Новая Жизнь 4 (СИ) - Хонихоев Виталий

— Руками тут не махай — говорит Кента: — все-таки щитовая. Ушибешься еще. Или пробки выбьешь, потом на нас штраф за простой студии навесят.

— Отпусти! — высвобождается она из его рук (какие сильные!) и демонстративно отворачивается в сторону. Перед ее лицом оказывается стенка. Выглядит она глупо, стоя лицом к стенке, но ничего не может с собой поделать. С одной стороны, вроде бы ничего плохого ей этот Кента не сделал. Все было по обоюдному согласию и … если припомнить, то он несколько раз спрашивал «ты уверена?». Что, кстати, оскорбительно. Вот, надо запомнить и предъявить ему, чтобы не лыбился там, со своей этой… грудастой феей! Может быть эта самая Кимико, которая Мария Танака — и не виновата, может у нее способ зарабатывать на жизнь такой, но уж, извините, сиськи свои зачем везде впереди себя таскать? Можно же быть поскромнее? Хотя, чего греха таить — вот будь у нее такие, она бы тоже демонстрировала везде, где только можно. Жизнь несправедлива, и она это знала совершенно точно. Вот например — в отношении мужчин она уже лет пять как никаких иллюзий не испытывала, потому что была в подобной ситуации и не раз.

Так что, как взрослая девушка (а она его на пару лет старше как-никак!) имеющая опыт взаимоотношений — она и не рассчитывала ни на что серьезное… в начале. Сперва это было от отчаяния и непонимания, от одиночества и страха… но вышло вполне неплохо. Ей даже понравилось. Неожиданно, но факт. Сорвать «вишенку» было отчасти ее желанием пойти навстречу этому пареньку, который пожалел и открылся… а отчасти — желанием отомстить кому-нибудь из мужского рода. Хоть кому-то. Как это все уживается в ее голове? Ай, отстаньте, думает Мико, я не обязана быть логичной и рациональной, у меня сестра умерла, у меня стресс из-за этого шоу идиотского, я теперь на всю страну прославилась как «первая девушка этого кобеля, у которого вторая девушка — это коллектив «Колы Джап»!», а еще я вынуждена смотреть, как с ним эта Кимико флиртует! Как будто она не видит, как та — то бедром его заденет, словно невзначай, то грудью прижмется… сисечная фея Кимико… чтоб ей пусто было!

— Я чего сказать хотел — вздыхает Кента и лезет пятерней в свои волосы, взлохмачивая их и начиная чесать затылок, так он становился безумно похожим на героя манги «Сливовый Сад Наслаждений Принцессы Руоки», на того самого красавца, виконта и капитана Королевской Кавалерии Ли Ю, который был фаворитом и откровенным ловеласом. Но Ли Ю был правильный ловелас — вид такой он производил, а принцессе никогда не изменял! А вот Кента — неправильный. Руки у Мико так и чесались поправить его волосы, уложить их как следует, но она одернула себя — не сейчас, мы сейчас обижены, у нас роль принцессы, которой подложили даже не горошину, а свинью. Пусть сам выкручивается. Он обещал в конце концов!

— Ты вот зачем на шоу пришла? Чтобы победить, верно? Обидно будет уйти, не реализовав мечту — говорит он и поднимает ладонь, едва та вскидывается на месте: — да погоди ты! Знаю я про сестру твою. Уже узнал кто и как. Имена, пароли, явки… адреса.

— Уже?! Но… как?! — моргает глазами она, чувствуя, как в груди расцветает черная и шипастая роза … страха? Или ярости? Какое-то неясное, но очень неприятное чувство растет в ее груди, когда она вспоминает как полиция только руками развела, мол никого не найти, такие маркеры везде продаются, такие вот фургончики сотнями по улицам разъезжают, скажите спасибо, что жива осталась, а то всякое бывает… вон некоторых пропавших потом вообще не находят и что с ними случилось — бог знает. То ли на органы разобрали, то ли в Китай в дома терпимости увезли, то ли еще что. Вам повезло — так что лучше уж шума не поднимайте, живите дальше. И они жили. Смирившись с мыслью, что им повезло, что это подонки оставили Айю — живой. Что она — жива и у нее все еще впереди и что искать справедливости, а уже тем более возмездия — это только навлекать на нее неприятности. Смирившись с мыслью, что никто не мог ничего поделать. И тут вдруг этот паренек отводит ее в щитовую и говорит, что нашел их. Обыденным тоном. Нашел и все. Словно четвертак на улице подобрал.

— Как?! Полиция не могла! И никто не мог! Они… как это у тебя получилось? Ты уверен? — спрашивает она, боясь, что сейчас он подмигнет ей и скажет что пошутил или ошибся и … что она будет делать тогда?

— На самом деле ничего сложного — пожимает плечами он: — есть у меня знакомый детектив… ээ… недавний знакомый, но парень хороший, хотя и со странностями. Представляешь, у него есть воображаемая подружка! Ну… и Кума-сан тоже помог. И знакомая моя, школьная. Одноклассница. Мир не без добрых людей. Как говаривал один очень умный человек — что знает трое — то знает свинья. Большинство преступлений, которые не удалось раскрыть по горячим следам — раскрываются сами. Люди обожают говорить и хвастаться. Уж тем более — серийные преступники. Тем более — группа таких вот преступников. Мир так устроен, что в определенных кругах все знают всех, если ты не маньяк-одиночка, то у тебя есть социальные связи, у тебя есть подельники, друзья, любовники или любовницы, знакомые, старшие и младшие… ты встроен в систему. И тем более — если ты свои преступления еще и на видео записываешь. Смешно, но у вас даже в преступном мире есть своя система. Более того… она еще и пожестче будет чем та, которая по закону. Так что … спросил тут, узнал там… в общих чертах дело обстоит так — этих говнюков шестеро. Один из них не сильно при делах, он там заместо оператора и водителя, но в … эээ… во всем этом не участвует. Я так понял он денег должен кому-то из банды, вот и отрабатывает. Остальные… остальные виновны по самое не могу. Вот.

— Кто они? — спрашивает Мико, чувствуя, как странное чувство в груди разрастается так, что ей становится больно вздохнуть, она стискивает зубы и цедит каждое слово сквозь них, проталкивая языком и чувствуя, как каменеют ее мышцы: — кто они такие?

— Один из них — однокурсник твоей сестры. — говорит Кента и она задыхается от ярости. Сукин сын! Как он посмел!

— Да тихо ты! Тшшш… успокойся уже! — Кента перехватывает ее руку: — я-то здесь при чем?

— При том! Все вы мужики одинаковы! — шипит она на него, чувствуя, как слезы наворачиваются на глаза: — при том! Вам всем лишь бы под юбку залезть! Ты ко всем в трусы лезешь!

— Ну… справедливо… — кивает он, отпуская ее руку и она тут же бьет его в плечо. Он только глаза закатывает. Конечно, думает она, его Сомчай бил, бил, не убил, а я уже и подавно… тут где-то огнетушитель был… огнетушителем как-то сподручней будет…

— Тшш… положи эту штуковину на место — говорит Кента и забирает у нее из рук огнетушитель. Ну и ладно, думает она, все равно тот легкий, пластиковый, таким сильно не ударишь…

— Ты дальше слушать будешь или нет?! — наконец начинает сердится Кента и она спохватывается. Кивает, складывает руки спереди, опускает глаза. Ей немного стыдно. Но гораздо больше ее горло и грудь сдавливает странное чувство, чувство, которое призывает ее выслушать Кенту до конца, записать адреса и имена этих подонков, зайти в комнату Соры-тян, позаимствовать ее меч, выйти из студии и найти маршрут до того из них, который ближе. А когда тот вернется домой — сказать ему в лицо — помнишь мою сестру? И рубануть сверху вниз, так, чтобы развалился пополам… а потом сидеть в луже крови и улыбаться дождю… потому что обязательно должен пойти дождь. Как в манге. Черно-белый дождь, черно-белый город и она в ярко-красной луже. Единственный цвет, кроме черного и белого, который уместен сейчас — это красный. Кроваво-красный. Алый артериальный и бордовый — венозный. И их оттенки.

— Буду — говорит она: — извини. Продолжай. Я … не хотела.

— Так вот — продолжает Кента, дав понять взглядом, что он недоволен, но заострять ситуацию не намерен: — с остальными вроде бы все обычно — такие же либо студенты, либо лоботрясы, но один из них — сын очень влиятельного человека. Откуда у них и ресурсы и какая-никакая защита от преследования. Как только на него заведут дело — начнется активное противодействие и я очень сомневаюсь, что дело дойдет до суда. И уже тем более — что он сядет. Кто угодно сядет, но не он. Залог, выкуп, взятки, условный срок, поручительство… А потому…