Маленькая балерина - Ольга Смецкая

Пальцы ее дрогнули, и вода выплеснулась из стакана на пол. Я опустила глаза.

– Это невозможно, – пробормотала Нора, и, так и не выпив, поставила стакан в раковину.

– Не знаю, не знаю, – прошептала я и обняла себя руками.

– Абсурд! – Нора тряхнула волосами, но я не услышала в ее голосе уверенности. – Зачем ему убивать вас? Наоборот, он должен был бы… – Она резко замолчала и полезла за сигаретами.

– Что же вы замолчали? Продолжайте. Что он должен был?

– Ах, ничего. Я просто в шоке, вот и несу всякую ересь.

Нора прикурила и, зажав сигарету зубами, шагнула к портрету. Повисла пауза.

– В который раз убеждаюсь: Горелов чертовски талантливый художник, – наконец подала она голос. – Врублевская тут как живая.

– Просто он любил ее, – пробормотала я.

– Ну, на самом деле больше всех он любил себя. Знаете, – Нора повернулась ко мне, – Фаина Раневская как-то сказала: «Есть люди, в которых живет Бог. Есть люди, в которых живет дьявол. А есть такие люди, в которых живут только глисты».

Я рассмеялась.

– Так вот, в Базиле удивительным образом уживались все – и Бог, и дьявол, и глисты.

– В Базиле? – переспросила я.

– Так его называли близкие.

– Но вы же не станете отрицать, что он любил Врублевскую.

– Ни в коем случае. Она была его наваждением. Но именно по той причине, что его отвергла. Согласись она выйти за него замуж, неизвестно, во что бы это все вылилось. В быту он был невыносим. Я же говорю, в нем сочеталось несочетаемое.

– Таких людей много.

– Но не в каждом живет Бог. В основном одни глисты.

– Уж не Шмакова ли вы имеете в виду? Тут настал черед Норы смеяться.

– Все-таки вы к нему несправедливы, – погрозила она пальцем. – Я понимаю, в вас говорит обида. Но Дэн действительно одаренный человек. К тому же…

«Ну все, – с досадой подумала я. – Села на своего любимого конька».

Я слушала ее вполуха и периодически кивала невпопад. Мысли мои блуждали вокруг происшествия на дороге. Я не могла поверить в то, что кто-то желал моей смерти. Очевидно, водитель просто не справился с управлением. Но если бы это было так, то машина не смогла бы уехать, а улетела бы в кювет вслед за мной. И тогда… Страшно представить, что было бы тогда…

Я невольно дотронулась до шеи. До того места, где должен был висеть кулон. Но он почему-то там не висел. Я похолодела.

– Дэн, он удивительный… – вещала тем временем Нора.

– Простите, – перебила я ее. – Я на секунду…

Я взлетела по лестнице, провожаемая недоуменным взглядом Норы. Распахнула дверь в ванну, отдернула штору в душевой.

Кулона не было. Вряд ли он смог бы провалиться в сливное отверстие. Наверняка бы застрял.

Я осмотрела мочалку, полотенце. Вдруг зацепился острым углом? Кулона не было.

Я рванула в спальню. Облазила все щели в полу, обследовала разорванное платье. Переворошила постель. Кулона не было.

В отчаянии я рухнула на кровать и закрыла глаза.

Где-то в глубине подсознания я свято верила в то, что именно кулон спас меня от неминуемой гибели. В самый последний момент заставил обернуться. Не случись этого, я сейчас здесь не сидела бы, – в лучшем случае, валялась бы в реанимации в больнице.

– Эй, вы, часом, тут не умерли? – раздался голос Норы прямо над моим ухом.

Я вздрогнула и вскочила. Нора стояла у кровати и с жадным любопытством разглядывала висящий на стене пейзаж.

– Как интересно! Это что такое? Можно я сниму, посмотрю поближе?

– В другой раз. – Я взяла Нору под руку и потащила к выходу. – Знаете, ужасно неловко, но мне срочно нужно уйти.

Оставалась последняя, весьма призрачная надежда, что кулон слетел во время моего падения в канаву.

Спустя пять минут я уже продиралась сквозь частокол сосен, глотая раскаленный воздух. Казалось, стало еще жарче, и густая тень от деревьев не приносила облегчения. Я шла быстро и постоянно оглядывалась. Меня не покидало ощущение, что за мной кто-то наблюдает.

Наконец я выбралась из чащи на дорогу. И растерялась. Я не сомневалась, что безошибочно найду место моего несостоявшегося убийства, но все вокруг выглядело совершенно одинаково. Черная лента дороги, а по бокам – лес. Нигде ни следа. Оранжевые осколки от фар исчезли, бетонный столбик, снесенный машиной-призраком, тоже. Ни сломанного куста, ни примятой травы.

Словно все это мне только приснилось.

Я прокрутила в голове весь мой тогдашний путь. Судя по тому, как запыхался примчавшийся на шум Монахов, ушла я довольно далеко. Только вот насколько?

Я развернулась и побежала к стоянке. На месте моего «Рено» блестела большая маслянистая лужа. Она уже успела покрыться тонким слоем пыли и пуха от одуванчиков. На всякий случай я осмотрела все вокруг лужи. Ничего…

Я медленно двинулась назад. Спустилась от греха подальше вниз, в самую канаву. Внимательно разглядывала придорожные кусты, раздвигала листву, растирала ногой траву.

Тщетно.

Внезапно где-то рядом хрустнула сухая ветка. На миг мне стало жутко. Вокруг – ни души, кричи не кричи, все равно никто не услышит и не придет на помощь. И тут же кто-то коснулся моей руки. Я чуть не закричала в голос и резко обернулась.

Передо мной стояла Даша.

– Господи! – с облегчением выдохнула я. – Это ты, малышка? Что ты тут делаешь?

Я опустилась на корточки, обняла девочку, притянула ее к себе и уткнулась носом в каштановые кудряшки. От нее вкусно пахло молоком и медом.

К моему величайшему удивлению, Даша подняла руки, закинула мне на шею и доверчиво прижалась ко мне худеньким тельцем. А потом протянула мне сжатый кулачок.

– Что это? – спросила я, шмыгнув носом.

Даша разжала кулак и улыбнулась. На ладошке лежал кулон.

Мне часто снился этот странный сон:Иду по улице, здесь пусто и уныло…И нет цветов, нет у деревьев крон,Не слышится ни смех, ни музыка, ни стон– Все замерло, засохло и застыло.В том страшном сне, как будто наяву,Прошелестели ржавые машиныИ, выехав на жухлую траву,Уткнулись в глину желтую во рву,И молча вышли из кабин мужчины.Они пошли по улице, как тени,Неся в руках плакат со словом «мир».От ужаса дрожали их колени,Они скандировали дружно «гений»Тому вождю, который был вампир.И этот сон так часто повторялся,И вызывал такой щемящий страх,Что стали явью все его нюансы…Теперь проснуться не осталось шанса.И жить мне в городе, который терпит крах…

Ночью через два дня за ней пришли. Пять человек в форме.

Они бесцеремонно ввалились в спальню московской квартиры, где Кара лежала в постели с высокой температурой. Ее блуждания по заснеженному лесу не прошли бесследно.