Ангел на метле - Дарья Донцова

– Получается, что все молодые люди, – говорил друг, – уже отсидели положенный срок за совершенное. Причем в большинстве случаев они получили слишком суровое наказание. Но ведь его назначил не суд? Можно ли засчитывать такой срок? Нет? Однако человек пусть не законно, но находился в тюрьме! Впрочем, кое-кто во время, так сказать, отбывания наказания ухитрился снова нарушить закон…

Голова кругом шла у юристов, наверное, впервые в жизни сотрудники прокуратуры пребывали в растерянности. Вот в отношении Милослава Новицкого никаких сомнений не было. Бывшему следователю придется ответить за все злодеяния, скорей всего, он получит пожизненный срок.

Светик тоже задержана, хитрая девчонка изо всех сил топит любовника, выставляет себя жертвой жестоких родителей и не забывает через каждые полчаса восклицать на допросах:

– Я беременна, требую сочувствия как женщина, вынашивающая ребенка.

В самый разгар следственных мероприятий я в очередной раз приехал в «Час пик», мне нужно было побеседовать с Митяевым. Слава богу, к тому моменту я благополучно пересел с пафосного «Бентли» на обычный автомобиль. Поэтому я преспокойно припарковался во дворе, захлопнул дверь, нажал на кнопку сигнализации, повернулся и вздрогнул. Ну надо же! Вот стоит ярко-красная «букашка», иномарка Светланы. Наверное, Митяев распорядился перегнать ее машину во двор редакции. Эх, знать бы раньше, что за отношения связывали врунью с Сергеем! Может, тогда бы…

– Здорово, Ваня!

Я обернулся и увидел Славу Виалина.

– Где «Бентли»? – спросил он.

– Продал, и купил другую машину, – пошутил я и показал на ярко-красную «букашку», – вот эту!

– Не, – неожиданно серьезно возразил Слава, – ты гонишь! Эта тачка принадлежит бабе Митяева. Помнишь, я тебе рассказывал, как главный в аптеке левитру купил, тут же ее проглотил и в чужую машину сел?

– Да, – вспомнил я, – было такое.

– Левитра быстро действует, – рассказывал Слава, – поэтому и дураку понятно: наш шеф вознамерился удачно провести вечер. И иномарка мне знакомой показалась! Вроде видел ее уже! А сейчас до меня дошло: это она! Я машину по наклейке узнал, с гусеницей. Это Светина тарантайка!

– Слава, ну где ты раньше был? – горько воскликнул я.

– За материалом ездил, – растерялся Виалин. – А че?

– Узнай ты «букашку» раньше и скажи мне об этом… Да ладно, чего там, – махнул я рукой. – Левитра могла бы помочь нам раскрыть преступление!

– Упаковка с огоньком? – вытаращил глаза Слава. – А она тут при чем?

– Долго объяснять, – ответил я, – и ведь мне словно подсовывали ответ! Сергей регулярно пил левитру, у него имелась любовь – очень страстная, молодая девушка! Левитра могла бы меня к ней привести. Понимаешь, какая цепочка выстроилась: Сергей – упаковка с огоньком – аптека – машина?..

– Нет, – буркнул Слава, – мне, того, пора! Ты какие-то глупости несешь!

Виалин убежал. А я пошел в редакцию. Знаете, что сейчас происходит с владельцем «Часа пик»?

Митяев, узнав правду, сначала чуть не умер, попал в больницу с инфарктом, но выкарабкался и теперь активно помогает Светику. Редактор нанял для девушки лучших адвокатов, более того, он собрался зарегистрировать с ней брак. Стоит ли упоминать о том, что тиражи «Часа пик», где публикуются эксклюзивные интервью участников скандала и снимки, взлетели до небес. Сотрудникам «Желтой правды» остается лишь скрежетать зубами в злобном бессилии. Мне, теперь немного разбирающемуся в кухне газетчиков, неясно: Митяев на самом деле влюблен и искренне готов помочь прощелыге Светлане или он просто воспользовался случаем, чтобы обогнать дышащих в затылок конкурентов? Я очень хорошо знаю девиз борзописцев: «Все на продажу». Кстати, со мной Сергей расплатился без писка, я получил абсолютно новые «Жигули» и сегодня поехал в гости к Николетте, которая вернулась в Москву после отдыха.

Не успел я войти в подъезд некогда родного дома, как консьержка с космической скоростью бросилась вызывать мне лифт.

– Доброго вам денечка, Иван Павлович, – бубнила она, – рада вас видеть, как поживаете?

Я даже не предполагал, что хмурая пенсионерка, полгода назад занявшая место лифтерши в парадном, знает мое имя. И с чего она так любезна? Никогда ранее старушка не кидалась распахивать двери лифта и не кланялась в пояс при виде меня.

– Как приятно видеть такого человека, как вы, – шуршала бабулька, – нечасто живую звезду встретишь.

Услыхав последнее заявление, я сразу понял, в чем дело. Пару недель назад одну из квартир в доме купил известный актер, постоянно мелькающий в сериалах. Очевидно, подслеповатая особа перепутала его со мной, вполне вероятно, что лицедея тоже зовут Иван Павлович.

– В жизни вы еще лучше, чем на фото, – восхищалась бабулька.

– Спасибо за комплимент, – кивнул я.

– Дайте мне автограф, – лифтерша приложила руку к груди, – для внучки! Она завтра в школе его покажет и героиней станет.

На секунду я заколебался. Сказать наивной женщине про ее ошибку? Разрушить сказку? Вернуть ее с небес на землю? Мой взгляд упал на лицо консьержки, на нем светилась по-детски счастливая улыбка, в глазах сиял восторг, воистину, сегодняшний день был одним из лучших в ее жизни.

Я вздохнул, ладно, пусть незнакомый артист простит меня, поставлю закорючку на клочке бумаги и поднимусь к маменьке.

– Умоляю, – протянула ко мне трясущиеся руки лифтерша, – не откажите! Для девочки! От звезды!

– С удовольствием, – улыбнулся я, – но, увы, у меня нет при себе ни блокнота, ни ручки.

– Сейчас дам вам газету, – засуетилась привратница, – там есть ваше фото! Вы так отлично получились! Я как увидела утром, сразу внучке сказала: «Олечка! Я его знаю! Видела в подъезде!»

Я кивнул. Очень хорошо, посмотрю на подпись к снимкам, узнаю фамилию артиста и подмахну репортаж.

– Вот, глядите, – старушка сунула мне «Час пик».

Я посмотрел на полосу и по-бабьи взвизнул:

– Ой! Это кто?

– Да вы же! – обрадовалась лифтерша. – Прямо как живой.

Мигом вспотев, я уставился на страницу, которую пересекал аршинный заголовок «Олигарх Подушкин спонсирует Мамзель». Чуть пониже было несколько снимков. На одном я, похожий на больного врожденным идиотизмом, обнимал за плечи скалящуюся в объектив поп-певицу, на другом снимке я со съехавшим на сторону галстуком и нелепо задранным пиджаком пытался спихнуть со стула женщину. Лица дамы не видно, зато ее здоровенные ноги в белых ботфортах с золотыми каблуками маячили на первом плане. «Вложив в раскрутку Мамзели три миллиона долларов, Иван Павлович застал ее с другим», «Олигарх крушит «Каторгу», «Будет ли Мамзель петь дальше или она лишится спонсора?», «К Ивану Павловичу стоит очередь из безвестных певичек».

Я прислонился к стене.

– Вот здесь, – тыкала старуха пальцем в фото.

Я машинально начал подписывать снимки. Совсем забыл про дурацкий постановочный скандал в «Каторге», а Митяев, оказывается, своего не упускает, ему деньги Илья Скунс заплатил. Впрочем, фамилия продюсера Сунс. Нет! Он скунс! А я идиот, согласившийся поучаствовать в идиотском спектакле. И что теперь будет?

Дверь мне открыла сама маменька, в руках она держала «Час пик». Вот уж и предположить не мог, что Николетта читает это бульварное издание.

– Вава! – взвыла родительница. – Как ты мог!

Я сделал шаг назад, мысленно прощаясь с жизнью, Николетта крайне озабочена своим реноме, она боится потерять звание первой светской дамы России и сейчас накажет поставившего ее в идиотское положение сына по полной программе. Надеюсь, меня успеют довезти живым до реанимации.

– Мне звонят все! – звенящим голосом закричала маменька. – Люка, Зюка, Мака, Кока, Ника, Дакки, Пусик… Ах, Вава! Корреспонденты оборвали телефон!

Я зажмурился, все, вот он, конец, в принципе, не такой уж и плохой жизни.

– А я ничего не знаю! – заорала Николетта.

– Прости, я не хотел позора и… – прошептал я.

– Вава – олигарх! – запрыгала маменька. – Так у тебя есть миллионы, мой котик, сыночек любимый!

Я разинул рот.

– Наклонись, я тебя поцелую, – пела Николетта.

Я машинально повиновался приказу, маменька облобызала меня и затарахтела:

– Можешь привезти Мамзель ко мне на суарэ? Завтра! В семь! Позову всех! Вот она, слава! Ванечка, не спи, ответь мамочке.

– Ты не сердишься? – промямлил я.

Николетта заморгала сильно намазанными ресницами.

– За что?

– Ну, – начал я крутить руками, – желтая пресса, драка… певичка…

– Ах, Вава, – мечтательно протянула маменька, – я всегда знала, что доживу до того момента, когда ко мне придут журналисты с вопросом: «Как вам удалось воспитать знаменитого сына?» О тебе пишут в газетах! Фото! У Коки случился сердечный приступ от зависти! Она сколько ни пыталась, никто из журналюг ни ее дочерью, ни зятем не заинтересовался! Только за большие деньги ей удалось крошечную заметульку организовать, ну когда Кокины родственники лишились сумки. Тогда про них написали: «В Москве за апрель ограблено 18 человек, Ивановы, Петровы, Николаевы и др.». Вот «и др.» – это про зятя Коки! А про тебя! Столько! И фото!