Наследница долины Рейн (СИ) - Юлия Арниева

— Интересно? — невнятно пробормотала, забирая поданную газету, и невольно усмехнулась, — кхм… завтрашний выпуск?

Скай не ответил, я же, пододвинув к себе ближе настольную лампу, погрузилась в чтение, и чем дальше читала, тем больше недоумевала.

— В порту? Что он делал в порту больше двух недель?

— Это тебе лучше не знать, — загадочно проговорил мужчина, а я же вновь пробежалась по тексту взглядом: «Утром третьего дня в порту, на пристани у шхуны „Морской волк“, было найдено истерзанное тело Ленарда Доумана. Констебли больше двух недель разыскивали молодого графа, проверяли все поступившие сведения о пропавшем. Ими были осмотрены все трактиры и увеселительные дома, где встречали наследника одной из богатейших семей в Ранье. Но поиски оставались безуспешны, и только благодаря сознательности граждан, тело мсье Ленарда было обнаружено в самом неблагоприятном районе города Ранье. Мы неоднократно заводили речь о необходимой проверке пристани и всех злачных мест порта, но власти бездействовали. Возможно сейчас, когда трагедия произошла с одним из аристократов, градоначальник примет необходимые меры. Также сообщаем: Сефтон Доуман объявил награду за поимку убийцы своего сына…»

— У тебя не будет проблем? — спросила, откладывая газету на стол.

Странно, но узнав, что Ленарда больше нет в живых, мне стало как будто легче дышать. Наверное, это неправильно, и я должна была посочувствовать родным, но если быть искренней перед собой, то мне его было ничуть не жаль.

— Не будет… ну что, продолжим? На чём мы в прошлый раз остановились? — прервал мои мысли Скай, опершись на подлокотник кресла, и вытянул свои длинные ноги, пряча их под журнальным столиком.

— На герцоге Олбэйн Уорд. Собственник завода по производству автомобилей, нескольких особняков и обширных земель в Грейтауне. Герцог всё своё свободное время уделяет хобби и у него самый лучший конезавод во всей Вирдании, — отрапортовала учителю, который вот уже пятый день подряд зачем-то рассказывает мне о влиятельных персонах этой страны. Коротко объяснив, что мне это может пригодиться, он вкрадчивым голосом порой рассказывал такие подробности, что на моей голове волосы дыбом поднимались.

— Олб любит поесть и не терпит, когда его отвлекают. Предпочитает рыбу и овощи, но тайная его страсть — шоколад…

Внимательно слушая Ская, время от времени делая записи, я нетерпеливо косилась на заглядывающую в окно луну, мысленно поторапливая копушу быстрее сдвинуться всего-то на полметра. Этого будет достаточно, чтобы осветить лицо таинственного гостя, но та, как назло, не спешила, медленно плывя по ночному небу, периодически скрываясь за грозовыми тучами.

Снова возвращая свой пытливый взгляд в сторону чуть слышно рассмеявшегося мужчины, я в очередной раз обратила внимание на непостижимую узнаваемость. Иногда его интонация, поворот головы и силуэт казались мне смутно знакомыми, а порой я была твёрдо уверена, что никогда, кроме ночных встреч, с этим мужчиной я не сталкивалась.

И всегда, стоило Скаю уйти, я сама на себя витиевато ругалась. Осознавая, что вся эта глупая таинственность и его ненавязчивая забота невольно привлекают моё внимание. Вынуждая всё чаще о нём думать, вспоминать и волноваться, когда карточка с приглашением появлялась чуть позже привычного.

— Почему ты скрываешь своё лицо? — неожиданно для себя выпалила я, пристально взглянув на тёмный силуэт в кресле, — твоё лицо обезображено? Ты скрываешься? Не хочешь, чтобы твою придуманную личность опознали?

— Кхм… — хмыкнул мужчина, вдруг резко поднявшись, в два шага преодолев разделяющее нас расстояние, встал за моей спиной, и медленно, растягивая каждое слово, спросил, — позволишь… коснуться тебя?

— Эээ… — на мгновение растерялась, не зная, как отреагировать на такое, глухим голосом всё же выдохнула, — да.

Но Скай не спешил, гнетущая пауза затягивалась. Напряжение между нами росло. Замерев и, по-моему, не дыша, я прислушивалась к звукам, но моё сердце так громко билось в груди, что я ничего, кроме его стука, не слышала. Моё тело звенело от накала и, казалось, задень — и я взорвусь на тысячи осколков.

— Да… это он всё время преследует меня, — раздался тихий голос над ухом, моё дыхание тотчас перехватило, сердце пропустило удар, а по коже пробежали предательские мурашки. Но на этом мужчина не остановился, моей пылающей щеки нежно коснулись горячие пальцы, ласково проведя по скуле, и плавно спустились по шее, остановившись у ключицы.

— Он? — сиплым голосом прошептала, на несколько секунд теряясь в своих эмоциях. По моему телу пошла волна жара, вызывающая жгучее желание, растекающееся по венам и скручивающееся внизу живота в тугой комок болезненной истомы.

— Твой запах, он дурманит мой разум. Твоя красота и ум действует на меня слишком опьяняюще…

— Хватит! Прекрати! Это глупо! Твои игры неуместны! — нашла в себе силы сердито выкрикнуть, глубоко вздохнула, рывком вскочила с кресла, чтобы оказаться как можно дальше от сумасшедшего. Но сильные руки, схватив меня, резко развернули к себе лицом и притянули к твёрдому как скала телу так близко, что я тоже ощутила его запах. Терпкий аромат тёплого дерева, с едва уловимым оттенком растительного мускуса, бархатистый, сухой и сладкий.

— Немедленно отпусти, — потребовала, уперев руки в грудь мужчины, но Скай по-прежнему крепко держал меня в своих объятиях, медленно склоняясь к моим губам…

— Один поцелуй, Дель… всего один поцелуй.

Поддаться искушению, прекратить борьбу с охватившим меня неистовым желанием было очень трудно. Кто знает, каких сил мне стоило отвернуться и едва слышно проговорить:

— Нет, Скай.

— Хм… — прохрипел мужчина, нехотя размыкая свои объятия, и, выдержав мучительную паузу, вкрадчивым голосом произнёс, — ты знаешь меня, просто найди.

И больше ни слова не сказав, буквально в считаные секунды исчез за тяжёлой шторой, и только стук закрывшегося окна оповестил меня, что в покоях я осталась одна.

— Чёртов псих! Что за игры? Хватит! Поболтали и достаточно! — порывистыми движениями прошла к окну, тщательно его заперев, проверила засов на двери и, продолжая ругаться, направилась в ванную комнату. Там, набрав полную пригоршню холодной воды, выплеснула её в лицо, чтобы хоть как-то остудить полыхающие будто огнём щёки.

— Это просто физиология, Дель, просто физиология, — как заведённая повторяла, пока снимала с себя платье, забиралась в кровать… до самого рассвета так и не уснув, я как мантру шептала эти слова, но усталость всё же взяла своё, унося измученную меня в водоворот пошлых снов…

— Дель, у тебя сегодня встреча с Ходжезом, — напомнил Кип, с аппетитом уплетая за завтраком вкусную запеканку. Мне же после прошедшей ночи кусок в горло не лез, а довольный и цветущий вид мужчины раздражал.

— Помню, — проговорила, натянуто улыбнувшись секретарю, и обратилась к сыну, — мы так с тобой и не выбрались в город, может быть, завтра?

— Хорошо, — кивнул ребёнок и, покосившись на загадочно улыбающуюся Аманду, спросил, — мама, а когда я пойду в школу?

— Ну… я ещё не интересовалась этой темой, — растерянно проговорила, вопросительно взглянув на Глена, — а в каком возрасте начинают ходить?

— Обычно дети аристократов до десяти лет находятся на домашнем обучении, — пояснил гувернёр, и я заметно выдохнула. Я всё ещё считала Дарена маленьким и было откровенно страшно отпускать его учиться в какую-то непонятную мне школу. Да и опасение что Сефтон может похитить моего сына, не придавало мне спокойствия.

— Значит, когда тебе исполнится десять лет, а пока предлагаю учиться дома. Если потребуются дополнительные занятия, говори, мы непременно что-нибудь придумаем.

— Аманда сказала, что она начала ходить в школу в шесть лет, — продолжил сын, а девушка, вернувшись к нам на бренную землю, виновато мне улыбнулась.

— Дарен, я пока не готова обсуждать этот вопрос. Я не знаю, что из себя представляет школа, в которой училась Аманда, не знаю, какой уровень знаний она тебе даст. Давай я выясню все подробности, мы сходим туда, ты посмотришь, и тогда вместе решим, как дальше поступить. Договорились?

— Да, мам, — согласился ребёнок, а я на время выдохнула. И как бы мне этого ни хотелось, я понимала, что сыну необходимо общение со сверстниками и этот вопрос нужно как-то решать. Но как же страшно отпускать малыша.

— Идём, Дарен, время счета и чистописания, — напомнил Глен сразу, как мы закончили завтракать.

— Давай я лучше мамины задачки порешаю, а писать не буду, — протянул