Адам не женится на Еве - Лариса Соболева

Как затарахтело сердце! И грудь сдавил ужас.

На постели лежала знакомая женщина, грудь ее была окровавлена, пятна крови алели на подушке и простыне, которая накрывала Зосю. Да, да, это была Зося. С рассыпанными волосами каштанового цвета, как на фотографиях, без парика. Оттого что глаза ее были закрыты, она будто спала. Но с окровавленной грудью, с темно-бордовыми сгустками там, где сердце, с красными пятнами на подбородке и скулах человек спать не может. Он может быть только мертвым.

Девушка затряслась, по ней словно ток проходил волнами, ударит – отпустит, так и Дана: затрясется всем телом, ослабнет, затрясется… И все же выговорить она смогла, несмотря на то, что Зося недавно хотела прикончить ее:

– Зося… Зося!

Ни стона, ни вздоха, ни звука. Ей уже ничем не поможешь. Внезапно Дану просто-напросто долбануло: это мать Галдина сделала. Но позвонила Дане и велела срочно приехать сюда. Зачем? Или мать тоже убили? И она где-то в этой квартире, например, в ванной…

Дана рванула из квартиры. Выскочив на площадку, остановилась на секунду, вспоминая, куда бежать. Только не наверх. Она ринулась вниз, захлебываясь слезами и ужасом, чувствуя всеми нервами смертельную опасность и мечтая лишь выбраться из дома. Внезапно врезалась в человека, похожего на бочонок.

– Пустите меня! – завопила она. – Не трогайте…

– Эй, парень, куда несешься?

Катков встряхнул ее за плечи, отчего ее голова откинулась назад. «Парень» вздрагивал то ли от рыданий, то ли от нехватки кислорода, ничего не видел – судя по выражению глаз. И вдруг Катков заметил знакомые черты, а память у него – ух, зрительная тоже. Кепка, большие глаза, надутые губы… Да, ему знакомо это лицо, голос не мальчишеский…

– Дана? – произнес Катков. – Гуйва?!

Глаза девушки стали осмысленными, в них появилось недоумение, затем они расширились, задрожал подбородок. И чего никак не ожидал Катков – маленькая, хрупкая девчушка, проревев что-то нечленораздельное, с силой оттолкнула его. Катков вскинул руки и полетел, назад полетел. Хорошо, хоть находился на первых ступеньках – не убился насмерть, а врезался в стену и, как мешок, шмякнулся на пол, но затылком стукнулся пребольно. Он услышал, как внизу Дана взвизгнула, что-то мычала, но подняться ему – куда там! В глазах марево, искры лопались, в затылке – словно тупые когти делали трепанацию черепа. Он остался в полулежащем состоянии, полагая, что Олег поспел вовремя и схватил мерзавку.

А Дана оказалась в руках длинной шпалы, которая схватила ее за горло, припечатала к стенке и дышала табаком с водкой вперемешку прямо в лицо.

– Ээээ… – вырвалось нечто вроде шипа из горла Даны.

Шпала душила ее, налегая всем своим вонючим телом. «Насильник», – успела сообразить она. Но душить-то зачем? Попробовала дотянуться руками до его рожи – шпала слишком длинная, а сознание уж пропадать стало. Дана попыталась закричать, однако, кроме хрипов, выдавить другие звуки не смогла.

– Ты что делаешь?! – услышала она сквозь шум в ушах.

Шпала ее отпустила, Дана получила возможность вдохнуть, но слабую. Спазмы, словно сухие куски, застряли в горле, и только мысль: «Я сейчас умру» – заставляла делать усилия и вдыхать воздух. Ноги подкосились, Дана сползла по стенке, бессмысленно глядя на потасовку. Неизвестный молодой человек колотил шпалу, шпала колотила его, вернее, отбивалась. Через минуту шпала вылетела из подъезда, молодой человек, утирая кровь из носа, подошел к Дане:

– Мальчик, ты как? Что он хотел?

– Я де… девочка, – выговорила Дана сиплым голосом.

– Девочка? – удивился он. – Что ж ты по ночам бродишь? В это время дома надо сидеть, кукол спать укладывать.

– Спасибо, – став на четвереньки, сказала она.

Он помог ей подняться, предложил:

– Тебя проводить?

– Я сама. Мне тут рядом… к машине…

Держась за стены, она передвигалась к выходу, он пошел наверх.

На площадке между вторым и третьим этажом Олег увидел тело в углу, остановился, озадачившись. Тело застонало и заговорило голосом Каки:

– Олег… помоги…

– Глеб Аркадьевич? Что здесь произошло?

– Меня вырубила Гуйва, – признался тот.

– Вы встретили ее?

– Да. Неслась как очумелая. Задержать не смог, она меня… негодяйка!

Олег понял, что выручил Дану, это ее тискал маньяк. Только он хотел бежать вниз, как вдруг снаружи грянул выстрел. Катков замер, насторожился и Олег.

– По-моему, стреляют, – сказал Катков, охая.

– И по-моему.

Раздался второй выстрел, Олег сорвался и помчался вниз.

– У тебя пистолет есть? – крикнул Катков.

– Нет, – притормозил тот.

– А чего несешься как дурак?

– А у вас есть? – быстро спросил Олег, поднимаясь назад. – Дайте…

– И у меня нет, – развел руками Катков.

Но в Олеге взыграла молодость, он бросился вниз, не слушая предостережений Каткова.

Стрелял Аслан по Дане. Вырулила она из подъезда, заметила машину Богдана, к ней и побежала. Когда раздался выстрел, Дана упала. Не потому упала, что в нее попали, а от страха и поползла по-пластунски, опыт-то уже есть, в степи приобрела, когда по ней стреляла Зося. Взвизгнули тормоза, автомобиль Богдана чуть не задавил девушку, она автоматически закрыла голову руками, но колеса остановились рядом, а не раздавили.

– Бы… быстро! – скомандовал Богдан.

Она сама догадалась и юркнула в открытую дверцу, Богдан рванул с устрашающим визгом колес. Пуля догнала, врезалась в крышу.

– За ними! – рыкнул Длинный.

– Без тебя знаю, – выкручивая руль, бросил Аслан.

Олег выскочил из подъезда как раз в тот момент, когда первая машина сворачивала, а вторая разворачивалась и помчалась за первой. Он побежал за второй машиной, присматриваясь к номеру, но без толку. Сплюнув, Олег вернулся в подъезд.

Видимо, Катков смотрел в окно, потому что спросил:

– Не догнал? (Олег безнадежно махнул рукой.) Что ж, идем к маме Галдина, поговорим. Чего это она неслась как бешеная?

– Кто? Мать Галдина?

– Гуйва. Врезалась в меня, а потом… Негодяйка. Звони.

Олег позвонил несколько раз, взглянул на Каткова, потирающего затылок, пожал плечами, мол, нет никого. Глеб Аркадьевич скорчил недовольную мину, позвонил сам, будто от этого что-нибудь изменится, после тронул дверную ручку, оглянулся на Олега и сообщил:

– Открыто. Слышишь? Кажется, телевизор работает. Зайдем на огонек? – Вошли. Катков громко крикнул: – Хозяева!

Звуки бешеной стрельбы и быстрой речи, явно не живой, стали ответом. Вместе с тем у двух следователей появилось ощущение пустоты.

– Кто-нибудь! – крикнул Олег. – Отзовитесь!

Никто не отозвался.

– Не нравится мне эта квартира, – нахмурился Катков.

– Нечистой силы здесь все равно нет, Глеб Аркадьевич, – хорохорился Олег, а самому не по себе стало. – Группу вызвать?

– Сейчас посмотрим. Хозяева! – крикнул громче прежнего Катков, продвигаясь к двери комнаты. – Пошли посмотрим. Раз свет везде горит, значит, она дома.

В первой комнате никого, Олег приглушил громкость телевизора, посмотрел на Каткова с недоумением. Тот махнул рукой, мол, за мной иди, и вышел. Предварительно постучавшись, он открыл вторую дверь, замер, изучая спальню, затем переступил порог, дошел до середины. За спиной остановился Олег:

– Это же Зося, Глеб Аркадьевич.

– Вижу, – грубо огрызнулся Катков, словно убил ее Олег. – Вот теперь вызывай экспертов с криминалистами, убойщиков с забойщиками… всех давай. Подложила же ты мне свинью, Зосенька Георгиевна. Ни к чему не прикасайся, – сказал Олегу.

– Знаю, – отозвался тот, доставая мобилу.

Богдан метался среди автомобилей, объезжая их с разных сторон, невзирая на правила дорожного движения. Он удирал от преследователей, понимая: надо оторваться во что бы то ни стало. А как оторвешься, когда едут по центру, где ровные дороги и полно автомобилей? Зная город, Богдан не просто выискивал, куда свернуть, но чтобы при этом не уткнуться в тупик. Дана смотрела назад, то и дело вскрикивая:

– Едут! Едут, заразы! Богдан, миленький, быстрей!

Он сосредоточился только на дороге, изредка поглядывая в зеркало. Темно-то темно, а преследователей видно, в скорости они им не уступали. Спокойствие Богдана просто добивало Дану, можно подумать, у них гонка от нечего делать, ей казалось, плетутся они хуже черепахи. Резкий поворот – она упала на Богдана, он только слегка оттолкнул ее локтем, этого хватило, чтоб Дана врезалась в дверцу со своей стороны. Она стала на колени на сиденье спиной к лобовому стеклу, ухватилась за спинку кресла – так обзор сзади был постоянно перед глазами.

Помчались по безлюдной улице, услышали выстрел. Пуля не попала даже по машине, но Дана втянула голову в плечи, когда же поняла, что еще не убита, панически затарахтела:

– Чтоб их черти сожрали! Они же перестреляют нас, уроды чертовы! Или я от страха умру! Едут! Не отстали! Мамочка моя родная, мне так жить хочется! Откуда они взялись, подонки проклятые? У тебя есть пистолет?