По имени Ветер - Александра Васильевна Миронова

Она в очередной раз пожалела, что рядом нет Ветра. Он прожил в этих краях всю жизнь. Кому как не ему знать о том, что здесь происходит? Но звонить ему было немыслимо. Это бы выглядело как предлог.

Вернувшись в дом, Есения наскоро соорудила себе бутерброд и заварила очередную чашку кофе. Вышла в сад и отыскала укромный уголок в зарослях пионов, где были установлены каменный стол и два неудобных каменных кресла. Поймала себя на мысли, что нужно купить подушки, чтобы сидеть было удобнее, и тут же себя оборвала – не будет же она тут рассиживаться, в самом деле, и оставаться надолго. В доме с призраками. Впрочем, судя по тому, что ей уже удалось узнать, речь о призраках не идет. Скорее о вполне реальных людях, которые вначале инсценировали собственную смерть, а затем принялись запугивать хозяев. Ведь странные звуки и происшествия в доме прекратились с того момента, когда умерла Нина Сергеевна. В конце февраля. А это означало, что после своей инсценированной смерти она продолжала пакостить бывшим хозяевам. Наверняка при участии Петра Алексеевича, у которого был бесконтрольный доступ во все помещения.

Есению вдруг осенило – они ведь должны были как-то попадать в дом по ночам. Поначалу это было легко – зайти можно было через неплотно закрытые окна, достаточно было лишь открыть шпингалеты изнутри. Но затем плотник все починил, а Ян и вовсе заколотил некоторые большие створки наглухо. С улицы они бы уже попасть в дом не смогли. Но, возможно, в доме есть потайной ход?

Есения вздрогнула и поежилась. Отложив бутерброд и наскоро допив кофе, она встала, провела рукой по налившимся бутонам пионов – скоро они расцветут и наполнят сад своим ароматом. Это будет лучшее время года, когда из сада не захочется уходить. Но для того, чтобы насладиться этим сезоном, ей нужно обеспечить собственную безопасность.

Направляясь в дом, Есения размышляла о том, что без помощи начальника полиции тут явно не обошлось. Ведь именно он говорил о результатах вскрытия, а какое вскрытие могли проводить живым людям? Есения также вспомнила экзальтированную губернаторшу. Это ведь она предложила вызвать призрака, и именно она рассказала о самоубийстве, произошедшем в доме, чтобы настроить Есению на нужный лад и заставить поверить во всю эту историю с призраками.

Недолго думая, Есения набрала семейного адвоката и попросила его собрать всю информацию об особняке и его прошлых владельцах.

– Есения Львовна, вам прислать ту информацию, которую я собирал для Яна Львовича? – невозмутимо поинтересовался адвокат.

Он был самым невозмутимым человеком из всех, кого она знала. Знала Есения также и о том, что встречаться с этим образцом уравновешенности в суде никто не любит. Своей невозмутимостью он доводил оппонентов до белого каления, а затем медленно и со вкусом размазывал их по стенке. Всех без исключения.

– Для Яна Львовича? – непонимающе переспросила она.

– Да, он звонил мне после Нового года и просил прислать полное досье на дом.

Адвокат не добавил, конечно же, «разве он вам этого не говорил?», он был слишком воспитан для подобных вопросов и слишком умен, чтобы понимать – гений свою супругу ни во что не ставил.

– Да, пришлите мне это досье. А еще… – Она запнулась.

– Слушаю.

– Соберите, пожалуйста, все, что можете, на местного губернатора, его жену и начальника полиции.

– Сколько у меня времени? – светски поинтересовался адвокат, словно она просила его написать банальную доверенность, а не собирать компромат на руководящих лиц региона.

– Сколько понадобится, – пробормотала Есения.

– Хорошо. Есения Львовна… – после краткой паузы обратился к ней адвокат.

– Да?

– Будьте осторожны. И звоните без промедления, если вдруг что.

Есения еще некоторое время посмотрела на телефон, издававший короткие гудки, а затем дала отбой. Она решительно направилась к дому, чувствуя злость. Ян что-то делал за ее спиной, а ей даже не потрудился об этом сказать. Он всегда считал ее кем-то вроде комнатной болонки, никогда не просил у нее совета и не посвящал в свои дела. Возможно, если бы он так не относился к жене, то был бы жив и сегодня. Или она знала бы, кого винить в его гибели помимо наркотиков.

Зайдя в столовую, Есения огляделась. Именно здесь она в последний раз видела «призраков», которые неожиданно и очень быстро исчезли. И выходили они не через окно, никаких следов под окном не было – она тогда обратила на это внимание. Есения внимательно огляделась по сторонам. Все та же галерея портретов – возможно, один из них скрывает тайный ход? Она уставилась в мрачные лица, силясь найти на них ответ. Бывший хозяин дома смотрел на нее и иронично улыбался, как бы подначивая – ну-ка, болонка, покажи, на что ты способна? Есения снова прочитала надпись: «Николай Второв». Тот, с кого все начиналось. Тот, кто дал род французским сахарным магнатам Торо. Но, кажется, кто-то из гостей на том злополучном ужине упоминал, что это был не он, а его брат, а сам Николай покончил жизнь самоубийством в особняке. Есения внимательно присмотрелась к портрету. Волевой подбородок, хищный прищур умных глаз, спокойствие, порода, уверенность в завтрашнем дне. Николай Второв не был похож на человека, который в отчаянии выбросится с чердака. Нет, скорее он сам кого-нибудь оттуда выбросит.

Есения замерла. Выбросит. А что, если Яна убили? Что, если он сам начал разбираться в происходящем и узнал что-то, что ему знать не следовало? Полез куда не надо. Она в этом разберется, чего бы ей это ни стоило.

Есения подошла к деревянным панелям и принялась стучать по ним. Возможно, за одной из них скрывается проход? Не могли же эти так называемые призраки просто испариться из комнаты. Все мистическое имеет вполне реальное объяснение.

Все панели отзывались гулким равномерным звуком, и Есения не слышала особой разницы. Впрочем, она не была профессионалом в этом деле, приходилось тыкаться как слепому котенку. Есения так увлеклась, что не заметила, как на ее пути встал буфет. Упершись в массивный предмет мебели, она задумалась. Распахнула створки – полки были уставлены посудой, оставшейся от прежних владельцев. Все очень прозаично. Никаких тайных проходов в Нарнию.

Есения посмотрела на пол. Ножки массивного буфета опирались на ролики. Зачем? Ответ был очевиден – чтобы его можно было двигать.

Она уперлась двумя руками в бок громоздкого шкафа и попыталась сдвинуть его с места – бесполезно. Он весил раза в четыре больше самой Есении. Чтобы сдвинуть его