Останься единственным - Адалин Черно

чем если бы просто поехал в магазин, но я не акцентирую на этом внимание. Как и на том, что он взвинчен и раздражен. Спрашивать ни о чем не решаюсь. Молча готовлю на ужин пасту и, уловив подходящий момент, забираюсь к Кириллу на диван. Он сидит на диване со стаканом виски. Уверена, что-то произошло, но задавать вопросы не решаюсь. Просто прислоняюсь к нему максимально близко, упираюсь щекой ему в плечо и таким образом показываю своему сильному и уверенному в себе мужу, что я с ним.

Когда Кирилл в очередной раз подносит стакан ко рту, я его у него забираю. Не вырываю, естественно. Как только он отпивает, аккуратно прикасаюсь к холодному стеклу и тяну на себя. Почувствовав, что поддается, ставлю стакан на стол, а сама забираюсь к Кириллу на руки. Хочу заменить ему алкоголь собой, хочу, чтобы забыл о небезопасной эйфории после принятия виски.

– Что ты делаешь? – спрашивает хрипло.

– А на что похоже? – отвечаю, стаскивая с себя рубашку через голову.

– Решила соблазнить меня?

После его слов внизу живота тут же возникает неконтролируемое желание. Горячей волной оно растекается по всему телу. Я вздрагиваю, стоит мне ощутить прохладные ладони на спине. Ловким движением Кирилл расстегивает мой бюстгальтер, задевает пальцами тонкие лямки и, спустив их по плечам, тянет вниз, оставляя меня обнаженной. Непроизвольно ерзаю на его руках, подаюсь вперед, натыкаясь через штаны на уже вздыбленный член.

– Вижу, ты совсем не против.

– Моя жена – самая привлекательная и сексуальная женщина в моей жизни, – делает неожиданный комплимент.

Я чувствую, как заливаюсь краской. Щеки начинают пылать, а в груди возникает бесконтрольная дрожь. От нахлынувших эмоций приходится часто-часто моргать. Кирилл это, конечно же, замечает. Стирает одинокую слезинку, незаметно скатившуюся по щеке, и целует меня. Боже, как он целует.

Томительно нежно, до невозможного сладко и возбуждающе горячо. Его поцелуй сейчас не идет ни в какое сравнение со всеми предыдущими, потому что кроме желания я чувствую в нем что-то еще. Что-то невесомое, едва уловимое, но оно точно присутствует. Я не ощущаю привычного напора и животной страсти, потому что Кирилл не впивается в мои губы, он… он словно ими наслаждается.

Все происходит так быстро, что я едва успеваю сообразить. Мгновение – и я оказываюсь абсолютно голой. Мои трусики вместе с шортами летят куда-то в сторону. Секунда – и Кирилл освобождает вздыбленный пенис из штанов и боксеров. Миг – и его член наполняет меня до упора. Я хватаюсь за крепкие мужские плечи и прогибаюсь в пояснице назад. С моих губ срывается стон, с его – тихий рык.

Несмотря на торопливость, Кирилл двигается медленно, словно растягивает или продлевает удовольствие. Чтобы усилить наш контакт, тяну его футболку вверх и тут же прикасаюсь к оголенной коже. Прохожусь кончиками пальцев по буграм мышц, исследую каждую клеточку его тела, запоминаю, словно это могут у меня отобрать. Я, конечно же, не отдам, но ничего не могу с собой поделать. Каждый раз реагирую так остро, словно это наш первый контакт, словно завтра я проснусь не Багровой, а по-прежнему Арбатовой, и Кирилл вызовет мне такси.

– Сладкая такая… Кира, – хрипло выдает мне на ухо.

– Твоя, – выдыхаю ему в унисон.

– Без вариантов.

Мы приходим к финишу одновременно. На пике моего оргазма, когда мне кажется, что больше я не выдержу, Кирилл неожиданно ускоряет движения, и я впадаю в нирвану. Мычу что-то нечленораздельное, охаю, вскрикиваю, царапаю кожу на его груди. Мне так хорошо… запредельно. Когда Кирилл прекращает двигаться во мне, я готова стонать от разочарования. Иногда мне кажется, я готова заниматься с ним сексом всегда, так сильно мне нравится, когда наши тела соединяются воедино, когда мы находимся кожа к коже, когда обмениваемся слюной во время поцелуев, когда Кирилл не предохраняется и кончает в меня.

– Ты изменилась, – говорит Кирилл, все еще продолжая покрывать поцелуями мою шею.

– Разве?

– Умгу…

– Это плохо? – уточняю, чувствуя, как пересохло горло.

– В тебе не может быть ничего плохого.

– Тогда в чем я изменилась?

– А ты сама как думаешь? – этот вопрос Кирилл задает, глядя мне в глаза.

Глава 37

Кирилл

– Что-то еще будете заказывать? – спрашивает официант, забирая у меня чашку.

– Нет, спасибо. Чуть позже.

– Хорошо.

Если он и удивлен, то не подает виду. Я сижу в этом кафе уже полчаса. Жду Лиду, которая, я уверен, опаздывает специально, потому что сегодняшний разговор не в ее интересах. Звонить я ей, конечно же, не намерен. Изначально планировал переложить все заботы о ДНК и прочем на плечи юристов, но потом вспомнил нрав Лиды и передумал. Никто из них уж точно не добьется от нее разрешения на тест.

Лида появляется в кафе, опоздав на сорок пять минут. Как только заходит, осматривается в зале и натыкается на меня взглядом. Помедлив, все-таки идет к столику.

– Привет, – бросает небрежно и садится напротив. – Прости за опоздание. Делала с сыном уроки. Первый класс все-таки.

Мой ответ прерывает подошедший официант. Пока Лида делает заказ, я собираю в кучу все, что хотел ей сказать. Мы восемь лет не виделись. По правде, я не думал, что когда-либо встретимся. Она предпочла получить виллу и остаться на Корфу, а я поехал домой, где меня ждал отец и компания.

– Так о чем ты хотел поговорить? – спрашивает, как только мы остаемся наедине.

– Твое появление, как ты понимаешь, было неожиданным. А уж наличие у меня сына… Не хочешь объясниться?

Лида пожимает плечами и берет со стола свой телефон. Что-то нажимает в нем, а затем протягивает мне смартфон. На экране – банковская выписка о зачислении большой суммы денег.

– Что это?

– Деньги, которые твой отец дал мне, когда узнал, что я беременна.

– Не понял.

– Виктор Николаевич дал мне денег, чтобы я сделала аборт. Ровно вот эту кругленькую сумму.

Признаться, такого поворота событий я не ожидал. Отец, конечно, не приветствовал мои отношения с Лидой и всегда называл ее вертихвосткой и