Баллада о Лорелее (СИ) - Морозевич Юрий В.

Маккуин постарался придать своему голосу жесткость и продолжил уже совсем другим тоном:

— Насколько я могу судить, за всю историю космофлота не происходило ничего подобного, и не только здесь, на Церере, но и на Земле, Марсе… вообще нигде! Зачем… для чего? В голове не укладывается…

Капитан Паркер молча смотрел на Алекса. В его глазах явно читалось сочувствие. Безусловно, он все понимал.

А, черт, подумал Алекс. Вот только твоего сочувствия мне не хватает! Ясное дело… происшествие с «Иридой» теперь уже совершенно точно не твоя забота, а, как минимум, моя. Вот только внутренний голос мне подсказывает, что резонанс пойдет по всей системе, и плохо спать в ближайшее время придется не только вашему покорному слуге, но и сотням специалистов разного уровня на десятках обитаемых миров.

О-хо-хо… Да, «Ирида», натворила ты дел. Видимо, правы все-таки грузчики, не зря же тебя два раза перепаковывали. Верная примета, хочешь верь, хочешь не верь…

Тихо пропел селектор на столе. Алекс повернул голову и сказал:

— Да, Нина. Я слушаю.

— К вам Коллинз. Говорит, срочно, — раздался голос секретарши.

— Хорошо, пусть проходит. И сделайте нам кофе, пожалуйста.

Маккуин снова повернулся к Паркеру. Тот, как и прежде, казался абсолютно невозмутимым.

— Задержитесь еще ненадолго. Послушаем, что скажет Коллинз.

Паркер молча наклонил голову в знак согласия.

Еще бы ты не согласился, усмехнулся про себя Алекс. Шефу службы безопасности, знаете ли, не отказывают.

Стеклянные матовые двери с тихим шорохом разошлись в стороны, и на пороге возник Коллинз. Он повел глазами в сторону Паркера, и брови его приподнялись. Правда, всего лишь на мгновение.

— Привет, Алекс, — Коллинз слегка наклонил голову. — Капитан…

— Проходи, располагайся, — Маккуин жестом указал на кресло рядом с Паркером. — Чем порадуешь?

— Не знаю, насколько тебя обрадует моя информация. А может, наоборот, огорчит. Ты уж сам решай. Вот только я, похоже, окончательно перестал понимать, что же именно здесь происходит.

И в этом ты не одинок, подумал Алекс. Здесь нас таких уже трое.

Вошла Нина, молча расставила чашки с дымящимся кофе и взглянула на шефа. Маккуин одобрительно кивнул и сказал:

— Спасибо. Проследите, чтобы нам не мешали.

Нина повернулась и пошла к выходу. Коллинз и Паркер проводили ее глазами.

Когда стеклянные двери снова сомкнулись, Коллинз посмотрел на хозяина кабинета, стрельнул глазами на капитана «Ириды», а затем мрачно уставился на свои крепко сцепленные ладони, лежащие на столе. Маккуин и Паркер терпеливо ждали.

— Дело касается «Айовы», — наконец, произнес Коллинз. — Как известно, мы получили с нее сигнал бедствия примерно за сорок минут до запуска «Ириды». Из переговоров с экипажем выяснилось, что рудовоз на орбите Цереры подвергся метеорной атаке, в результате которой повреждения получили маршевые двигатели, двигатели ориентации и контейнеры с рудой. Высыпавшаяся из них металлическая пыль полностью экранировала «Ириду» от наших радаров, связь с кораблем в результате оказалась прервана.

Коллинз поднял голову и взглянул на Паркера. Тот кивком подтвердил, что все сказанное руководителем запуска соответствует действительности. Именно так все и было. Тогда Коллинз снова уставился в стол и продолжил:

— На помощь немедленно были высланы два буксира и челнок с ремонтной бригадой. Предполагалось заделать пробоины в контейнерах, пока «Айова» еще не окончательно зага… э-э… засорила пространство над Церерой, а затем доставить ее на круговую орбиту для полноценного ремонта. И вот тут-то и начинается самое странное…

Коллинз обвел глазами внимательно слушавших его собеседников.

— Аварийная команда догнала убегавшую «Айову», однако, никаких повреждений не обнаружила. Маршевые двигатели оказались в полном порядке, как и двигатели ориентации, впрочем. По крайней мере, со стороны все выглядело именно так. Да, корабль довольно быстро вращался вокруг продольной оси, щедро разбрасывая вокруг себя целые облака металлической пыли. Но происходило это вовсе не по причине повреждения контейнеров, а просто потому, что их створки оказались полуоткрыты. Попытки установить связь с экипажем успеха не имели, на все радиозапросы «Айова» отвечала гробовым молчанием… В конце концов аварийной бригаде удалось высадиться на бешено вращающийся корабль и проникнуть внутрь. Каково же было их удивление, когда на борту они не нашли ни единой живой души. Ни-ко-го. «Айова» оказалась абсолютно пуста…

Маккуин и Паркер пристально смотрели на него, не отрываясь. На столе остывал так и не тронутый кофе. Тогда Коллинз гулко сглотнул и продолжил:

— В процессе обследования выяснилось, что все системы корабля полностью работоспособны, а в ангаре отсутствует аварийная капсула. Создается впечатление, что экипаж отчего-то решил, будто дальнейшее пребывание людей на борту «Айовы» совершенно недопустимо, и единственный выход — срочно покинуть судно. Вот только непонятно, что же могло напугать опытных астронавтов до такой степени, что они рискнули бросить на произвол судьбы абсолютно исправный корабль и ринуться в неизвестность на хрупкой крошечной капсуле. Во всяком случае, это явно выше моего понимания… Кстати, пропавший экипаж до сих пор так и не обнаружен. Просто «Мария Целеста» какая-то…

Коллинз перевел дух и стрельнул глазами на Паркера.

— Плюс таинственное исчезновение «Ириды»… Может быть вы объясните мне, что все это означает? — с вызовом спросил он.

— Не сомневайся, мы, безусловно, разъяснили бы тебе все, если бы сами хоть что-то понимали, — ответил Маккуин и добавил, заметив кислую мину на лице Коллинза:

— Впрочем, утешься. Твоя информация очень ценна в плане воссоздания полной картины произошедшего. Более того, она полностью укладывается в русло того, о чем только что мне поведал капитан Паркер. Поэтому, полагаю, поиски пропавшего экипажа «Айовы» можно с чистой совестью прекратить. Кажется, мы знаем, где он пребывает в настоящее время. Вот только непонятно, с какой именно целью.

— Ты о чем? — встрепенулся Коллинз. — Если не секрет, конечно.

— Да какие уж тут секреты, — поморщился Маккуин. — Тем более от тебя. И так уже весь Пояс гудит по поводу происшествия с «Иридой». А представляешь, что здесь начнется, когда информация дойдет до Марса и Земли?.. Вот когда нам станет особенно весело. Так что готовься.

Он повернулся к Паркеру.

— Э-э… капитан. Повторите, пожалуйста, вашу историю еще раз. Коллинзу будет интересно, да и мне, признаться, тоже. Вдруг вспомнятся какие-нибудь детали. Хоть что-то, за что можно будет зацепиться. Так что начинайте, мы слушаем.

— Ну хорошо, — пожал плечами Паркер. — Пусть будет еще раз.

Тишину рубки нарушало лишь легкое пение вентиляторов. В полумраке слабо светились многочисленные экраны, свидетельствуя о том, что все системы готового к старту звездного корабля функционируют нормально. На вынесенном далеко вперед подковообразном пульте управления весело перемигивались многочисленные огоньки. Ни один из них не мерцал тревожным красным светом, и это было хорошо. И было бы еще лучше, если бы так продолжалось в течение всего полета. И ныне, и присно, и во веки веков. Аминь.

С высоты командного мостика Паркер прекрасно мог наблюдать за всем, что происходит в нижней части довольно-таки тесного помещения. Впрочем, какой это мостик, так, одно название. Просто небольшое возвышение в хвостовой части рубки, созданное специально для того, чтобы предоставить капитану возможность полностью контролировать действия экипажа. И вмешаться, если ситуация по какой-то причине станет выходить из-под контроля.

Прямо перед пультом во внутренней части подковы возвышались два массивных противоперегрузочных кресла, в чьих мягких объятиях сейчас изнывала от безделья вся небольшая команда звездолета — пилот и астронавигатор Уолш в кресле справа и бортинженер Моррис слева. Оба в ожидании старта, который, согласно таймеру обратного отсчета, выведенному на один из экранов, состоится еще очень и очень нескоро. Сорок с лишним минут… и ничего нельзя сделать, несмотря на полную готовность корабля и экипажа.