Часодеи. Часовая башня - Наталья Щерба

Издалека помахав друзьям рукой, Диана действительно направилась к ним, ведомая старшим Лазаревым.

— А вот и ваша подружка, — с улыбкой произнес отец Ника. — Берегите ее.

— Привет, — сказала Диана, улыбнувшись всем по очереди. Ее взгляд задержался на Василисе. — Я поеду с вами в Змиулан.

Опираясь на предложенную Ником руку, она легко запрыгнула в повозку и уселась посередине между девочками.

— Спасибо за все, — шепнула она, крепко обнимая Василису первой. — Я этого никогда не забуду.

— Да ерунда, — пробурчала та, донельзя смущенная. — Мы тебя спасли все вместе.

— Я знаю, — улыбнулась фея и заключила в крепкие объятия сначала Фэша, а потом и Ника. У последнего от этого чуть не случился счастливый обморок.

Старший Лазарев вернулся к карете, больше ни с кем не поздоровавшись. А Нортон-старший дал сигнал к отправлению.

Из соседней повозки послышался смешок Марка, намеренно привлекавшего к себе внимание.

— Какая трогательная сцена! — язвительно заметил он. — Вернулась наша зачас…

К счастью, раздался долгий, продолжительный свист, заглушивший окончание фразы золотого ключника, — малевалы, как один, рванули в небеса, увлекая за собой повозки. Некоторое время Василиса молча наблюдала за работой железных крыльев — в основном они планировали, изредка делая энергичные взмахи, сопровождающиеся лязгом и скрежетом. Ей захотелось узнать побольше о том, как именно работает механизм повозок, и девочка решила, что как-нибудь спросит об этом у Данилы или сама поищет в книгах.

Всю дорогу ребята расспрашивали Диану: кто ее зачасовал, что она чувствовала, когда спала. Но оказалось, что фея абсолютно ничего не помнила, — даже то, что она летела с Василисой над полем старочасов. Диана призналась, что вроде бы ей постоянно снились приятные и легкие сны, яркие и красочные, но даже их она вспоминала смутно, обрывками.

Между тем, как только они пролетели над домами Астрограда и понеслись над лесом, началась снежная вьюга. Говорить стало невозможно, поэтому ребята потеплее закутались в свои дорожные накидки и всю дорогу молчали. Ветер словно злился, что они вторглись в его небесные владения, и остервенело кидал им в лицо хлопья мокрого снега.

Ради почетных гостей вокруг Змиулана ненадолго сняли временное поле: малевалы резво пронеслись сквозь крепостную стену замка, увлекая за собой всю длинную цепь крылатых повозок.

При виде Главной Башни, гордо вздымавшейся над остальными постройками Змиулана, Ник воссиял. В тот миг, когда повозки приземлились во дворе и Нортон-старший объявил, что приехали, огромные белые часы наверху башни пробили полдень.

— Да-а, при дневном свете ваш Змиулан выглядит еще величественнее, — восторженно признал Ник.

— Погоди, посмотришь еще на Часовую Залу, — пообещал ему Фэш. — Теперь я живу наверху Главной Башни, а значит, могу ходить по ней, когда захочу… Надеюсь, ты будешь жить у меня, а не с Марком и Ярисом.

— Да уж, — поежился Ник, косо глянув назад. Марк как раз помогал Маришке сойти на землю.

Всех гостей расселили в двух больших комнатах в северной части стены. Только Василиса с Дианой попросились к Захарре, а Нику все-таки разрешили уйти к Фэшу в Главную Башню. Последний пообещал всем друзьям обязательно устроить экскурсию, когда представится свободная минутка.

Оказалось, что у Захарры не одна, а целых три комнаты: гостиная, где уже была Василиса, небольшая спальня и учебный зал. В последнем стоял книжный шкаф, письменный стол и много необычных приборов, среди которых Василиса узнала только инерциоид — шар связи. Болтая о том о сем, девочки распаковали вещи, а Захарра при помощи серебряного блюда успела заказать им всем горячий шоколад, чтобы согреться.

Диана выглядела очень бледной.

— Я плохо переношу холод, — пожаловалась она. — В Чародоле всегда тепло.

Захарра подкинула дров в камин, но это не помогло: при разговоре изо рта вырывалось белое облачко пара.

— Ничего, к вечеру комната прогреется, — утешила девочка. — Наш Змиулан находится на большой высоте, поэтому со всех сторон постоянно обдувается ветрами.

Вскоре им всем в часолисты пришло сообщение: через полчаса в Каменной Зале начиналась торжественная церемония, плавно перетекающая в праздничный обед.

Поэтому девочки быстро переоделись и причесались. Несмотря на жуткий холод, царивший в замковых стенах, Василиса решила надеть свое темно-зеленое платье с серебряными цветами, чтобы выглядеть нарядной. Все-таки сегодня день рождения Фэша, можно и потерпеть.

По случаю торжества зал из черного и голубого камня был наводнен людьми в темно-фиолетовых плащах. У некоторых лица скрывались под капюшонами.

«Орденские», — шепнула подругам Захарра.

К своему удивлению, Василиса заметила среди них Фэша, Марка и даже Маришку! На всех троих были надеты точно такие же темно-фиолетовые плащи, как и у остальных.

— В этой хламиде братец похож на средневекового колдуна, замыслившего что-то очень недоброе, — хихикала рядом Захарра. — Ты посмотри, какое у него надменное лицо! Будто он здесь самый крутой.

По мнению Василисы, у Фэша было скорее обеспокоенное лицо, и от этого напряженное, но уж точно не высокомерное. Но его сестре, наверное, виднее… Приглядевшись к Захарре, она поняла, что под смешливым настроением девочка явно пытается скрыть собственное волнение.

А вот кто действительно «выставлялся» среди присутствующих, так это Марк: золотой ключник важно расхаживал по залу — павлин павлином, — фалды его тонкого темно-фиолетового плаща лениво тянулись за ним, подметая пол.

— Почему на Марке и Маришке надеты эти мантии? — вдруг спросила Диана.

— О, ты ведь не знаешь, — ответила ей Захарра. — Наше золотце приняли в Орден Непростых. Я имею в виду Марка. Удивляюсь, как он захотел этого добровольно… Он либо дурак, либо высоко метит в этой жизни.

— Что ты имеешь в виду? — удивилась Василиса.

Захарра косо глянула на подругу.

— Астрагор — самый влиятельный часодей на Остале, — таинственно прошептала она. — Оказать ему услугу, даже незначительную, — честь для любого… Вот почему так почетно состоять в Ордене Непростых, да и, надо сказать, принимают в него немногих. С другой стороны, ты подписываешься под строжайшим сводом правил, несоблюдение которых строго карается. И самое главное из них — это верность Ордену. Астрагор никогда не прощает предательства.

— Послушай, а разве Маришку тоже приняли в ваш Орден? — вновь спросила Диана, с любопытством поглядывая на хрустальную ключницу.

— О! Я же вам не рассказала! — шепотом спохватилась Захарра. — Мне Фэш еще давно говорил, что госпожу кошмар-р тоже примут в Орден, если ей действительно удастся, согласно стиху о Ключах, найти Расколотый Замок.

— Думаю, что Маришку уже приняли, — кивнула фея. — А может, решили поощрить, чтобы она действительно постаралась.

— Ты не вспомнила, кто тебя зачасовал? — вдруг спросил Ник. — Случайно, не Резникова?

— Нет, не вспомнила. Да это и неважно. — В глазах Дианы промелькнуло некое странное выражение, заставившее Василису насторожиться: а так ли фея не знает, кто чуть не лишил ее жизни?

Внезапно разговоры и прочий шум в зале стихли: появился Астрагор в окружении свиты; среди этих людей Василиса мгновенно признала отца и Елену. Вся процессия щеголяла в чернильно-фиолетовых плащах. Наверное, подумала Василиса, это была форма одежды на случай всех торжественных мероприятий в Ордене Непростых.

Тем временем присутствующие разделились: Захарра ушла к Драгоциям, где ее тоже обрядили в орденский плащ. Василиса, Ник, Диана, Ярис да Норт с Дейлой остались в немногочисленной группе часовщиков, по всей видимости приглашенных в замок.

Вначале состоялась церемония передачи Железного Ключа: Захарра просто вручила его Диане безо всяких клятв. Им жиденько похлопали. Собственно, этот ритуал и так был простой формальностью: так как фея проснулась, Ключ автоматически возвращался к своей настоящей хозяйке.

После этого слово взял Астрагор. Он долго говорил о важности и значимости грядущего путешествия во Временной Разрыв. О том, что надо не только найти легендарный замок Эфларуса, но и вернуть ему правильное время. Если этого не сделать, то все усилия пойдут прахом, вот почему им всем стоит хорошенько постараться.

Пока он говорил, Василиса не сводила глаз с Фэша — у мальчишки был очень бледный вид. Она еще никогда не видела, чтобы друг так волновался. Нет, внешне тот выглядел спокойным, но в его глазах застыло некое отсутствующее выражение, словно мыслями он был не здесь, а где-то очень далеко.

— По давней традиции каждый из нашего рода должен послать себе, пятнадцатилетнему, подарок, — произнес Астрагор, и Василиса вновь обратилась в слух. — В день, когда часовщику исполняется двадцать лет, — продолжил Дух Осталы, — он пересылает в прошлое, ровно на пять лет назад, какую-нибудь вещь. Вот почему я прошу своего племянника подойти к гадательному зеркалу — близится час его рождения.