Наследник огня и пепла. Том V - Владислав Добрый

С башней, почти не уступающей размерами «замку» Эйрика. Разве что вокруг не было городка и хозяйственных построек. Вернее, городок потихоньку назревал — рядом с мостом стояли гостевые дома.

Древнего тракта тут не было. Да и дороги, если не считать накатаную крестьянскими телегами колею. Близ Караэна это бы стало дорогой, стиснутой с обоих сторон заборами, полями и домами. Тут это было скорее направление — слева, примерно в километре, был пологий холм с замком и ярусами персиковых деревьев на склонах. Справа, на более крутом и неприступным холме, стоял городок, вытянутый по гребню. У подножия холма были поля. Тяжело, наверно, жителям каждый день в низ спускаться на работу. Интересно, замок и городок принадлежит одному хозяину? Или городок вольный? Это бы объяснило отсутствие домиков вне стен — всадники из замка житья не дают.

— Башня, — сказал легат. Мы с ним ехали впереди, чтобы не глотать пыль. Хотя пыли особо и не было — осеннее небо начало протекать короткими дождиками. Один как раз недавно смочил землю, прибив пыль.

— Да, вижу. И мост хорошо сделан, — согласился я с очевидным.

— Нет. Это Башни мост, — «пояснил» Старый Волк. И зло сплюнул. Мне потребовалось не меньше десяти секунд, чтобы сообразить, что он имеет ввиду.

Башня — один из центров силы в Долине Караэна. В свое время предприимчивое семейство оседлало древний мост и сооружение рядом, превратив это в укрепление. Потом вокруг вырос город и начал экспансию. Вот по этой самой речке — ставили мосты, укрепляли их, и взимали плату за проход. Это не сильно тревожило Караэн — Башенная речка выше потечению резко поворачивала юг, в горы, откуда и брала свое начало. Поэтому торговые пути с Отвином не пересекала. А вот для городка Фарра, как раз, всё обстояло строго наоборот. У этих двух городков, так сказать, конкуренция. А вернее, откровенная вражда, уже долгие десятки лет. Легат Борсо да Эст из семьи, правящей Фарра, вот почему он сплюнул при упоминании Башни — это у него наследственное. Легат повернулся ко мне и сказал:

— Когда мы шли в Караэн, вышли на Башенную речку выше по течению. К такому же мосту. И эти потомки свиньи и собаки запросили по два сольдо с каждого всадника в отряде! — к концу фразы он уже брызгал слюной. Немного подышал, успокоился. И продолжил. — Тогда я послал Койраноса с часть отряда вниз по течению, спросить цену. Четыре ченти! Пришлось переправляться тут. И делать крюк! Из-за этого мы опоздали на битву!

Я сочувственно покивал. Вряд ли таэнцы потеряли больше двух-трех дней. Все равно бы не успели. Но жаловался мне да Эст не для этого. Старый Волк боялся, что его отряд опять не пустят через мост, заломив цену. А уловка с молодым Борха в этот раз может и не сработать, если охрану моста предупредили о том, что они вместе. Другое дело, если через мост поведет отряд Магн Итвис — ссориться с Караэном люди из Башни не захотят. Нашим городам пока нечего делить.

— Поеду вперед и посмотрю сам на их наглые рожи, — сказал я.

Вот только Старый Волк меня не слушал. Он по стариковски щурился, глядя на рощу персиковых деревьев.

— Сухарь, — позвал он оруженосца. — Смотри туда. И все смотрите! Мнится мне, я видел блеск стали!

Все, кто был рядом, придержали коней и стали всматриваться в указанном направлении.

— Ничего не вижу,— с явным неудовольствием в голосе процедил оруженосец. Ничего в нем не наводило мысли о сухарях. Скорее он был похож на пышную, гладенькую булочку. По годам он был старше меня раза в два, и то, что он все еще был оруженосцем, выдавало в нем низкое происхождение. Но вот разговаривал он со Старым Волком так, будто они равны по положению. Или, он даже выше.

— Я вижу людей, — с удивлением сказал я. Деревья только начали терять листву и я видел разве что чуть более густые тени. Но у меня словно чутье включилось, я был уверен, в тени фруктовых деревьев кто-то есть. — Может, крестьяне подрезают деревья, или что они там делают осенью с…

— В линию! Строй! Строй! Взять копья! — диким голосом заорал Сухарь и с неожиданной ловкостью выхватил из седельной сумки сразу два шлема. Одной рукой он нахлобучил первый шлем на легата, второй на себя. Старый Волк пару секунд стоял смирно, пока на него надели шлем, и протянули копье с личным флажком. А потом поскакал вдоль растянувшегося по дороге отряда. Бросив мне короткое:

— Скачи к своим!

Призыв к оружию подхватывали другие голоса. Секунду назад расслабленные, сонные всадники вдруг споро собирались в рыцарские копья, где впереди уже в шлемах и с копьями были рыцари, а за ними их свита. И я только сейчас понял, что на мне нет кирасы. Хотя шлем я уже надел, даже не заметив как. Рядом появился Ланс, уже в шлеме и с копьем.

— Быстрее, сеньор Магн, быстрее! — и я послал Коровку назад, мимо таэнцев, высматривая знакомые лица караэнцев. У всех таэнцев был в одежде элемент красного — Ревнители и вовсе одевались в накидки глубоко красного цвета с капюшонами. Караэнцы старались чтобы у них в одежде был белый и красный. Но их можно было отличить от таэнцев и без этого — всадники из моего города бестолково метались, мешая остальным. Хорошо хоть они ехали восновном рядом, одной крупной группой. Плохо, что в конце колонны. До них было не меньше полукилометра, и я успел преодолеть не больше половины этого расстояния, когда скакавший впереди Ланс махнул рукой, указывая мне на холм с персиковыми деревьями, так обеспокоившие Старого Волка. Я повернулся в седле почти всем телом, чувствуя себя танком, и навел «амбразуры» прорезей забрала на персиковые деревья. Поднять забрало рук не хватало — одна была занята поводьями, другая копьем. Но обзора мне хватило, чтобы разглядеть как из под прикрытия персиковых деревьев выезжают уже выстроившиеся в линию всадники. И медленно набирают скорость, двигаясь прямо на наш растянутый отряд. Засада. Я опытным взглядом оценил численность и вооружение. Не меньше полусотни рыцарей, всего около двух сотен всадников. И за ними бежит пехота. На всадниках преобладают синие цвета — если синего нет в одежде, так полосы синей ткани повязаны на шлемах и предплечьях. Синий