Кассандра. Пророческая бездна - Ирена Гарда

– А как же палатка? Обед?

– А что палатка? Пусть стоит. Может, когда пригодится. Что касается обеда, то у нас есть еще запас копченого мяса, а мои охотники купили в деревне хлеб и вино. Так что сейчас перекусим – и вперед. Пировать будем уже во дворце.

Вскоре подъехали повозки, на которые воины Агамемнона быстро сложили царские сокровища и собственные пожитки. Впереди на колеснице ехал Агамемнон. Кассандру он посадил у себя в ногах, и она тряслась на ухабах, проклиная дороги и ахейцев, их построивших. Чем ближе они подъезжали к городу, тем больше народа стояло на обочине дороги, приветствуя своего царя, возвращавшегося с победоносной войны. Кассандра взглянула на могучие стены Микен с их знаменитыми Львиными воротами и, вспомнив родную Трою, загрустила.

У дворца их уже ждала целая толпа сановников, среди которой выделялась красивая, но уже немного увядшая женщина с резкими чертами лица. При виде подъезжавшей колесницы ее лицо приобрело умильно радостное выражение, и она устремилась к ней навстречу, протягивая вперед руки.

Под громкие овации Агамемнон спрыгнул с колесницы на землю, и Клитемнестра, а это была она, обвила его шею гибкими руками, припав головой к груди.

– О, боги! – запричитала она громко. – Благодарю вас за то, что вы вернули мне моего мужа в целости! Сколько дней я высматривала его в окно, глядя на пустую дорогу, сколько ночей, лежа в холодной постели, ждала его возвращения. Иди же скорее в дом, который пуст без тебя.

И она указала мужу на пурпурный ковер, которым был устлан путь до дворцовых дверей. Агамемнон немного замялся:

– Пурпур – цвет богов. Не слишком ли торжественную встречу ты мне устроила, Клитемнестра?

– Ну что ты говоришь, мой милый? Ты самый могущественный царь во всей Ойкумене. Это лишь малая толика того, что причитается тебе по праву.

– Ну хорошо, я сделаю, как ты хочешь. Позаботься, прошу тебя, о Кассандре. К ней надо относится сообразно с ее происхождением.

– Конечно, дорогой! Проходи, скорее, а я непременно позабочусь о нашей гостье! – И она метнула на Кассандру взгляд, в котором сквозила плохо скрытая ненависть. – Пойдем же, великий царь!.. Зевс! Зевс! Исполни мое моление! Помоги выполнить то, что я задумала!

Толпа повалила во дворец, и Кассандра оказалась предоставленной самой себе. Она подошла к зданию, и приложила ладонь к его стене. Голову тут же сдавило обручем боли. Перед глазами замелькали зарубленный Агамемнон, мертвые маленькие дети, точащая топор Клитемнестра…

Отпрянув от стены она с трудом перевела дыхание, оглядываясь по сторонам. Кассандре вдруг стало страшно. Одно дело рассуждать о мести, лежа на ковре, а другое – стоять и ждать смерти. Может быть, еще не поздно бежать с Аполлоном? Но нет, она не сможет жить с ним в тиши и покое. Слишком многое пережито. Что делать?

Скрипнула раскрывшаяся дверь, и на пороге показалась Клитемнестра. Тяжело дыша, она поманила к себе Кассандру.

– Заходи в дом, троянская провидица. Давай для начала принесем жертву Зевсу, а потом я покажу тебе твою комнату.

Дрожа от ожидания неизбежного, Кассандра поднялась по ступеням и вошла в дом. Клитемнестра пошла впереди, указывая дорогу, пока не ввела Кассандру в зал, от вида которого перехватило дыхание – столько раз она видела его в своих снах.

В дальнем углу стоял алтарь. Клитемнестра указала на него головой:

– Подготовь, пожалуйста, алтарь к жертвоприношению, а я принесу ячмень.

Стараясь унять гулко бьющееся сердце, она подошла к алтарю и положила на него руки.

– Кассандра, – раздался позади шепот, сопровождаемый тихим шорохом.

Она резко обернулась и увидела Агамемнона, на теле которого зияли страшные раны.

– Беги отсюда быстрее, это засада! Все мои люди… убиты… И я… тоже…

Ну вот, и сбылся ее сон. Осталось дождаться последнего действия. В дверях показалась Клитемнестра, держащая в руках двулезвийный топор, покрытый кровью. Позади нее шел мужчина с мечом.

При виде Кассандры глаза микенской царицы зажглись диким огнем.

– Что, не ожидала, что так получится? – проговорила она, кривя губы. – Знать, паршивая ты пророчица, раз не могла этого предугадать. Прощайся с жизнью, прелюбодейка. Неужели ты думаешь, что я бы пустила в свой дом мужнину подстилку, рабыню, сумасшедшую лгунью…

Рука Кассандры непроизвольно дернулась к груди, и она нащупала маленький кусочек обожженной глины, который уже мало походил на маленькую куклу. Глядя в глаза Клитемнестре, она ждала, когда та нанесет роковой удар.

Но когда та уже занесла топор, в комнате невидимая простым смертным появилась Артемида, примчавшаяся с Олимпа по просьбе брата. Сорвав с плеча лук, она выпустила в сердце Кассандры стрелу, подарив безболезненную смерть, так что лезвие топора вонзилось уже в мертвое тело.

– Гектор! – мелькнуло в голове у Кассандры, и ее глаза закрыл вечный мрак.

Эпилог

Последний раз запела струна, и аэд устало опустил руки.

Хозяин дома Клеарх оглядел гостей и остался доволен увиденным. Все они были под большим впечатлением от песни. После минутной паузы, когда слушатели приходили в себя, раздались бурные аплодисменты. Каждый, кто был в комнате, считал своим долгом высказать аэду свой восторг от услышанной легенды.

Клеарх подошел к Гомеру, который сидел в кресле, покусывая ноготь большого пальца.

– Ну как, дорогой друг, твое мнение?

– Исполнение выше всяческих похвал.

– А по существу? – Клеарха немного задело равнодушие, с которым Гомер произнес свою похвалу.

– Я бы добавил еще, что Аполлон не простил Клитемнестре и Эгисту убийства Кассандры и уговорил сына Агамемнона – Ореста – отомстить за отца, что тот и сделал.

– Но как же Кассандра? Ты расскажешь о ней в своей «Илиаде»? Насколько я слышал, ты упоминаешь там почти всех героев, кто сражались под стенами Трои. Вот я и подумал, что, может быть, ты захочешь рассказать и о ней.

– Дорогой мой Клеарх, – Гомер сложил ладони и прижал пальцы к губам, – подумай сам, как я буду выглядеть, если напишу о ней то, что пел этот без сомнения одаренный юноша? Что женщина наравне с братьями защищала Трою? Хороший же пример я подам нашим женам! Они и так всячески стремятся выйти из геникеев, а если я расскажу им о троянской царице, так они могут устроить форменный бунт! О, нет, мой дорогой, о ней я скажу только мельком, а вот Офрионея я, пожалуй, упомяну. В этом ты прав. А теперь позволь, я отправлюсь домой. Слишком длинной была песнь, и я немного устал.

– Значит, аэд выступал зря? Нам надо было выбрать другое произведение.

Гомер оглядел стены комнаты, словно на них был написан ответ. Ну как объяснить человеку, что не все, что случается на самом деле, должно быть известно народу? Людей, совершающих великие поступки, гораздо больше, чем героев. Но храбрец только тогда становится героем, когда про него начинают слагать песни. Кассандра – троянская царевна. К чему возвеличивать врагов?