Северные огни - Джеффри Барлоу

— Да, в самом деле, обосновался. Может статься, он просит, чтобы с ним поиграли? Нет? И игра здесь ни при чем? И молоко тоже, вы сказали? Ну, если не молоко, так, пожалуй, чего-нибудь посущественнее?

— Право же, он сегодня только и делает, что ест и играет, играет и ест, с тех самых пор как Ханна на рассвете выпустила его в сад.

— Понятно, — вполголоса проговорил профессор. Между бровями его пролегла складка, он задумчиво пригладил седоватую щетинистую шевелюру. — Ну что ж, мистер Плюшкин Джем — джентльмен весьма независимый, сами знаете.

— Кошачьи повадки для вас — что открытая книга, сэр.

— Я изучал их годами, миссис Минидью.

— Да, сэр, — отозвалась вдова, и на щеках у нее вовсю заиграли ямочки. — Пойдем-ка, Джемчик… о, погоди-ка! Ты слышишь? Это же мистер Райм дожидается у черного хода! Держу пари, нынче утром он припас для тебя что-нибудь вкусненькое и славненькое. Давай-ка посмотрим?

Заслышав эти слова и жадно проследив путь вдовьих тапочек, мистер Плюшкин Джем со всех ног помчался к коридору черного хода.

— Вашему коту, — донесся из-за газеты голос доктора Дэмпа, — даже я бы позавидовал.

— О чем это вы?

— В этом доме обитают три, четыре… даже пять исключительно доверчивых личностей, готовых исполнить каждую его причуду, все мыслимые и немыслимые желания, в то время как взамен он практически ничего не дает. Всего лишь предъявляет время от времени по обязанности свежедобытого грызуна, к бурному восхищению всех домочадцев, и только-то. Тоже мне, работа!

— Вы не вполне правы. У юноши полным-полно достойнейших качеств.

— И во владении целый дом. Экономка оделяет его всем, чего бы он ни потребовал, причем в любое время дня и ночи, юная племянница ей в этом содействует и способствует самым что ни на есть возмутительным образом, в то время как хозяин дома… ну, тут я могу продолжать до бесконечности.

— Вот уж не сомневаюсь.

Из-за газеты показалась голова доктора Дэмпа.

— Вы совершенно безнадежны, Тайтус. Пропащий человек, вот вы кто.

— Да, Даниэль, полностью согласен с вашим диагнозом. Далек от мысли его оспаривать.

Доктор встряхнул головой, выпустил из трубки облако дыма и вновь лениво заскользил взглядом по колонкам газетного текста. Профессор развернул «Газетт», и двое джентльменов ушли в свои высокоученые занятия еще этак на полчаса. Утреннее безмолвие нарушали лишь громыхание фаянса в кухне, умиленная воркотня миссис Минидью над котом и гортанный хохот мистера Джона Райма — тот уже вполне оправился от недавней эскапады и выглядел свежим и бодрым в своем пальто кофейного цвета.

Профессор как раз допил чай, когда во дворе раздался дробный цокот копыт: всадник, судя по звуку, скакал во весь опор. В должный срок в дверях вновь замаячила фигура экономки.

— Вам письмо, сэр, — возвестила она, вкладывая помянутый предмет в профессорскую руку. — Только что доставил посыльный. Джентльмен говорит, что дождется письменного ответа.

— Да что вы? Стало быть, дело и впрямь срочное. — Взгляд профессора упал на знакомое имя. — Да ведь это от Гарри!

— Какого еще Гарри? — послышался докторский голос.

— Банистер. Мой бывший студент из Суинфорда. Вы его помните — высокий, добродушный, обожал лошадей, собак и всевозможные развлечения на природе: охоту, рыбалку и все такое прочее. С битой управлялся потрясающе, просто-таки звезда своего клуба. Возможно, не уделял должного внимания определенным предметам, но в общем и целом — обаятельный и во всех отношениях приятный юноша. С разумной головой на плечах.

— Это не он, случайно, получил богатое наследство и обосновался в провинции?

— Он самый. Умерла престарелая родственница — кажется, тетка — и отказала ему все свое состояние, включая усадьбу под названием «Итон-Вейферз». Великолепное место, как мне описывали.

— Великолепное своей уединенностью, сказал бы я. Усадьба расположена на поросшей вереском возвышенности за горами, близ глухой деревушки под названием Пиз-Поттидж, — сообщил доктор.

— Вы там бывали?

— Я ее видел — издали. Несколько лет назад.

— Туда дня два пути по меньшей мере. Если ехать экипажем.

— На мастодонтах оно куда безопаснее, хотя и не так быстро, — заметил доктор. — Увы, их почитай что и не осталось; дороги-то расчистили.

Профессор Тиггз, которому не терпелось узнать причину, побудившую мистера Гарри Банистера столь неожиданно написать ему, сломал сургуч и молча проглядел письмо, прежде чем зачитать его вслух для доктора. Датировалось оно предыдущим днем, а содержание сводилось к следующему:

Многоуважаемый профессор!

Сэр, извините великодушно скромного школяра, дерзнувшего напомнить о себе бывшему университетскому наставнику, но вы ведь отлично знаете, как я восхищался и восхищаюсь вами и вашими талантами. Возможно, вы помните, что я унаследовал некоторое состояние и теперь наслаждаюсь покоем и уютом в самой что ни на есть глухомани. До шумного города Солтхеда отсюда и не докричаться! Однако здешний приход выше всех похвал, охота великолепная, так что я постоянно занят; причем настолько, что с трудом выкраиваю время для немногочисленных и более рафинированных светских обязанностей, неизбежных в краю столь мирном и тихом. То есть мирным и тихим он оставался вплоть до последних нескольких недель.

Пишу вам, сэр, чтобы попросить о помощи в связи с рядом пертурбаций в «Итон-Вейферз», каковые я абсолютно не в состоянии объяснить и каковые внушают нам всем тревогу и озабоченность. Поначалу я не был уверен, стоитли придавать им значение, но теперь вполне убежден, что эти события имеют отношение к призракам, недавно появившимся в Солтхеде. Я, разумеется, имею в виду утонувшего матроса, что расхаживает по городским улицам, и корабль с поврежденным корпусом, вставший на якоре в солтхедской гавани; обо всем об этом я узнал из красочных рассказов моих городских знакомых.

Хорошенько поразмыслив, я прихожу к убеждению, что между этими экстраординарными феноменами и странными явлениями, с которыми мы столкнулись здесь, дома, существует определенная связь. Возможно, то, что я могу вам рассказать, прольет свет на происшествия в Солтхеде, и наоборот. В любом случае я смиренно умоляю вас о помощи: нам нужна ваша поддержка, ваше руководство, ваша интуиция в связи с теми событиями, что потрясли нас до глубины души и повергли в глубокое беспокойство; возможно, и мы в свой черед окажем вам какое-никакое содействие.

Я сочту себя в неоплатном долгу перед вами, если вы прибудете в «Итон-Вейферз» при первой же возможности. Ни о переезде, ни о крыше над головой вам, сэр, беспокоиться не нужно. Просто сошлитесь на меня в конторе пассажирских карет Тимсона, что в верхнем конце Мостовой улицы, и мистер Тимсон лично позаботится о том, чтобы забронировать для вас билет первого класса на восточный экипаж. Что до ваших комнат в «Итон-Вейферз», лучше — да простится мне моя скромность — не сыщешь в целом свете. Ваше пребывание здесь окажется исключительно приятным.