Эпитафия шпиону. Причина для тревоги - Эрик Эмблер

В большой комнате царил беспорядок. Стопки пыльных папок и рваных светокопий выстроились у зеленой выцветшей стены, верхняя часть которой была украшена рамками с цветными изображениями станков, вырезанными из каталогов, и двумя сертификатами, свидетельствовавшими о золотых медалях европейских выставок-продаж. В камине чадил уголь, а каминная полка ломилась под весом груды технических справочников, «Готского альманаха»,[48] бронзового Кришны на подставке из тикового дерева и наполовину прикрытой книги «Этикет для мужчин». В одном из углов комнаты стояла сумка с клюшками для гольфа. В центре за огромным письменным столом, заваленным деталями механизмов с бирками, лотками для корреспонденции, деревянными подставками для гольфа, чертежами и коробочками с разного рода скрепками, сидел сам господин Альфред Пелчер.

Это был маленький лысый жизнерадостный мужчина лет пятидесяти в бифокальных очках без оправы и с мягкими манерами, словно он заранее предполагал ваше очень плохое настроение и был полон решимости развеять его. Одежда директора — несомненно, компромисс между необходимостью провести утро в кабинете и послеобеденной партией в гольф — состояла из черного пиджака от повседневного костюма, коричневого джемпера и серых фланелевых брюк. Господин Пелчер имел обыкновение энергично дергать за воротник, словно душивший его.

Когда я вошел в кабинет, директор перемещал движок двухфутовой логарифмической линейки и записывал результаты вычислений на полях коммерческого приложения к «Таймс». Не взглянув на меня, он взмахнул логарифмической линейкой, давая понять, что почти закончил. Через секунду-другую отложил свой инструмент, встал и сердечно пожал мне руку.

— Очень рад, что вы согласились приехать. Присаживайтесь. Значит, вы господин Марлоу, да? Замечательно. — Директор пренебрежительно ткнул в свои вычисления на полях: — Небольшая проблема с механикой, господин Марлоу. Я пытаюсь прикинуть, сколько энергии экономят восемнадцать игроков в гольф за один раунд в результате того, что клюшки за ними носит кадди. Получается огромная цифра. — Он усмехнулся. — Вы играете в гольф, господин Марлоу?

— К сожалению, нет.

— Великая игра. Величайшая из всех игр. — Он лучезарно улыбнулся. — Ну хорошо, хорошо. К делу, да? Мы вам писали, не так ли? Да, конечно. — Он вновь сел и секунд тридцать разглядывал меня через нижнюю половину очков. Потом наклонился ко мне через стол. — Se non è in grado, — с нажимом произнес он, — di accettare questa mia proposta, me lo dica francamente. Non me l'avrò a male.[49]

Я немного растерялся, но все же ответил:

— Prima prendere una decisione vorrei sapere sua proposta, Signore.[50]

Брови директора взлетели вверх. Он прищелкнул пальцами. Потом взял логарифмическую линейку, постучал ею по столу и снова откинулся на спинку кресла.

— Господин Марлоу, — серьезным тоном сказал он, — вы первый из откликнувшихся на объявление, кто внимательно его прочел. До вас ко мне приходили шесть джентльменов. Трое из них владели французским на уровне туристического справочника и утверждали, что большинство итальянцев его понимают. Один был на Цейлоне и немного знал тамильский. Он заявил, что если достаточно громко крикнуть по-английски, то тебя поймут. Из двух других один бегло говорил по-немецки, а второй во время круиза провел день в Неаполе. Вы первый из всех претендентов, кто владеет итальянским. — Господин Пелчер сделал паузу, на его лицо вдруг набежала тень тревоги. Он был похож на ребенка, который ожидает удара. — А вы действительно инженер, господин Марлоу? Случайно, не электрик, не химик или не специалист в области радио?

Я кратко рассказал ему о своей квалификации и хотел уже отослать за подробностями к своему письму, когда увидел, что письмо лежит перед ним на столе, и он с довольным видом кивает. Господин Пелчер, похоже, был не таким хитрым, каким казался.

Когда я закончил, он незаметно сунул письмо под промокательную бумагу и громко, с облегчением вздохнул.

— Тогда с этим все в порядке. Чувствую, мы понимаем друг друга, господин Марлоу. А теперь скажите, — он был похож на маленького мальчика, загадывающего загадку, — у вас есть опыт в сфере сбыта?

— Никакого.

Директор помрачнел.

— Этого я и боялся. Впрочем, невозможно иметь все сразу. Опытный инженер с приличным итальянским — такого встречаешь не каждый день. Прошу меня извинить. — Пелчер снял трубку телефона. — Привет, Дженни, дорогая, попроси, пожалуйста, господина Фитча заглянуть на минутку ко мне в кабинет. — Он положил трубку и снова повернулся ко мне. — Господин Фитч — наш менеджер по экспорту. Милейший человек — у него двое чудесных детишек, мальчик и девочка, а жена, бедняжка, умерла. Надеюсь, он вам понравится.

— Господин Пелчер, — сказал я, — нельзя ли хотя бы намекнуть, что за должность вы предлагаете?

Он хлопнул себя по лбу:

— Конечно, черт возьми! Я почему-то думал, что уже рассказал. Понимаете, господин Марлоу, — он опять дернул воротник, — наше предприятие не очень крупное. Вы, вероятно, знаете, что мы специализируемся на одном классе станков. — Я не знал, но кивнул. — У нас есть девиз, — продолжал директор, — «Станок „Спартак“ просверлит все». Это более или менее точное описание нашей деятельности. Однако на протяжении последнего года или около того мы все больше и больше внимания уделяем производству высокоскоростных автоматов по выпуску артиллерийских снарядов. У меня были кое-какие идеи относительно таких станков, мы их разработали и получили международный патент на конструкцию автомата «Спартак S2». Кстати, название «Спартак» — тоже моя идея. Удачная, правда? Спартак, раб — очень лаконично. Впрочем, вернемся к S2. Мы являемся патентодержателями, что оказалось очень выгодно. Мы продали лицензию на производство нашим американским друзьям, но европейский рынок оставили себе. Думаю, это было разумно. Немцы разработали свой станок, чтобы конкурировать с S2, однако он не лучше нашего, так что стартовали мы хорошо. Бизнес на континенте чрезвычайно оживился. Итальянцы, например, сразу же взяли S2. Большую заинтересованность проявил артиллерийский департамент адмиралтейства. Фирмы, внедряющие наши станки, получили возможность значительно снизить затраты. Разумеется, к нам обращались британские концерны, но, честно говоря, мы были так заняты экспортными операциями, что до сих пор не дали себе труда заняться внутренним рынком. Итальянцы нам очень помогли с финансовыми аспектами. Знаете, не так легко сейчас получить деньги из Италии. В нашем случае они платят переводными векселями в Нью-Йорк. Понимаете, им нужны станки. Примерно год назад мы решили, что нам выгодно открыть итальянское отделение. Я не мог себе позволить все время проводить там. Как вы, возможно, знаете, с нашей точки зрения, деловым центром страны является Милан. Мы пригласили на работу очень хорошего специалиста. Возможно, вы слышали печальную новость о его смерти. Его фамилия Фернинг.

— Не думаю.

— Нет? Об этом писала деловая пресса. Хотя, наверное, люди вашего возраста не читают некрологи. — Усмехнувшись, Пелчер с такой силой дернул воротник, что я испугался, что у него оторвется пуговица. — Бедный Фернинг! Мне-то он казался нервным и впечатлительным. Но внешность обманчива. Он отлично поработал в миланском офисе. С учетом заказа, полученного из Турции, мы продали все наши S2 на два года вперед. Отличный станок. Естественно, имеется в виду только существующая производственная база. Строится новый завод, и когда он вступит в строй, мы сможем выполнить все потенциальные заказы. Фернингу не повезло. Несколько недель назад беднягу переехала машина. Насколько нам известно, был туман, и Фернинг возвращался домой. Погиб на месте — к счастью. Водитель машины даже не остановился. Вероятно, даже не заметил, что кого-то сбил. Понимаете, там зимой очень густые туманы. Слава Богу, парень не был женат, но осталась сестра, которая была на его иждивении. Очень печально.

— Да, очень.

— В настоящее время там у нас Беллинетти, помощник Фернинга. Но мы рассматриваем такое положение дел как временное. Вне всяких сомнений, он хороший помощник, однако еще не готов к ответственности. Кроме того, у него нет инженерного образования. Вот что нам нужно, господин Марлоу. Квалифицированный инженер, который может прийти на производство и показать клиенту, как наилучшим образом использовать наши станки. С учетом активности немцев в этом направлении мы должны поддерживать хорошие отношения с влиятельными людьми, которые, — он подмигнул, — сотрудничают с итальянскими властями. Подробнее вам об этом расскажет господин Фитч. — Директор снял телефонную трубку. — Алло. Где там господин Фитч, Дженни? Уже идет? Хорошо. — Он дернул воротник и повернулся ко мне. — Естественно, господин Марлоу, если мы договоримся, то перед отъездом вам придется провести неделю или две здесь, на производстве. Однако и это можно обсудить позднее. Конечно, вам может что-то в нас не понравиться, — он усмехнулся, словно упомянул невероятное, — но сначала было бы полезнее более подробно поговорить о сути дела.