Пылающие Дюзы 3 - Руслан Алексеевич Михайлов

чтобы не заорать от рвущей голову боли. Руки дрожали от перенапряжения — боль заставляла их стискивать череп с предельной силой, но рассудком я понимал, что дело это глупое, и одновременно пытался разжать их хватку, отчего каждая мышца была напряжена до предела.

— Десять секунд до эффекта, — произнес тот же голос и сменился едва слышной музыкой.

Голос ошибся — в лучшую сторону. Скачками боль начала стихать уже через несколько секунд, а через десять исчезла практически полностью. Перед глазами перестали вспыхивать и гаснуть звезды, исчезло чувство тошноты, я наконец-то сделал полный вдох и сумел выпрямиться.

Обалдеть…

Боли подобной силы я не испытывал никогда в жизни. Даже недавние ранения не шли ни в какое сравнение с тем, что я ощущал еще пару секунд назад. Сделав еще один вдох, я судорожно проглотил подступивший уже к гортани кислый желудочный сок, с шумом выдохнул и, поймав краем глаза стакан на возвышении рядом с кроватью, торопливо потянулся к нему. Внутри оказалась обычная вода, и я с жадностью сделал несколько глотков. Сделал небольшую передышку и допил воду.

С потолка опустился тот же манипулятор, поставив рядом со стаканом банальную штампованную пластиковую тубу для лекарств. Никакого названия, единственная надпись настораживает: «Прием при необходимости, запить большим количеством воды». Внутри крупные серые таблетки.

— Ваше лекарство, — бесстрастно оповестил голос с потолка.

Похоже, те, кто определил меня в эту палату, не стали оплачивать ободряющие интонации роботизированному медбрату. Ну и ладно. Уже сообразив, что и как, я откинул простыню, спустил ноги с кровати и встал. Хватило пары секунд, чтобы успокоиться — тело слушалось как всегда. Никакой тошноты, качания, головокружения или слабости. Мои вещи отыскались на спинке обычного стула, рюкзак лежал на сиденье. Первым делом я нашел и защелкнул на предплечье браском, тут же включив его. Едва операционка загрузилась, в эфир ворвался взволнованный голос Лео:

— Тим!

— Все в порядке, Лео, — отозвался я, ввинчивая в ухо наушник. — Вы там как?

— Мы в полном порядке. Мне сообщили, что беседа завершена и ты отдыхаешь.

— Так и есть, — подтвердил я, не став уточнять, что мой «отдых» проходил в больничной палате и закончился дикой головной болью.

— Я очень волновался! Тим! Уже второй раз ты надолго пропадаешь со связи!

— Не по своему желанию, — напомнил я верному другу и поспешил сменить тему, в то же время натягивая комбинезон. — Вафамыч и Костя еще на борту?

— Нет. Находятся в увольнительной уже три часа. Я с ними на постоянной связи.

— То есть нормальный доступ к инфосети есть?

— Полный платный доступ, — подтвердил ИскИн.

— Понял. Какие-нибудь новости по федералам?

— Крейсер «Высшая Справедливость» отбыл шесть часов назад. Крейсер «Возмездие» продолжает оставаться на месте.

— А ты сам где?

— В сорока семи километрах от астероида на новой парковочной орбите — потребовали переместиться вскоре после отбытия крейсера «Высшая Справедливость». Все в порядке, Тим. Все волнения только о тебе.

— Я тоже в порядке, — уверенно ответил я, вскидывая рюкзак на плечо. — Активирую камеру на воротнике.

— Снаряжение?

Направляясь к двери, я поморщился:

— Пока без него. Я тут не по работе.

— Принято. Кстати — я ожидаю пакет данных с крейсера «Возмездие». Им перешла обязанность выдать нам подтверждение ликвидации тобой смертников на борту «Гранд Че». Без подсчета и подтверждения нам не получить выплат.

— Хорошо, — вздохнул я, ощущая легкое удовлетворение. — Созвонимся чуть позже, Лео.

— Какие планы, партнер?

— Планы просты: добыть кофе и немного прийти в себя. А затем я готов обрушить на себя твои информационные потоки.

Дверь палаты открылась автоматически, с легким шипением уйдя в сторону.

— У нас много дел, Тим, — напомнил Лео.

— Кто бы сомневался, — проворчал я, делая шаг через порог.

Подбросив на ладони пузырек с лекарством, я убрал его поглубже во внутренний карман комбинезона и, неспешно шагая, влился в куда-то текущий по широкому коридору вяло гудящий людской поток.

Десятый сектор Астероид-Сити.

Автоматизированная больничная палата оказалась именно в нем, находясь совсем рядом с полукруглыми красивыми арочными воротами, ведущими в Девятый сектор. Я это обнаружил сразу же, как только покинул палату и вместе с усталыми людьми «доплыл» до ближайшего перекрестка с большим информационным табло. Тут людской поток распадался на отдельные ручейки, причем основная масса людей устало шагала в направлении Одиннадцатого сектора — эти люди, по большей части, одеты были куда хуже тех, кто сворачивал налево или направо. Хотя нет… не совсем так — одеты они были примерно одинаковы. Зеленые и синие комбинезоны, изредка серые. Вот только у тех, кто брел по направлению к Одиннадцатому сектору, одежда была потрепанной, во многих местах аккуратно зашитой. Они один в один походили на обычных жителей моей родной станции.

Миновав перекресток, я заметил небольшое заведение с украшенной иероглифами стилизованной под деревянную вывеской. Этого языка я не знал, но уже видел такие вывески и знал, что там написано «Лапшичная». Туда я и свернул, ощущая недовольное ворчание желудка. Стоило перешагнуть порог, и в уши влился мерный шум дождя. Глянув вверх, я увидел заливаемый сильным дождем прозрачный потолок с налипшими на него яркими желтыми и красными осенними листьями. Имитация была выполнена настолько искусно, что на миг показалась полностью реальной. Вышедшая из-за небольшой стойки девушка в длинном красном платье с разрезами по бокам одарила меня улыбкой и коротко поклонилась, что-то прощебетав. Я ничего не понял и просто указал на ближайший свободный столик, выбрав тот, что располагался рядом с аквариумом, полным золотых рыбок. Девушка тут же перешла на безукоризненный общий язык и первым делом поздоровалась, а следом тут же поинтересовалась моей платежеспособностью, попросив предъявить любую денежную карту с хотя бы полусотней кредов. При этом она так смущалась, что я едва не поверил в ее напускную искренность — столь же искусную, как и имитация прозрачного потолка. Порывшись в кармане, я достал пяток различных денежных карт, выбрал наугад одну, прижал к ее золоченному браскому, и на его экране высветилась сумма в семь сотен кредитов. Ее улыбка мгновенно стала куда ярче, и, подхватив меня за локоть, она попыталась отвести меня к самому большому столу, что стоял в центре зала. Высвободив руку, я качнул головой и шагнул к выбранному мной раннее столику. Не скажу, что я из тех парней, кто с легкостью игнорирует чары красивых девушек — а она была красивой, — но после «золотой девушки» Леи меня уже было куда тяжелее впечатлить.

Меню было не электронным, а напечатанным и довольно толстым — страниц на тридцать. В одной из корабельных лекций, звучавших во время ремонтных работ, я услышал, что