Маленькая польза - Батчер Джим

– Гарри, – сказал Джо, кивая с маленькой улыбкой, пока проходил мимо.

– Я часто бывал здесь в последнее время, – сказал я Майклу. – При путешествии, чтобы поддержать ПараНет, главным образом. И еще шефство – Я закатил глаза. – Я не хотел эту работу, но будь я проклят, если я сделаю ее через задницу.

Майкл задумчиво оглянулся на швейцара и затем повернулся ко мне.

– Что это такое?

– Шефство? – спросил я. И пожал плечами. – У меня есть четыре других Стража, которые находятся, как бы, под моей «командой». – Я поставил воздушные кавычки вокруг слова. – В Атланте, Далласе, Нью-Йорке, и Бостоне. На самом деле я просто остаюсь в поле их досягаемости и позволяю им делать свою работу самостоятельно, но помогаю, когда они нуждаются в этом. Они – дети. Росли они трудно, на войне, хотя это не заставило их повзрослеть настолько, чтобы не оглядываться на меня.

Мыш внезапно остановился.

Я также. Я не стал оглядываться вокруг. Вместо этого я сосредоточился на псе.

Уши Мыша дергались как индивидуальные радарные тарелки. Его нос дрожал. Одна лапа была поднята, но пес только неопределенно оглядывался вокруг.

– Лэсси [41] унюхала бы что-то конкретное, – сказал я ему. – Она дала бы ясное, краткое предупреждение. Один гав для граффов, два гава для Никелевых голов.

Мыш кинул на меня укоризненный взгляд, опустил лапу, отступил и чихнул.

– Он прав, – сказал Майкл спокойно. – Кто-то наблюдает за нами.

– Что за фигня? – пробормотал я, глядя вокруг. Я ничего не видел. И мои высоко настроенные любознательные инстинкты ничего не видели также. Я очень не люблю чувствовать себя подобно Хэну Соло [42] в мире джедаев. – Я, как предполагается, сам джедай, – пробормотал я громко.

– Что? – спросил Майкл.

Огни станции потухли. Все вместе. В одно и то же время.

Аварийные огни, которые, как предполагается, должны включиться в такой ситуации немедленно, не включились.

Около меня шелестело пальто Майкла и что-то щелкнуло несколько раз. По-видимому, он пытался включить свой фонарь, и по-видимому, тот не работал.

Это было очень нехорошо. Волшебство может сталкиваться с функцией технологии, это так называемый эффект Мёрфи: Все, что может пойти не так, как надо, имеет тенденцию идти не так, как надо. Однако этот эффект не вел себя предсказуемым или однородным способом. Он не мог погасить свет, и аварийные огни, и фонарь, имеющий питание от батареек, все вместе в одно и то же время.

И я не знал, отчего бы так могло случиться.

– Гарри? – спросил Майкл.

Мыш прижался к моей ноге, и я почувствовал предупреждающее рычание, вибрирующее в его груди.

– Правильно говоришь, Косматый, – сказал я своему псу. – У меня тоже плохое предчувствие насчет этого.

Глава 23

Люди начали кричать.

Я нашарил амулет, который у меня на шее, вытащил его, и направил усилие желания в него, чтобы вызвать свет в темноте.

И ничего не случилось.

Я уставился бы на свой амулет, если б мог увидеть его. Я не мог поверить, что это не работает. Я встряхнул ожерелье, обругал его и поднял снова, направляя еще больше моего желания в амулет.

Он замерцал сине-белыми искрами на мгновение, и это было все.

Мыш издал более громкое рычание, то, которое я слышу только, когда он идентифицирует реальную угрозу. Кто-то приближался. Мое сердце резко подпрыгивало, иногда оказываясь прямо в горле.

– Я не могу вызвать свет! – сказал я, мой голос был высокий и тонкий.

Застежка-молния звякнула в темноте рядом со мной, сталь скользнула по стали, и зазвенела как мягко нажатый звонок.

– Отец, – мягко пробормотал голос Майкла, – мы нуждаемся в твоей помощи.

Белый свет взорвался от меча.

Около дюжины существ в пределах трех или четырех ярдов от нас, присели и начали кричать.

Я никогда не видел никого похожего раньше. Они были около пяти футов высотой, но приземистые и толстые, с как бы резиновыми мускулами. Выглядели они более-менее похожими на бабуинов, где-то между чистым четвероногим животным и двуногим, с неприятно торчащими когтями, длинными, тягучими хвостами, и массивными плечами. Некоторые из них держали грубо обработанное оружие: дубинки, топоры с каменной головкой, и ножи с каменным лезвием. Головы их были похожи на обезьяньи, и черная кожа обтягивала напряженные мускулы и кости. У них были уродливые, похожие на акульи зубы, настолько негабаритные, что можно было видеть, где они разрезали свои собственные губы и…

И у них не было никаких глаз. Где должны были быть их глаза, была только чистая, впалая кожа.

Они закричали в муке, когда свет от меча Майкла упал на них, и раскачивались назад, как будто сожженные внезапным пламенем – и если внезапный, сильный запах тления, который заполнил воздух, что-нибудь означал, так оно и было.

– Гарри! – крикнул Майкл.

Я знал этот тон голоса. Я присел так быстро и низко, как только мог, и только я это сделал, как Амораккиус пронесся через место, где только что была моя голова, -

– и врезался в прыгнувшую фигуру одного из существ, которое собиралось приземлиться на моей спине.

Существо упало недалеко от меня и растянулось, сраженное, на полу. Его кровь превращалась в сине-белый огонь, и он бил струей от раны.

Я уставился на Амораккиус. Кровь шипела на лезвии меча как жир на горячей неглубокой сковороде.

Железо.

Эти существа были фейри.

Я никогда не видел их раньше, но я читал их описание, когда пытался идентифицировать граффов. Учитывая, что эти бестии были фейри, я понял, кто это такие.

– Хобы! – крикнул я Майклу, вытаскивая оружие из кармана пальто. – Это – хобы!

После этого у меня не было времени разговаривать. Несколько хобов вокруг нас успели оправиться от шока внезапного освещения и бросились вперед. Мыш зарычал и столкнулся с одним из них в воздухе. Они покатились по полу в путанице сверкающих зубов и конечностей.

Следующий хоб прыгнул ко мне с каменным ножом в узловатой руке. Я ускользнул с линии его скачка и двинул его в лицо рукоятью пистолета. Сталь разбила слепое лицо хоба, опалила плоть и сокрушила зубы. хоб закричал от боли, и отлетел, врезаясь в одного из своих товарищей.

– С богом! – проревел Майкл. Я почувствовал, как его лопатки наткнулись на мои, и свет от его меча качался и вспыхивал, сопровождаясь криками хобов.

Хоб, борющийся с Мышом, прижал огромного пса к полу и навалился на него, обнажив клыки.

Я шагнул к ним, сунул револьвер ему в лицо, и с криком “Отпусти моего пса!”, начал стрелять. Я не был уверен, что больше повредит хобу – пули или небольшие вспышки света от выстрела. В любом случае, получилось неплохо, этот тип бросился прочь, Мыш вскочил на ноги, все еще полный сил и задора. Я схватил его за воротник и потащил назад со мной, пока снова не почувствовал спину Майкла своей спиной.