепе посадил семя сомнения во мне. Он призвал меня подумать – должна же быть доля правды во всех статьях, накопившихся за все эти годы. Действительно ли Кит терял миллионы Бронфман на рынке акций? Кем были эти несовершеннолетние девушки, в отношениях с которыми его обвиняли? Что насчет исков? Впервые я осознала, что не знаю ответов.

Нас учили не задавать вопросы, хотя было о чем задуматься. Наше с Марком открытие подтверждало, что я не безумна… Но с каждым новым фактом о NXIVM приходили