Практикант - Александр Абердин

— И правильно делаешь, Лемми. — Нежно проворковала мне в ответ богиня и, повернувшись к Великому магистру, строго спросила — Логерс, я долго буду ждать твоих магов и магесс? Поторопись, друг мой.

Того, как ветром сдуло, а я, вытряхнув из своего бездонного склада три дюжины аркурийских роботов-официантов, приставленных к громадному магическому продовольственному складу со скайринорскими харчами, приказал им накрывать на стол. Самому же магическому складу я отдал приказ выставить наружу ещё два магических комплекта, в каждый из которых входил мармит, холодильник и стойка с вином, рассчитанные ещё на два застолья, большое, душ эдак на шестьдесят, для Богов Ринора, и интимный ужин для двоих — великого скульптора и его музы, которые мгновенно исчезли. А что, Стан был очень импозантным мужчиной и к тому же блондином, что для драконов большая редкость. На Скайриноре я не встречал ни одного, чьи волосы имели хотя бы русый цвет. Они, в большинстве своём, шатены и брюнеты. Наверное поэтому драконы так западали на блондинок. У меня же имелся иммунитет к любовным драконьим чарам и потому я не поддался ни одной драконессе, вознамерившейся затащить меня в свою постель. Тем более я и в мыслях не держал переспать с Богиней. Все драконы влюбчивы, как мартовские кролики, и даже став богами, не очень-то меняются, а, уж, как они легкомысленны в таких делах, что об этом лучше промолчать. Одно хорошо, они знают себе цену и потому никогда не пускаются во все тяжкие.

Вскоре кабинет Логерса заполнился приглашенными на завтрак нарядно одетыми магами и магессами, а официанты накрыли подали на стол самые изысканные блюда согласно меню двадцать семь — праздничный императорский обед. Великий магистр оказался к тому же ещё и прекрасным распорядителем и потому мы сидели за огромным круглым столом попарно. Чтобы не обижать лишний раз Белокурую Салвинг, я ухаживал за столом за ней, а богиню Лирию поручил заботам Логерса. Перед началом обеда я достал из своего бумажника хитроумное устройство, изготовленное магами одного из техномагических миров, и оно сделало так, что за нами не смог бы подглядывать даже сам Отец Драконов, не говоря уже про братца Лирии. Поэтому ничто не мешало Богине любви и семейного очага общаться с нами, смертными, так, как она того пожелает, а пожелала она быть раскованной, весёлой молодой женщиной, восседавшей во главе стола. В общем это было что-то вроде застолья в честь дня её рождения, да, вот только помнила ли Богиня Ринора о том, когда родилась? Зато она была в это прекрасное солнечное утро невероятно мила и подарила нам всем чудесный праздник. Ну, на то она и была богиня, чтобы уметь доставлять людям радость.

За завтраком, продлившимся почти до полудня, мы ни словом не обмолвились о делах. Лишь только после того, как Лирия попросила всех, кроме меня, Белокурой Салвинг и Логерса покинуть кабинет Великого магистра, мы от веселья перешли к серьёзному разговору. На этот раз мы расселись за низким столиком в эркере позади письменной баррикады в куда более раскованных позах. Как только я снова включил своё антиподслушивающее устройство, Богиня Ринора спросила меня:

— Лемми, что ты намерен сделать, чтобы возвысить меня на небесах Ринора? Извини, мой мальчик, но хотя мы очень дружны между собой, моим братьям это не понравится. Особенно самому старшему из них, Зорианту, Богу плодородия и удачи. Зор хотя и напрочь лишен тщеславия, всё же привык к тому, что ринорцы именно к нему чаще всего обращаются с молитвами о помощи. Мне в этом плане повезло куда меньше, мой мальчик, как и моей единственной сестре Синтиарии. К любви и даже семейному счастью ринорцы относятся как к чему-то третьестепенному и я не думаю, что они будут в восторге от твоей затеи сделать меня Верховной богиней Ринора.

Судя по физиономии Логерса, тот считал точно также. Испустив тягостный вздох, я немедленно посетовал:

— Представляю себе, Лирия, как трудно тебе было отпустить Рину, ведь эта девушка даже будучи рабыней с форгарским ошейником на своей точёной шейке, сумела полюбить такого прекрасного парня, как Стивен. Извини, но эта пара достойна всего того, небесной покровительницей чего ты являешься — любви и тихого семейного счастья. Зато вот этот мрачный тип, — я указал рукой на Логерса, — явно не нуждается в такой чепухе. Ему подавай одни только скандалы с битьём посуды, то есть войну под знамёнами Годернаута Разрушителя Основ.

Богиня печально вздохнула и её вздох, в отличие от моего, действительно был исполнен такой грусти и печали, что у меня невольно защемило сердце. Посмотрев на меня с беспомощной улыбкой, она сказала:

— Ах, Лемми, если бы ты только знал, какая это редкость такие ринорцы, как Рина и Стивен, Ларна и её отец Стан. Представь себе, но этот парень до сих пор любит свою жену и готов ей простить даже такое страшное предательство и то, что Мардан, чьей любовницей она была, по её просьбе превратил его в раба. Ты не представляешь себе, как иной раз проливает слёзы моя младшая сестра Синтия, Богиня красоты. Она лишает некоторых ринорцев красоты, помечая их каким-либо уродством, но тем на это наплевать. Самой большой страстью ринорцев является стремление к личной свободе, но вместе с тем они ещё и одержимы страстью любой ценой возвыситься и буквально поработить всех тех, кто их окружает не взирая даже на родственные связи, а если это им не удаётся, то они готовы убить даже собственного отца. Единственное, что сдерживает большинство ринорцев от самоуничтожение, это вынужденное сотрудничество во имя того, чтобы какое-то отдельное сообщество не подчинили себе соседи. Твой новый приятель, барон Хорн Верстгорд, мало чем отличается от всех остальных ринорцев. Воспользовавшись тем, что Дегойнские Поля были отданы под руку его предка Богом войны Краганом, он просто создал самую совершенную в этом мире систему подчинения людей своей воле, придав ей вид справедливого правления. Да, он честен, мой мальчик, и даёт своим подданным всё, что обещает, но при этом стремится собрать под свою руку как можно большее число всех тех обездоленных рнинорцев, которые бегут куда глаза глядят. Ты не задумывался, для чего? Ответ очень прост, только для того, чтобы повелевать ими. Логерс, у которого мы в гостях, тоже правит своим магическим орденом жестко, но его хотя бы избрало на эту должность собрание из трёхсот самых могущественных магов ордена Пурпурный Лаонт и он делает только то, что я сама когда-то заповедала первым трём сотням его адептов. Хотя он и бывает несносен из-за своего стремления к жесткости, я многое ему прощаю хотя бы потому, что он относится ко всем магам ордена и его сподвижникам, как к собственным детям, то есть любит их всей душой и не казнит отступников, как это часто случалось раньше. Поэтому, Лем Додберри, мне с трудом верится в то, что Годернаут Строитель сумеет достичь большего, чем Годернаут Разрушитель. К тому же это полностью идёт вразрез с принятой ранее директивой. Может быть ты не станешь торопиться?