The Мечты. О любви - Марина Светлая

В какой-то момент телефон ее звякнул оповещением, и Юлька отвлеклась на него, узрев уведомление из банка о зачислении денежных средств в размере 2000 USD. И ни центом больше.

— И что это значит? — почти возмутилась Юлька, повернув к Богдану экран смартфона. — Чаевые мои где?

— Вообще-то за такое долгое исполнение заказа я вправе требовать скидку, — заявил Моджеевский, не поведя и ухом.

— Сроки исполнения заказа договором не были предусмотрены, поскольку товар, прости, не поступает прямо с китайского конвейера, а данная модель снята с производства шестьдесят с лишним лет назад. В некотором смысле на рынке такие вещи, как правило, появляются крайне редко, далеко не систематично, и требуется немало труда и связей, чтобы их отыскать. Либо ждать, пока выбросят на аукционы, что, опять же, только поднимает цену. Ты — обратился к эксперту за услугой поиска. А поиск предполагает определенные временные затраты! Сам бы ты искал в разы дольше без специальных знаний!

— В следующий раз закладывай сумму чаевых в стоимость, — пожал плечами Богдан и с самым деловым видом уткнулся в собственный телефон.

— Первой нужны лошадиные витамины и вкусняшки! — проворчала Юлька.

— А ничего, что так-то это моя лошадь? — расхохотался Богдан. — Ты всерьез полагаешь, что она будет нуждаться?

— Не для тебя Юлька Первую рафинадом кормила, бездушный ты мешок денег! — вслед за ним рассмеялась и она. — Животное надо любить!

Он ухватил ее за шею и привлек к себе. Скользнул губами по щеке и прошептал в самое ухо, щекоча дыханием кожу:

— Это Первая — рафинад для Юльки. Поэтому давай договоримся: я ее содержу, а ты ее любишь.

— Договорились, — так же тихо, интимно шепнула ему она, потянувшись за объятием и обвивая руками его талию, зная, что в комнате заснул посреди сборов их сын, и понимая, что тепло, накатывавшее на нее от понимания, что пазл ее мира сложился, слишком притягательно, чтобы и дальше бояться обжечься. Она заглянула ему в глаза и сообщила: — А ты, Богдан Романович, хитрец. Послушал историю про лошадь и перенял стратегию.

— Ну типа, — улыбнулся он и напустил строгий вид. — Все важное собрала? Валим отсюда. Я домой хочу!

— Еще чуточку, — отмахнулась она и вывернулась из объятия, заканчивая сборы и продолжая свое изучение человека по имени Бодя.

Иногда ему звонили с работы. Отвлекали. Что-то предлагали, с чем-то он соглашался, от чего-то отказывался. Она наблюдала исподтишка. Ей было интересно. Богдана Моджеевского — мальчика из детства она, оказывается, помнила как сквозь помехи. Богдана Моджеевского — тусовщика и мажора, как ей казалось, видела насквозь. Богдана Моджеевского — генерального директора крупной корпорации не знала вовсе. Любила она Богдана Моджеевского, который гораздо лучше нее понимал, что ей действительно нужно. И который — с ума сойти — отец ее сына.

Судьба отыгралась на них за все их прошлые ошибки и прегрешения с истинным юмором. Получай, Юлька. И хорошо, что решилась.

Уже потом, вечером, сидя в гостиной Бодиного дома на диване, пока Андрюшка изучал новую для него территорию, а в духовке запекалась утка, купленная в порыве Юлькиного гнездования, когда они заехали в супермаркет, она пригубила вино из бокала, положила голову Моджеевскому на плечо и негромко сказала:

— А хочешь, я расскажу, что будет дальше?

— Хочу, — согласился Богдан. — Надеюсь, это не триллер?

— Нет. Это почти скучно. По утрам мы будем вместе пить кофе и завтракать. Я заметила — ты умудряешься просыпаться раньше меня, значит, еще круче жаворонок. Потом отвозить Андрюху в сад, а еще через несколько лет — в школу. Потом каждый — на свою работу. Я отыщу тут себе какой-то угол, который полностью завалю своим ржавым барахлом, но иногда ты будешь натыкаться на разные побрякушки в самых неожиданных местах. И еще я жутко занята бываю, когда надо все отснять или подготовить статьи. Моя работа заставляет постоянно учиться и искать материал. Это даже сложнее, чем заниматься магазином, на самом деле. Впрочем, ты и сам прекрасно знаешь, что успех в каком-то деле невозможен без труда, в него вложенного. Но это не страшно, потому что по вечерам в доме будет пахнуть ванилью и выпечкой. На самом деле, я правда люблю готовить, особенно печь. У меня это получается между делом и не занимает много времени. По выходным мы будем часто оставаться дома. Потому что и у тебя, и у меня вечно расписание под завязку и бесконечные дедлайны. И иногда силы будут только на то, чтобы просто посидеть рядом и помолчать. Но это не отменяет моих поездок на ферму. И может быть, ты захочешь присоединиться. Андрея тоже будем учить, когда он станет старше. Там отличный тренер, как раз с малышами занимается. Иногда мы сможем выкраивать по нескольку дней, чтобы куда-нибудь поехать. Когда я вернулась из Парижа, то подумала, что мне больше никуда не хотелось бы уезжать без тебя… только в Европе слишком много антикварных лавок и блошиных рынков, потому ехать туда со мной рискованно — я просто пропаду. Но ты умный, ты обязательно что-нибудь придумаешь или склонишь меня к компромиссу. Это тебе удается лучше всего.

Когда она договорила, Моджеевский задумчиво поглядел в потолок, будто там визуализировались ее слова, а потом взлохматил пятерней волосы и усмехнулся:

— Действительно, скучно. А как же там вечеринки? Поездки на острова? Экстрим всякий? А?

Юлька подмигнула ему и ответила:

— Вот! Мы и переходим к самой важной части. Вечеринки я не люблю еще с тех пор, как ты был активным пользователем одной социальной сети… такой… с фоточками. Но поскольку это в любом случае часть твоей жизни, придется поддерживать. Но не чаще одной в месяц, ясно?

— Ну ладно, — Бодя состроил не самую довольную морду и нехотя кивнул. — Но при одном условии.

— При каком?

— Заведем еще одного Моджеевского.

— Знаешь что?

— Что?

— Когда я училась в одиннадцатом классе, вся школа знала, что за мной бегает самый крутой мальчик в городе. Мне ужасно все завидовали, а я ужасно гордилась. Но сейчас я однозначно настроена окончательно и бесповоротно застолбить самого крутого мальчика в городе. И потому вопрос еще одного Моджеевского — это только вопрос