Обойму монетами не набьешь - Сергей Зверев

Отступление удалось. Благодаря Толику герильерос задержались – видимо, они думали, что остался как раз самый опасный из врагов. А потеряв уже троих своих, рваться вперед напропалую они не собирались. Так что хоть и совсем небольшой, но выигрыш во времени у Мангуста был.

За спиной у Мангуста послышался шорох. Он оглянулся, одновременно вскидывая автомат. Но это был Мануэль.

– Порядок, – сказал старик. – Кости здесь! – Он тряхнул своим мешком. Видимо, ради останков Мигеля свои вещи ему пришлось выбросить. – Что там?

– Плохо там, – отозвался Мангуст. В этот момент сзади грохнул взрыв.

– Конец Толику, – тихо сказал Андрей по-русски.

– Что? – спросил Мануэль.

– Отходим как можно быстрее! Там куча партизан! У нас один шанс – оторваться от них!

И, не дожидаясь ответа, Мангуст развернулся и побежал в гущу сельвы – широкой, размашистой рысью. Мануэль и Родригес последовали за ним. А проводник нет – индеец только что-то крикнул вслед убегающим.

– Что он сказал? – спросил Мангуст на бегу.

– Снова про «плохое место», – отозвался Мануэль.

Услышав это, Мангуст вспомнил про таблетки. На несколько секунд остановился, вытащил пузырек, закинул в рот сразу две капсулы, еще по две протянул Мануэлю и Родригесу.

– Пейте. И не спрашивайте, что это такое, сам толком не знаю.

Они послушались.

– Насколько мы опережаем герильерос? – спросил Мануэль, тяжело дыша.

– Минуты на три, не больше, – отозвался Мангуст. – Ходу!

И начался безумный бег по джунглям. Уже не было времени расчищать себе дорогу с помощью мачете, да и невыгодно было – этим они сами помогли бы своим преследователям, которым ни следов искать бы в таком случае не пришлось, все и так видно, ни самим себе дорогу прорубать. Поэтому ломились сквозь заросли и переплетения лиан прямо так – где удавалось, бегом, а местами чуть ли не ползком. Мангусту вспомнилась детская игра, которую очень любили девчонки во дворе, – проползание через преграду, представляющую собой хитроумно растянутую резинку. Здесь приходилось делать то же самое, пробираясь сквозь мешанину ветвей и лиан.

Спустя пару минут сзади послышались выстрелы. Похоже, это герильерос наткнулись на их проводника. Да, зря парень побоялся «плохого места». Люди опаснее. Что радовало – выстрелы раздавались довольно далеко, значит, немного оторваться удалось. Впрочем, Мангуст не тешил себя иллюзиями – как только до партизан дойдет, что их враги бегут, уже не помышляя о заслоне, они сразу прибавят скорость.

«Хорошо бы их на этом подловить, – подумал Мангуст. – Задержаться на пару минут и срезать самых шустрых. Глядишь, дальше поосторожнее пойдут, помедленнее. Рискованно, конечно, но что делать». Но пока делать это было рано. Пока герильерос и так осторожничают, значит, нужно использовать это время, чтобы оторваться от них как можно дальше.

Они бежали. Минут через двадцать сельва стала пореже, зато под ногами захлюпало. Начиналось болото. С одной стороны, когда исчезла необходимость продираться сквозь заросли, двигаться стало легче. С другой, земля под ногами была уже совсем раскисшей, это уже была даже не земля, а грязь.

Еще минут через десять бега по этому киселю Мануэль стал отставать.

– Ну, давай! – Мангуст сбавил темп, приблизился к старику. – Держись!

Старик совсем остановился. Дышал он, как загнанная лошадь, грудь так и ходила ходуном.

Мангуст осмотрелся. По его прикидкам, они опережали герильерос уже минут на десять, значит, можно дать старику минуту-другую отдыха. Хорошо, что хоть растения вокруг по-прежнему есть. В России часто бывает так, что на болотах ничего толком не растет, – излишек воды растениям тоже не на пользу, как и ее недостаток. Но здесь ситуация иная – растительность кругом по-прежнему была, только теперь это были преимущественно не деревья, а папоротники. Зато они были здоровенные, словно из фильма про какой-нибудь мезозой или юрский период.

Видимо, Мануэль тоже о чем-то таком подумал.

– Здесь урро-чьяли и живет, – еле слышно сказал он. – Тогда я ушел от него. Теперь...

– Успокойся! – с легким раздражением сказал Мангуст. – Сам же говорил, что это ночная тварь.

Мангуст поймал себя на том, что говорит об этом существе, как о совершенно реальном. Что ж, пожалуй, это было неудивительно – здесь, среди всех этих папоротников, упоминание об урро-чьяли звучало совершенно иначе, чем раньше. Как-то невольно верилось.

– Днем он тоже может напасть, так говорили индейцы, – прошептал Мануэль. – Они знают урро-чьяли. Поэтому Мотоси и не пошел с нами. Индейцы очень боятся урро-чьяли...

– Я вот, честно говоря, людей больше боюсь, – тихо сказал Мангуст. – На моих глазах люди такое вытворяли, что урро-чьяли, кем бы эта тварь ни была, показался бы милым и ласковым.

Как ни странно, именно эти слова привели Мануэля в чувство. Он встряхнул головой.

– Да. Ты прав. Я тоже видел. В конце концов, урро-чьяли сожрал Лопеса, но мне приходилось видеть, как люди гибли еще хуже.

– Ну так пойдем! А то мы тоже можем пополнить этот список!

Мануэль кивнул и двинулся вперед. Не побежал, но пошел крупным, размашистым шагом – на редкость крепок был еще старик.

Вскоре впереди показалась нескладная фигура Родригеса, который тем временем ушел вперед. Родригес стоял на каком-то возвышении. Подойдя ближе, Мангуст рассмотрел, на каком именно. В этом месте земля поднималась довольно пологим склоном. И резко обрывалась – внизу, под трехметровым примерно обрывом, текла еще одна небольшая речушка. За ней снова были папоротники, болота. Обрыв тянулся и вправо, и влево довольно далеко. Было неясно, что лучше – попытаться обойти это место или спуститься напрямик.

– Что там, можно спуститься? – спросил Мангуст у Родригеса. Тот пожал плечами – сам, дескать, посмотри. Мангуст встал на четвереньки – мокрая земля казалась ему ненадежной, она в любой момент могла просесть под его весом. Мангуст осторожно заглянул вниз, за край. И тут в его глазах потемнело.

Пришел в себя Андрей от боли в затылке – острой, пульсирующей. А первым, что он увидел, был направленный на него пистолет. Оружие держал Родригес – притом вполне уверенно. Мануэль лежал рядом с Мангустом – вокруг головы старика расплывалась кровавая лужа, но, кажется, он дышал. Видимо, тоже получил по голове, как и сам Мангуст.

«Сволочь, – подумал Андрей. – Поймал-таки! Значит, не зря я подозревал, что среди нас и второй предатель есть! Вот от него врагам и стало известно об особом пункте в завещании до его официального оглашения!»

– Где карта? – спросил Родригес. – У меня нет времени лазить по всем мешкам. Где карта и документы?

– Зачем она тебе? На кого ты работаешь?

– Подумай, – ухмыльнулся Родригес. – Переиграл я тебя, перехитрил.

Демонстрация своего превосходства явно доставляла ему удовольствие.

– Ну, как ты думаешь, если бедняга Диего работал на УНБ, то на кого я работаю? Кто нам еще противодействовал?

– Янки, – сказал Мангуст. – Точно, янки.

– Именно, – кивнул Родригес. – Какая именно контора – не столь важно.

– Это я и так могу догадаться. ЦРУ. Их стиль. – Мангуст вспомнил приходившего к нему Джона Брауна. – Но что вам-то тут понадобилось?

– Ты что, правда не знаешь? – В голосе Родригеса звучало искреннее удивление. – Подумай! У тебя же с собой есть дозиметр, ты им пользовался, я знаю. Подумай как следует, от чего может быть такой фон и зачем это может быть нужно!

Мангуст и без того об этом думал. Болтовня агента американцев только подтверждала его выводы.

– В общем, снова сделали мы вас, русских, – сардонически усмехнулся Родригес, или как его там по-настоящему звали. – Ну, говори, где карта?

– С чего ты взял, что я с тобой буду откровенничать? – сказал Мангуст.

– С того, что иначе я тебя пристрелю.

У Мангуста внутри все похолодело. Но не от угрозы – он таких в жизни слышал не один десяток. Нет. Дело было в том, что Родригес стоял к обрыву спиной и не видел, как из папоротников появилась серо-бурая туша размером раза в два больше медведя. Мангуст не успел толком рассмотреть тварь – она быстро скрылась под обрывом, в той зоне, куда взгляд не доставал. Но и пары секунд хватило. Зрелище было жуткое – нечто среднее между жабой и крокодилом, мерзкая харя, чудовищная пасть, какие-то бородавки по всему телу. Мангуста невольно передернуло.

Родригес, видимо, принял это на свой счет.

– Ага, вижу, ты понял, что я не шучу. Ну, где бумаги?

Решение созрело мгновенно.

– Вот в этом мешке, – сказал Мангуст, старательно имитируя дрожь в голосе. Впрочем, особенно напрягаться не пришлось – стоило только подумать о твари, находившейся сейчас от них в каком-то десятке метров, под обрывом. А что, если она прыгать умеет? Не зря же на жабу похожа!

– Там на самом дне есть потайной карман, – продолжал Мангуст вслух. Мешок лежал между ним и краем обрыва, если Родригес коснется его, то будет шанс его достать.