Зона Посещения. Режим человека - Сергей Вольнов

Это убежище было внушительных размеров, способное вместить до десятка человек. Самое большое гнездо из всех, что достались Псу по наследству. Но, проникнув внутрь, он… крайне запоздало узнал, что схрон не пустой, в нём вольготно расположились двое сильно бородатых непрошеных гостей. Один очень крупный, под стать Удаву, а второй пониже и поменьше, прям как он, Пёс… Как они попали сюда, минуя все пороги безопасности?! Самый животрепещущий вопрос, и он приводил к однозначному ответу: перед ним двое из уцелевших Изначальных. Вернулись, чтобы приступить к привычной работе?! Вновь захотели уничтожать вредных мутантов и культивировать тех, кого сочтут полезными. Чёрные бородищи, выполняющие функции ментальных антенн, точно как у Изначальных, особенно у большего! Тогда это они здесь истинные хозяева…

Застывшему в проёме входа сталкеру, судорожно вцепившемуся в окаймляющие жерди, понадобилось несколько секунд, чтобы распознать энергетические лики суровых бородачей, и ещё пару секунд, чтобы обычным зрением разглядеть черты их лиц… и узнать обоих.

Нет, не хозяева. Но ни в коем случае и не непрошеные, не-не-не!!!

Губы его изогнулись в растерянной улыбке.

– Не-е-е, – выдавил он, – вы мне мерещитесь…

Сталкерская жизнь столько раз преподносила ему сюрпризы, в том числе сногсшибательные… но это был сюрприз из сюрпризов, сюрпризовый император!

– Уф-ф, даже не буду спрашивать, как вы сюда попали, не будучи Изначальными. Сохраните этот секрет при себе, не то у меня комплекс неполноценности разовьётся.

– Гм-м, а ты спроси, – иронично хмыкнув, предложил один из неожиданных визитёров, тот, что под стать Удаву.

– Не-не-не, ни за что! – замотал головой Пёс.

Второй визитёр, тот, что поменьше, развёл руками и точно так же покачал головой, будто скопировал движение. Шлемов на обоих сейчас не было, и вся гамма чувств, отразившихся в мимике, отлично просматривалась.

– Ну, ты чего застрял на пороге? – услышал он голос Удава за спиной.

– Подымайся, нас тут живые сюрпризы дожидаются, – позвал он самого нового из напарников. – Только если никого не увидишь, кроме меня, скажи обязательно… А то я заподозрил, что моя память заслала в гости призраков прошлого.

Девятый раунд

Что нас не убивает, то нас и не породило…

Лёгкий ветерок гулял по опустевшим улицам и переулкам Хармонта, вяло гоняя оставленный людьми мусор. И хотя город несколько разросся с даты Посещения за счёт добавления всяческих научных, армейских и прочих правительственных новостроек, но период роста остался далеко позади, в прошлом веке. Сейчас людей здесь не просто поубавилось; в этом своеобразном «прифронтовом лагере» их количество за долгие годы безрезультатных исследований свелось к абсолютному минимуму.

В тех кварталах, где ещё хоть как-то функционировала и обслуживалась городская инфраструктура, располагались научные учреждения. «Для галочки» они продолжали изучать местную Зону и Посещение в целом. Сотрудников в подобных «институтах» теперь можно было по пальцам пересчитать. Куда больше народу толклось в конторах, причастных к исследованиям лишь косвенно. Но самый большой штат, конечно, содержали филиалы вездесущих спецслужб. Впрочем, в подразделения, прикреплённые к Хармонту, в основном ссылались либо проштрафившиеся служаки, либо откровенный биомусор в погонах. Ловить здесь давно было ну совершенно нечего.

И даже тот сброд, который называл себя нынче сталкерами, сегодня уже не считался преступным. Сталкерство здесь не просто перестало быть противозаконным, оно стало чем-то вроде рыбалки в луже на асфальте или охоты в придорожном сортире. Покупай сталкерский билет и вали себе преспокойно в Зону. Вот только никто особо не рвётся туда, потому как давно миновали те легендарные времена, когда в ней можно было найти хоть какую-то инопланетную диковинку. Настоящие сталкеры того периода «расцвета» превратились в чуть ли не мифических героев. Стали персонажами книг, фильмов, комиксов и сетевых анекдотов.

Сдулись и ожидания тех наивных мечтателей, которые пытались выйти на контакт с некой инородной сверхсущностью, обитавшей, по их мнению, на этой абнормальной территории. Был ли это бред сивой кобылы или действительно подобное общение реально возможно, но связь с этой Зоной Посещения до сих пор никому из людей установить так и не удалось… По крайней мере здесь даже слухов не циркулировало про так называемых друзей Зоны, способных осознанно общаться с необъяснимой сутью здешнего плацдарма чуждой природы. Тех самых, существование которых давно стало фактами в некоторых других Ареалах Визита.

Всяких там монстров-мутантов, способных открыто напасть, в хармонтской отчуждёнке больше нет. Все опасные участки изменений нормальной физической природы давно изучены, и местонахождения их тщательно картографированы. Теперь, когда-никогда, какой-нибудь проигравший в карты очкарик-учёный побродит по Зоне, заполняя стандартные бланки одними и теми же данными с установленных внутри Периметра приборов. Охотники же за хабаром, желающие сунуться в ареальность, сталкерами считаются очень условно, да и настолько мало их, что о массовом «туризме» и речи нет. Чья-то ходка в Зону скорей исключение, чем правило.

Хармонт. С виду наиболее беспроблемный из следов Посещения. Не чета другим…

А коренных жителей города так вообще практически не осталось. Многие из них либо сгинули в Зоне, либо эмигрировали с родины куда подальше. И столь малому количеству обитателей, кроме всего прочего, имелось ещё одно, вполне рациональное объяснение.

Дело именно в том, что эта Зона в отличие от остальных считается «тихой». А как известно, в тихом омуте ничего хорошего не поймать. Влияние хармонтской отметины чуждого присутствия на окружающую нормальную реальность и на всех тех, кто проникал за Периметр, не было явным и не протекало бурно. Подспудное воздействие этой абнормальной язвы заключалось в том, что у всякого человека, достаточно долго находившегося в Зоне или неподалёку от неё, рано или поздно начинала «ехать крыша». Его накрывало тягостной депрессией, потом индивидуум погружался в мучительные раздумья о смысле жизни, о бренности бытия, о тщетности любых усилий… А в итоге «философских изысканий» у каждого разума, слишком долгий срок подвергавшегося влиянию, возникало острейшее желание послать куда подальше большой мир и свалить в Зону, чтобы навсегда остаться там.

Тьма народу уже канула в ней за прошедшие десятилетия. Но вот что интересно, на количество находящихся внутри Периметра этот поток ушедших никак не повлиял. Все живые, уйдя в Зону, попросту растворялись в ней. Не мутантами стали, не умерли, не завалили локальные ИФП своими телами и внутренностями, а именно растворились, исчезли. Не говоря уже о покойниках, которые давно все повылезали из могил и утянулись куда-то в глубь абномальной территории, где также бесследно рассосались в чужеродной атмосфере.

Закономерно, что вокруг этого отчуждённого района возникла широкая «нейтральная полоса», из которой добровольно удалились почти все люди, которые хоть как-то со своей головой ещё дружили. И совсем неудивительно, что эта нейтралка простиралась на десятки километров от Периметра. Хармонт охранял леденящий, иррациональный СТРАХ – забор куда более надёжный, чем любые валы, рвы или стены. Незримая, никем никогда не идентифицированная опасность оказалась куда более страшной, чем все монстры, катаклизмы и абнормали других Зон. Да ещё и хабар, единственный мотив этот страх побороть, в Хармонте уже не найти…

Зову хармонтской Зоны, почти непреодолимому, способны сопротивляться очень немногие. И всё-таки кое-кто может, поэтому «почти». Вот теми, кто не поддаётся, разбавлен всякий биомусор в институтах и спецподразделениях по контролю Периметра. Кому-то же приходится грамотно руководить даже теми, кого совсем не жалко…

Один такой человек, недоступный подспудному воздействию, находился сейчас на пятом этаже здания, занятого спецслужбой силового ведомства.

Не в меру упитанный пожилой мужчина сидел у стола в кожаном вращающемся кресле. Он изучал сводный годовой отчёт, в котором, как под копирку, из прошлогодних отчётов дублировались практически те же сведения. Под морщинистым лбом недовольно бегали выпученные глаза в попытках найти хоть один новый оборот среди напечатанных строк. Мелкие капельки пота лоснились на лысине и надутых щеках. Скривленные от недовольства полные губы беззвучно шевелились, повторяя читаемый про себя текст, и иногда нервно вздрагивали в порыве выдать скупое ругательство, когда в тексте проскакивала одна и та же грамматическая ошибка, переплывающая из отчёта в отчёт.

Закончив изучать бумаги, он швырнул их на стол, буркнул что-то невнятное себе под нос, оттолкнулся от стола, закрыл глаза и откинулся на спинку кресла… Но просидел он так недолго. Скрипя колёсиками кресла, отягощённого немалым весом, снова подъехал к рабочему столу, выдвинул верхний ящик и извлёк из него очень худую папку со свежим делом. В «королевской» конторе до сих пор чтили традиции и дублировали информацию на нецифровых носителях.