Приговор приведен в исполнение - Сергей Зверев

Сказано – сделано. Налет троица провела без сучка и задоринки, повышвыривав вялых, как осенние мухи, приятелей Екатерины Василенко на лестничную клетку. Самому резвому, пареньку с заплетенной косичкой, вздумавшему размахивать кулаками, Батон, вооружившись кастетом, выбил передние зубы, прошипев с гадливой улыбочкой на прощание:

– Линяй, дохлятина, отсюда! Легче дышать будет.

Повинуясь инструкциям Донора, хозяйку квартиры одарили порцией синтетической «дряни», которую она, подрагивая от вожделения, закачала в вену предусмотрительно приложенным к пакетику одноразовым шприцем.

А со скандальной журналисткой, невесть как затесавшейся в компанию нарков, провел воспитательную работу сам Донор. Схватив девушку клешней за мелово-бледное лицо, он, брызгая слюной, проорал:

– Ты права в морге качать будешь! Но перед сном в холодильнике мои мальчики тебя, гадюка пронырливая, на пороге вашей вшивой редакции в позу лобстера поставят и отдуплят в три… А уж затем твоя цыплячья шейка познакомится вот с этим! – Узкая полоска стали, отсвечивающая синевой, прильнула к горлу Дарьи Углановой.

Владелица квартиры, доставшейся по наследству, покачиваясь из стороны в сторону, подошла к журналистке и, глядя невменяемыми глазами, обреченно прошептала:

– Уходите. Мне уже никто не поможет…

Из припаркованного у детской площадки темно-вишневого «Форда» хорошо просматривались подходы к подъезду, так что мимо сидевших в машине Святого и Гуляя и мышь не прошмыгнула бы.

Четко определенного плана проникновения в квартиру Святой не составил. Поэтому он слегка нервничал, время от времени доставая из кармана джинсовой куртки сигареты и спички.

– Командир, чего ждать у моря погоды?! Возьмем дверь на таран! Поставим падл под стенку, и дело в шляпе! – возбужденно похохатывал экс-спецназовец, напросившийся в напарники.

Разболтанное сиденье ходило ходуном под мускулистым телом Гуляя, беспрестанно переставлявшего свои длинные ноги. Салон «Форда» был маловат для такого гиганта. Между сиденьями находилось зачехленное помповое ружье, и пальцы Владимира теребили пряжки застежек. Скрип продавленного сиденья, помноженный на зудящий звон металла, раздражал Святого: «Шалят нервишки. А доктора говорят, что отдых под средиземноморским солнцем – отличное средство против неврозов. Ошибаются эскулапы…»

Терапию самоиронией мешал проводить находившийся на взводе бывший подчиненный. Он то насвистывал идиотские мотивчики, барабаня по приборной доске, то лязгал предохранителем увесистого, чернеющего вороненой сталью пистолета марки «ТТ».

– Святой, зачем резину тянуть?! Час торчим, как телеграфные столбы. Я же проверил дверь – не железная! Ногой с ходу вышибем, – не выдерживая, по новой заводил Гуляй.

– Соседи шум услышат. В милицию позвонят, помешают обстоятельной беседе, – вминая окурок в переполненную пепельницу, рассудительно говорил Святой, не отводя глаз от подъезда. – Нам лишние шумовые эффекты как гвоздь в заднице. Сидеть больно и встать нельзя.

Грубоватая шутка на секунду отвлекла загудевшего басовитым смехом Гуляя. Пока он надрывался, запрокинув голову, Святой узрел вышедшую из-за угла дома крикливо одетую девицу. Среднего роста, но достаточно стройная, она, вихляя бедрами, приближалась к машине. Изуродованные толстым слоем косметики черты лица, какой-то дикий всклокоченный оранжевый гребень на голове, кофта с глубоким декольте и такая же смелая мини-юбка сразу выдавали род занятий дефилирующей мимо вульгарной особы.

Уличная проститутка по кличке «Морковка» шла на доклад. Она доносила о прегрешениях своих товарок, в основном утаивающих доходы. За стукачество Морковке выплачивали скромные премиальные из отобранных денег. На сегодня компромата накопилось предостаточно, и проститутка, предвкушая барыши, пребывала в прекрасном расположении духа. Поэтому, когда ее остановил усмехающийся белозубой улыбкой загорелый мужчина, похожий на зарубежного киногероя, Морковка позволила себе пококетничать.

– Девушка, с вами можно познакомиться? – Святой был сама любезность.

Он заступил дорогу расфуфыренной девице, напоминающей оранжевой прической вышедшего на тропу войны индейца.

– Я с незнакомыми мужчинами на улице не разговариваю!

– А где же, только в закрытом помещении с широкой кроватью?! – нашелся Святой, сочинив недвусмысленную шутку.

Заштукатуренная физиономия проститутки расплылась в улыбке от уха до уха. Отставив ногу и упершись рукой в бедро, Морковка приняла дежурную стойку, выпячивая свои прелести.

– Борзой без меры?! – Яркие полные губы шлюхи сложились в трубочку. – С мартышками базары разводи! – просюсюкала Морковка, чей интеллект намного уступал обезьяньему.

Вдруг вспомнив о рандеву с сутенерами, девица окрысилась:

– Любите сладенькое на халяву!

Помимо доносов Морковке часто приходилось обслуживать в порядке очереди трех тяжеловесных, грубых и несдержанных на руку мужиков, в которых столичная жизнь и порнофильмы пробудили извращенные фантазии. Душиться за бесплатно под многопудовыми тушами сутенеров до ломоты в костях становилось для Морковки пыткой.

– Отвали, паря! – Поскучнев, проститутка отшила симпатичного кавалера. – Не до тебя! А если захочешь оттянуться – найдешь меня… – Она указала координаты, не желая упускать потенциального клиента.

Вихляя тазобедренной частью, словно она передвигалась не по земной тверди, закатанной в асфальт, а по колышущейся под ногами болотистой почве, уличная шлюха побрела к подъезду.

– Девушка! Какие цветы вы предпочитаете? – повысив голос, спросил Святой.

Вопрос несказанно удивил жрицу любви. В ее профессии котировались только денежные купюры и неприродные украшения. Но, как большинство женщин, Морковка была немного сентиментальна и неравнодушна к любым знакам внимания. Обернувшись, она хлопнула накладными ресницами.

– Орхидеи, молодой человек! – ненатуральным писклявым голосом произнесла путана.

– Орхидеи… – эхом повторил Святой, чуть улыбаясь уголками губ. – Изысканный вкус… Только стопроцентная дама может любить эти звезды джунглей.

Они расстались. Святой вернулся в машину, а его новая знакомая скрылась в подъезде, пропахшем кошачьей мочой и гарью сожженных подростками почтовых ящиков.

Через минуту подъездная дверь чуть было не слетела с петель от толчка ногой Гуляя. Перепрыгивая через ступени лестницы, он спустился, бегом пересек дорожку и ввалился в «Форд».

– Ты прав, телка в нужную квартиру зашла! Я сверху подсмотрел! Открыл дверь пузырь белобрысый, на моль обожравшуюся похожий. Коза его Батоном назвала… – Сорвав зубами пробку с бутылки фанты, Гуляй забулькал, всасывая в себя оранжевую жидкость.

– Значит, сколько там народа, мы по-прежнему не знаем.

Святой принял от экс-сержанта бутылку, обтер ладонью горлышко и поставил в выемку у рычага переключения передач.

– Выпей водички! В день три литра пить надо, – блеснул познаниями в физиологии Гуляй, – активизирует умственные процессы.

Достав пистолет, неугомонный филдоператор выщелкнул обойму, будто боялся, что патроны могли испариться, пока он подглядывал за проституткой. Желтые цилиндрики плотным рядком лежали в пазах, отсвечивая круглыми боками.

– Водички… Такой водичкой неплохо накипь в чайниках снимать. Заливаешь и на огонь. Прокипятил, и накипи как не бывало, – скорее машинально, чем осознанно ответил Святой.

По залегшей у переносицы морщине и нахмуренным бровям Гуляй определил, что командира осенило и какой-то великолепный план бесшумного проникновения в квартиру уже составляется под сводами черепной коробки Святого.

– Орхидеи… орхидеи… – Дмитрий несколько раз повторил название экзотического цветка, дорогого и очень капризного. – Гуляй, как запаковываются орхидеи в Москве?

– Ну, дорогие экземпляры в такие длинненькие коробочки с целлофановым окошком. Попроще…

– Годится! – прервал Святой, положив руку на плечо экс-сержанту. – Заводи своего мустанга!

Расставив мизинец и большой палец, Святой принялся измерять расстояние от мушки до приклада помпового ружья, вслух считая отмеренные отрезки.

– Куда едем? За лютиками? – вонзая ключ зажигания в прорезь замка, спросил Гуляй, не раскусивший задумки командира.

– За коробкой! Я обещал даме преподнести цветы!

– Этой прошмандохе?! – Гуляй уставился на спутника туповатым взором игрока, не знающего правил.

– Именно. – Подцепив ногтем зазубрину, Святой открыл раскладной нож и проверил подушечкой пальца остроту лезвия. – Давай, жми к ближайшему магазину, пока эта курица крашеная не ушла из квартиры…

Чахлый, прозванный столь нелестной кличкой за впалую грудь, принимал доклад проститутки, фиксируя допущенные нарушения не на каком-нибудь клочке бумаги, а в органайзере.