Кто-то следит за мной - Виктория Готти

Фальконе поставил на столик портативный компьютер, залез в Интернет, нашел сайт «Ньюсдей» и вывел на дисплей нужную ему заметку под заголовком: «В НОМЕРЕ МОТЕЛЯ ЛОНГ-АЙЛЕНДА НАЙДЕНО ТЕЛО ЖЕНЩИНЫ».

Джон внимательно прочитал текст, нашел в Сети другие сообщения об убийстве. Сомнений не осталось: какой-то псих в точности скопировал описанное Роз убийство. Женщина, ее звали Рэчел Ларсон, была в белой комбинации, с диадемой, украшенной горным хрусталем, на голове. И вокруг лежали лепестки роз. Маньяк в деталях воспроизвел ритуал. Интуиция не подвела Роз, это точно. Оба убийства совершил один человек, а потому он мог браться за это дело по долгу службы и работать в тесном контакте с Чарли. Его это только радовало. Чарли удавалось распутывать самые запутанные преступления. Умел он находить ниточки, тянущиеся к преступникам. Может быть, эти преступления имели отношение к убийству в поместье «Лорел», а может быть, и нет. Так или иначе, речь уже шла не о таинственном читателе, который преследовал Роз, а о маньяке-убийце. Тогда надо выяснить главное: намерен ли он убивать Роз? Или на данный момент ему достаточно ее напугать?

Глава 39

Обычно Роз растворялась в шумной, гудящей толпе, заполнявшей Саут-бич. Прекрасные полуодетые девушки катили на роликах мимо мужчин с литой мускулатурой, кришнаитов, уличных музыкантов (играли они плохо, но на сборы не жаловались). То и дело встречались питающие слабость к одежде противоположного пола. Роз узнала одного такого: известный промышленник с Манхэттена вышагивал в длинной полупрозрачной юбке и в туфлях на высоких каблуках. Роз очень нравились старинные отели Саут-бич, но сегодня, поглощенная мыслями о вчерашнем послании, она их просто не замечала.

«Надолго тебе от меня не скрыться! Я доберусь и до тебя, и до Алексис!»

Стоило этим фразам прозвучать в голове, как у Роз подгибались колени.

— До аэропорта десять миль, — сообщил Кейт.

Поначалу Роз хотела, чтобы он сам встретил и привез Фальконе, но ей не терпелось переговорить с Джоном. Малколма она оставила с Алексис и Майрой. А что она скажет Джону? За последнее время слишком много тайного стало явным. Больше держать все в себе она не хотела, да и не могла. Ведь всю свою сознательную жизнь прожила словно в подполье. Устала она постоянно носить маску и теперь с радостью ухватилась за возможность сбросить ее, открыть людям свое истинное лицо.

Прошлым вечером, когда Алексис заснула, она еще долго мерила шагами гостиную. И после долгих часов тяжелых раздумий решила рассказать Джону обо всем, невзирая на последствия. Больше у нее не будет тайн. Она скажет правду, даже если ей придется сесть в тюрьму.

Фальконе стоял у терминала «Дельты». Лимузин плавно затормозил, остановился. Кейт положил чемодан Джона в багажник и предложил ему место рядом с Роз. Выглядел детектив ужасно: видимо, мало спал и плохо ел, распутывая хитросплетения миллеровских секретов. Но вполне возможно, его целеустремленность и настойчивость не отвечали ее интересам.

— Джон, я… — начала было Роз.

Фальконе накрыл ее руку своей.

— Не здесь. — Он выразительно посмотрел на шофера. — Найдем место поспокойнее.

За обедом он постоянно прикасался к ней, возбуждал, и вскоре Джуел уже жаждала его. Он, как никто, умел ублажить ее, с ним она поднималась на недосягаемые вершины блаженства. На связь с ним она пошла только с одной целью — выбить почву из-под ног Димитрия и насладиться его падением. Но рутинный романчик принес неожиданные дивиденды: потрясающий секс.

— Не пойти ли нам наверх? — прошептал он.

Затем потянулся через стол, положил руку ей на шею и так близко притянул к себе, что его горячее дыхание обжигало ей щеку.

— Сначала надо бы закончить обед, — ответила она, хотя на самом деле ей хотелось утолить совсем другой голод.

И Джуел повела его наверх, в роскошно обставленную спальню, где их ждала огромная кровать под белоснежным, словно крылья ангела, пологом. Одно окно за портьерами из золотистого бархата она оставила приоткрытым, и теперь ночной ветерок играл языками пламени в большом кирпичном камине.

Этой спальней Джуел реализовала свою мечту. Естественно, за деньги Димитрия. Мысль о том, что она предает его, вызвала у нее улыбку. «Димитрий, в эту игру могут играть двое». А плотские утехи с ее последним любовником вообще доставляли ей несказанное удовольствие. Ее распирала радость. Да, интересная получалась игра. «Ты проиграешь, Димитрий, и все это будет моим…»

Едва Роз открыла дверь люкса, как в гостиной зазвонил телефон.

— Роз, я тебе не помешал?

— Нет, Дарио, я рада слышать твой голос. Мы тут беседуем с приятелем.

В ее голосе он уловил какие-то необычные нотки. С приятелем… Неужели с Димитрием? Он чуть не вскипел от бешенства.

— Как дела?

— Великолепно, — с излишней поспешностью ответила она.

А Дарио-то наделся услышать в ее голосе отчаяние. В конце концов, ее ждал громкий бракоразводный процесс, и дальнейшая карьера была под угрозой: почитатели отвернулись от своего идола. Фотографии Роз и Димитрия, выходящих из вертолета, украсили страницы желтых газетенок от Нью-Йорка до Токио. От надежного источника Дарио получил информацию о том, что Стоун Филлипс намерен дать статью о Димитрии в «Дейтлайн», использовав те сведения из прошлого Роз, что он, Дарио, отправил ему по факсу.

Ему так хотелось, чтобы она приползла к нему на коленях, взывая о помощи, а у нее, оказывается, полный порядок; его, как всегда, держит на расстоянии. Неужели за долгие годы не поняла, как хорошо им было бы вместе, какой взлет наметился бы в ее карьере, признай она очевидное? Они же созданы друг для друга! В общем, Роз вынуждала его идти на крайние меры.

— Как прошла встреча с читателями? — спросил он.

После короткой паузы Роз ответила:

— Может, поговорим позже? Извини, но сейчас я очень занята.

— Конечно, Роз, — И он положил трубку, выругавшись про себя: «Сука!»

Пообедать с Ивеном Димитрий решил в «Пальме». Нравился Димитрию этот роскошный ресторан на Второй авеню Манхэттена с карикатурами постоянных посетителей на стенах. Опять же, акустика ресторана гарантировала, что их разговора за соседними столиками не услышат.

Отпив из бокала, Димитрий сразу перешел к делу.

— И кто, по-твоему, этот информатор?

Ивен пристально смотрел на сводного брата. «Он не только вернулся в мою жизнь, увел жену, поставил под угрозу мою политическую карьеру, но его еще и заботит исход судебного процесса. Ладно. Пока будем играть по его правилам».

— Ну? — продолжил Димитрий. — Что скажешь?

Ивен встретился с братом взглядом. Глаза Димитрия напомнили ему айсберги, которые плавали вокруг земли Принца Эдуарда: непотопляемые, светящиеся изнутри. Миллер медлил с ответом. С одной стороны, он подозревал Джозефа Брауна. Ему было что предложить обвинению. Методы Кевина Аллена не составляли для Ивена тайны, и он полагал, что Джозеф получит адекватную компенсацию. Впрочем, вряд ли Димитрий не знал, чего можно ждать от своего тестя. Однако кроме Джозефа у Ивена были и другие кандидатуры.

— Должен же ты кого-то подозревать, — не унимался Димитрий.

Ивен покачал головой.

— Трудно сказать. Информатором может быть кто угодно. В твоем окружении много недоброжелателей.

— Логичнее всего предположить, что это Джозеф. Он многое приобретет, если я отправлюсь за решетку, и многое потеряет, если я останусь на свободе. — От злости глаза Димитрия стали темно-синими. — Двое его дружков подкатывались ко мне на открытии казино. Джозеф пообещал им долю в моем бизнесе.

— Как так? Он же ничего не решает.

Ивен не мог не отдать должного Димитрию: тот мог позволить себе сказать «нет» самому Джозефу Брауну! Но уж он-то знал, что Димитрий никогда никого не боялся.

— Ты прав. — Димитрий наклонился над столиком. — Это моя империя. Я сам ее создал.

Димитрия, похоже, захлестнуло бешенство. Такое Ивен частенько наблюдал при работе с богатыми клиентами, которых ему доводилось защищать. Оставалось только надеяться, что ярость эта не прорвется наружу. Публичных скандалов ему и так хватало.

— Значит, ты считаешь, что это Браун?

— Безусловно. — Димитрий криво усмехнулся.

Ивену вспомнилась встреча с Брауном в оздоровительном клубе. Димитрий знал, о чем говорил. А совесть Ивена не позволяла ему что-либо скрывать от клиента: это неэтично, и в отличие от отца, мораль не была для него пустым звуком. Не только присяга, но и узы крови требовали, чтобы он поставил на службу Димитрию все свое мастерство. А уж потом они решат личные проблемы, связанные с Роз.