«Гремя огнем». Танковый взвод из будущего - Вадим Полищук

Перспективы не слишком радужные, слишком много «если». Но дело было интересное, люди подобрались увлеченные, какая-никакая ремонтная база и станочный парк были. Осталось только реализовать проект первого в мирю танка на четыре года раньше, чем это сделали англичане.

— Сергей Николаевич, а как вы предполагаете этот танк использовать?

Танка еще не было, только карандашные линии на плотной бумаге, а подпоручика Полякова уже волнует вопрос о его тактическом применении. Правильно, ни один генерал не даст техническое задание на такую машину. Все готовятся к скоротечной, маневренной войне, в которой бронированная машина с парадным ходом восемь верст в час просто не нужна.

— Предполагается использовать его как танк непосредственной поддержки пехоты при прорыве укрепленных позиций. В этом случае большая скорость не требуется, гораздо важнее проходимость по изрытой воронками и окопами местности, а также толщина брони. С проходимостью, думаю, у нас все будет в порядке, а с броней, конечно, похуже, но от пули прикроет, а из пушки в него еще надо попасть.

Следующий вопрос задал Воробьев:

— А одна пехота не справится? Японцы же могли.

Все очевидно, когда ты знаешь про позиционный тупик Первой мировой бойни и средство выхода из него, а господам подпоручикам все надо разъяснять и доказывать, убеждать в целесообразности и необходимости появления даже такого танка на поле боя.

— Японцы прорывали наши позиции только ценой больших потерь, поэтому использовали обходные маневры где только могли. При сплошной линии фронта, когда обход станет невозможен, придется бросать пехоту на укрепления противника.

— Но артиллерия может подавить любую оборону, — не сдавался подпоручик.

— А вы представьте, что вам приходится штурмовать долговременные укрепления Кенигсберга или Перемышля, — парировал Сергей. — Даже для прорыва полевых укреплений вам потребуется сосредоточить десятки стволов на версту фронта, подвезти для них боеприпасы, несколько часов вести огонь. А противник будет за этим спокойно наблюдать? Применение танков позволит существенно сократить продолжительность артподготовки и расход боеприпасов. Вы представляете, как трудно артиллерийским огнем проложить проход в проволочном заграждении?

Подпоручик кивнул.

— А танк сможет это сделать с легкостью. К тому же дальность стрельбы артиллерии ограничена несколькими верстами, а за первой полосой укреплений вас будет ожидать вторая. Пока подвезете артиллерию, потеряете темп, а танки позволяют не только прикрыть пехоту броней, но и иметь артиллерию в порядках наступающей пехоты. То есть прямой наводкой подавлять огневые точки противника и отражать его контратаки.

— Но будущая война будет маневренной… — Подпоручик пустил в ход последний аргумент.

— Кто вам это сказал? Но даже если так, неужели противник ни разу не сумеет встретить наши наступающие войска на заранее подготовленных позициях? При отсутствии танков их придется прорывать большой кровью или терять время, что может привести к еще большим потерям.

— Хорошо, Сергей Николаевич, — сдался Воробьев, — положим, вы нас убедили.

— Если убедил, то пора за работу, господа офицеры! И унтер-офицеры, — добавил Сергей, взглянув на Ерофеева.

Старт взяли бодрый, уже декаду спустя посреди мастерских, мешая ремонту ротной техники, громоздились два стальных каркаса. Прямоугольную раму склепали из таврового профиля, верх — из уголков. Со стороны конструкция производила впечатление слишком легкой и недостаточно прочной. Ерофеев даже попытался покачать один уголок рукой, будто надеялся обнаружить люфт. Каркас не шелохнулся.

— Что, Иваныч, пытаешься провести испытания на прочность? Ну и как результат?

— Вроде нормально. А на вид хлипкий какой-то.

— Это ты к «тридцатьчетверкам» привык и их сварным корпусам. Филиппов расчет прочности делал, все должно быть нормально.

— Ага. А как до дела дойдет, фрицы свои испытания на прочность проведут. Вот тогда и посмотрим, насколько у господина инженера теория и практика совпадают. Ты мне лучше скажи, где двигатель и трансмиссия?

— Пока новостей нет. А ты лучше подмоторной рамой займись.

Иваныч поворчал и занялся рамой. А двигателя не было. И денег тоже. Каркасы были склепаны из запасов ротного железа. Кондратьев заходил в мастерские каждый день, наблюдал, как каркасы понемногу обрастают все новыми и новыми элементами. Главным на сборке был, безусловно, Ерофеев. Ежедневно Сергей выделял ему в помощь двух-трех солдат. Вечерами к делу подключались оба подпоручика, так как обязанностей ротных субалтернов с них никто не снимал. Как выяснилось, оба офицера руки испачкать не боялись.

— Нормальные хлопцы, — одобрил их помощь Иваныч.

Однако в процессе сборки наметился кризис. Все было готово к монтажу двигателя и трансмиссии, кроме самого двигателя и трансмиссии. Сергей бомбардировал Филиппова телеграммами с требованиями как можно скорее отправить обещанное, в ответ шли новые обещания выполнить прежние со дня на день. К тому же выявилось, что длинные балки на восемь катков Коломенский завод отливать отказался. Сергей плюнул и заказал балки на местном заводе за собственный счет. Работа над танком остановилась.

Энтузиазм требует подпитки достижениями, хотя бы время от времени. Без них он угасает. У одних быстро, у других медленнее. Бывают, конечно, вечные энтузиасты, но это все-таки исключения, обычным людям нужен положительный результат. И тогда Сергей пошел на авантюру.

— Господин подполковник, другого выхода не вижу.

— А если один из тракторов сломается, где детали для ремонта возьмешь?

— Риск, конечно, есть, но можно заказать новые.

— За счет казны?

— Так точно!

— Ох и ловок же ты, стал все на казну валить.

— Господин подполковник!

— Да сядь ты. Знаю, что не в свой карман, поэтому бери. Но я вместе с тобой здорово рискую. Получите финансирование — все вернешь.

По ходовой танк и трактор были практически унифицированы, только у танка катков было больше, балка длиннее и траки полагались танковые — без грунтозацепа, как у трактора. Уже на следующий день на одной из рам установили задние шарнирные опоры подвески. Дальше — больше, привезли балки подвески. Одну сразу забраковали и отправили обратно. На остальных тут же смонтировали катки. Набрали пакеты рессор и установили балки на место. После недельной ругани с заводским начальством пришла последняя балка, еще три дня провозились с ней, после чего работа остановилась полностью.

Филиппов на телеграммы отвечать перестал, видимо, дела были совсем плохи и сказать ему было нечего. Каркасы будущих танков застыли в мастерских унылым памятником невыполненным обещаниям. Потом, как гром среди ясного неба, короткая телеграмма: «Моторы отправлены тчк». Еще неделя томительного ожидания, и двигатели прибыли. В тот же день их погрузили на тракторный прицеп и устаревший — три года всего прошло, а трактор уже считался устаревшим — «Hart Parr» притащил прицеп с ними к мастерским.

— Вот видите, Сергей Николаевич, и прицеп ваш пригодился!

Сергей кивнул, но про себя подумал, что можно было бы с таким же успехом сделать два рейса на «Рено».

Бурная радость сменилась сначала озабоченностью, а затем и унынием, когда выяснилось, что старый склад — не сборочный цех. Протащить громоздкий мотор внутрь было сложно, но можно. А вот поднять, сдвинуть и опустить внутрь готового каркаса на подмоторную раму — решительно невозможно, не позволяла высота потолка. На третий день пришел подполковник Кондратьев и принял решение:

— Разбирайте крышу.

Собравшийся народ ахнул. Потом начался аврал. При разборке выяснилось, что некоторые стропила старого склада и потолочные балки основательно подгнили за то время, что здание стояло без надзора, и крышу все равно пора менять. Вспомнили свое саперное образование подпоручики. Под их руководством солдаты возвели две А-образных деревянных десятиметровых опоры с системой растяжек и шкивом наверху. Одну снаружи, другую внутри мастерских. Потом построили эстакаду между ними.

— Выдержит?

Сергей с сомнением разглядывал конструкцию эстакады из тонких брусьев.

— Не извольте сомневаться, Сергей Николаевич, — дружно заверили подпоручики.

— Ну-ну, — скептически хмыкнул Ерофеев.

Иваныч в эту стройку не лез, ему предстояло опустить два мотора, каждый массой больше двухсот пудов, на предназначенные для них рамы.

Первый пошел. Лебедка подтянула сверкающий латунью и свежей краской мотор к вершине первой опоры. Вагами и оттяжками с земли оттянули его к эстакаде и опустили на специально склепанную тележку. Опоры эстакады скрипнули, но выдержали. Дальше протащили тележку со стоящим на ней мотором по узкой эстакаде внутрь мастерских. Сергей несколько раз закрывал глаза, когда движущийся на шестиметровой высоте двигатель начинал крениться или норовил выехать за пределы настила. Но обошлось. У второй опоры операцию повторили в обратном порядке: подняли мотор и опустили его внутрь ближайшего каркаса. Радость была неописуемой.