Дневник офисного муравья - Ирина Быстрова

19 февраля, пятница. А сегодня проблема разрешилась сама собой. Шла по коридору. И вдруг-генеральный навстречу.

– Здравствуйте, – сказал он.

– Здравствуйте, – ответила я, не зная, куда девать глаза.

– Сочувствую, – вдруг сказал он, – что не получилось с вашей поездкой.

И тут не знаю, как это вышло, но слова сами выскочили из моего рта:

– А можно… вопрос?

Он внимательно посмотрел на меня, потом кивнул и махнул рукой в сторону своего кабинета:

– Давайте у меня.

Мы миновали приемную, он распахнул дверь кабинета, я вошла, он-за мной, закрыл дверь и сказал:

– Присаживайтесь.

А сам прошел на свое место. Сел и вопросительно уставился на меня. Я медленно опустилась на стул и спросила:

– Скажите, пожалуйста, почему вы решили отправить меня на этот семинар?

В лице его не дрогнул ни один мускул. А вообще-то он должен был спросить: «А почему вы решили, что это я?» Но не спросил. Понял, что я его как-то вычислила, и не стал размениваться на прыжки в сторону. Уважаю.

– Да в общем-то, – медленно проговорил он, – из корыстных соображений.

– Корыстных? – растерялась я. – Это как?

– Хотел предложить вам другую работу. Не сейчас, а где-то через полгодика. У нас намечаются перемены, ну и приходится уже сейчас думать, как это все будет, чтоб потом в суете не напортачить чего. И семинар как раз был бы в тему. Не в том смысле, что вы бы получили там какие-то знания, семинары обычно особых знаний не дают. Но вот для представления общей картины он был бы небесполезен. А что? – Он с улыбкой смотрел на меня.

«А мы были правы, – мелькнуло в голове. – А Тим облажался».

– Да… – замялась я, – просто… как-то все неожиданно произошло. И непонятно. Поэтому и решила спросить.

Буйная фантазия-вот как это называется. Отпустило? Однозначно!

20 февраля, суббота. Тим скривился, когда я рассказала ему о последних событиях:

– О, ради бога, Ларина! А что еще он должен был тебе сказать? «Я полюбил вас с нашей первой встречи»? Неужели ты всерьез рассчитывала на правду?

– Неужели ты всерьез думаешь, что твоя правда правдее нашей? – в тон ему ответила я. – Лично я-нет.

На этом и закрыли тему.

И между прочим, вчера мне пришло сообщение, что виза моя готова, скоро прибудет в Питер и я могу ее забрать и делать с ней, что хочу. А что я хочу? Может, и в самом деле взять отпуск и рвануть в Лондон?

21 февраля, воскресенье. Юлька меня поддержала:

– Давай! Я дам тебе пару поручений. Если ты, конечно, не против.

– В принципе не против, – ответила я. – Только я-то еще не решила окончательно.

– А что тебе мешает? – спросила Юлька.

Не знаю что. Скупость? Раньше не наблюдалось. Или она появляется в крови, только когда начинаешь реально владеть крупными суммами. Хотя для кого-то моя крупная сумма, накопленная непосильным трудом в общении с Беном, может показаться смехотворной, но ведь для меня-то она о-го-го!.. Короче, в сомнениях. Как всегда.

Вдруг подумалось, что это мое обычное состояние-пребывать в сомнениях по тому или иному поводу. Почему? Есть ведь люди, которым сомнения неведомы. Насколько легче им живется! Почему же я не такая?

22 февраля, понедельник. Спросила у Бена насчет отпуска. Он сказал, что если я надумаю, то он не возражает. И добавил:

– Сам хочу все-таки доехать до брата. Если ты возьмешь в то же самое время, то будет вообще отлично.

Заметила, что с недавних пор он стал разговаривать как-то более… по-человечески, что ли. Отчего бы это? От встряски в связи с девицей Лерой? Или это его тетка на него стала влиять благотворно? Вернее, не тетка, а семейный образ жизни. Все-таки люди меняются со временем. Может, и Бен может измениться?

24 февраля, среда. Ужас! Даже не могу писать об этом.

25 февраля, четверг. На что надеялась? На то, что сегодня проснусь и все вчерашнее окажется всего лишь дурным сном? Видимо, да. Но ничего не вышло. В том смысле, что эта ужасная действительность так и осталась со мной.

А если по порядку…

Я выходила из здания. Вечером, после работы. Делаю пару шагов в сторону метро, и вдруг… рядом тормозит «вольво». Из нее выходит генеральный.

– В метро? – спрашивает он. – Садитесь, подвезу вас.

Так по-будничному говорит, как будто подвозить меня до метро-его ежедневное занятие. Я сажусь. Тоже очень по-будничному, как будто ездить с генеральным до метро-мое ежедневное занятие. Но это оттого, что не успеваю ничего сообразить.

Мы едем к метро. Генеральный спрашивает что-то о том, где я живу, как добираюсь, нравится ли мне мой район и все в таком духе. Я машинально отвечаю, а сама судорожно пытаюсь охватить мыслью то, что происходит. Мысль конкретно тормозит, а вот шестое чувство-то откровенно взбудоражено.

Как выяснилось через пять минут-не напрасно.

Мы останавливаемся у метро.

– Спасибо, – говорю я.

– Не за что, – отвечает генеральный.

Я берусь за ручку, чтобы открыть дверцу.

– Знаете, Ира, – вдруг слышу я, – я тут подумал…

«Ира»? Это откуда выскочило? Он так никогда меня не называл. Он вообще меня никак не называл до этого. Во всяком случае, я не помню, чтоб он меня как-то называл. Я оставляю ручку дверцы в покое и поворачиваюсь к нему. Генеральный смотрит на меня, выражение лица непонятное. То ли оттого, что сумерки, то ли оттого, что он умышленно делает его непонятным.

– Наш разговор, – продолжает он. – В пятницу.

– Да? – бормочу я. – Никому не говорить об этом?

Похоже, генеральный сбит с толку.

– О переменах, – напоминаю ему я. – В компании. Которые вы собираетесь сделать. Я уже подумала об этом и хотела вам сама сказать, что я все понимаю…

– Нет, – перебивает он меня. Я о другом. – Он делает паузу, выглядит при этом как человек, которому крайне неловко. – На самом деле все совсем не так. Перемены, конечно, намечаются, но… Вы спросили о Лондоне.

– Да, – говорю я. – И что Лондон?

– Он никакого отношения к этим переменам не имеет, – отвечает генеральный. – Просто… – усмехается он. – Просто мне хотелось сделать вам что-то приятное. Подарок, что ли.

Только не это, только не это! Я чуть не заплакала.

– Не будете спрашивать почему? – говорит он.

Я молча мотаю головой. А чего спрашивать? И так все ясно. Тимон оказался прав.

Мы молчим.

– Смешно, – наконец-то говорит он.

Я осмеливаюсь взглянуть на него. Он совсем не выглядит веселым.

– Я никогда не думал, что подобное может со мной случиться, – продолжает он. И сначала даже не понял, что произошло. Верите?