Бабочка - Ян Миклашевский

Макс схватил бирюковскую Грозу и вытащил у того из пояса несколько гранат для подствольника. Подумал и вынул оттуда же пару простых осколочных. Тело, приобретя нечеловеческую скорость, от нечеловеческой же нагрузки налилось свинцом.

— А теперь дискотека, — Нимов зарядил подствольник, встал сбоку у окна, вспомнил, где во дворе находилась пара жарок, и закрыл глаза.

Первый же выстрел лёг достаточно удачно, разбудив обе аномалии, осветивших огненным буйством весь двор и обозначивших своим светом массивную человекообразную фигуру Сержанта. Надсадный утробный рёв засвидетельствовал, что если даже одному из самых чудовищных порождений Зоны не досталось от жарок, то осколками гранаты ему пришло точно. Свист в ушах на момент пропал, но затем появился снова — Контролёр явно не хотел упускать добычу.

— На вот тебе добавочки, урод, — ещё две гранаты ушло во двор, вызвав очередной взрыв громогласного рёва. Макс отметил, что свист в ушах стал существенно тише, да и мельтешение перед глазами уменьшилось.

— Ага, не нравится тебе. А у меня по твою душу ещё и десерт заготовлен. Жри, сука, — осколочные гранаты были отправлены по предыдущему адресу. Свист в ушах исчез полностью. Макс схватил энергетическую винтовку Тенёва.

— Вот ты, дружок, наверняка там сейчас либо раненым прикидываешься, либо мёртвым. Думаешь, что я на эту уловку куплюсь и выгляну из окна, а там уж ты меня и захватишь? Хрен тебе, не сработает твой захват, если я на тебя смотреть буду не оптикой, а камерой. Книжки мне умные попадались, где об этом было написано, люди умные про ваше отродье много интересного рассказывали, ну а сейчас мы это проверим на практике, поскольку других вариантов у меня и нет. Осталось только винтовку эту как-то завести.

Внутри прицела появился свет. Взгляду Макса предстал небольшой монитор, помимо вероятной мишени показывающий, что винтовка готова к работе и может сделать ещё пять выстрелов, после чего возникнет необходимость перезарядки. Нимов закрыл левый глаз, приложил прицел к правому и выглянул в окно.

Его опасения оказались напрасны — Контролёр дёргался на земле неподалёку от одной из Жарок. Времени и желания выяснять, свалило ли его гранатами из подствольника или же это сделали осколочные, у Макса не было. Прицелившись, он нажал на кнопку активации винтовки.

Возник непродолжительный гул и приклад мягко толкнул в плечо. В том месте, где лежал подранок, образовалась трёхметровая воронка, во все стороны полетели кровавые ошмётки, а обе Жарки взвились вновь. Макс осмотрел сквозь прицел весь двор, но если там и было что-то живое, то оно наверняка предпочло спрятаться из-за боязни разделить контролёрью участь. На смену необычайной подвижности и бодрости приходила слабость. Время начало восстанавливать свой ход. Нимов присел около окна, оперевшись о стену. Из состояния расслабления его вывел стон Тенёва.

— Лаборант. Помоги мне, лаборант, — профессор тянулся к своему рюкзаку, — достань оттуда маленькую железную коробочку. В ней лежат несколько капсул и инъектор. Заряди его капсулой № 4, неважно какой — их там несколько — и вколи мне в вену. Только быстрее, я тебя прошу. Ещё немного и я стану очень похож на Тимохина в его нынешнем состоянии. Чёрт, уже руки не слушаются, вот дерьмо. Быстрее же, мля.

— Вот теперь всё хорошо, — профессор, получив желаемый укол, откинулся спиной на ящик. Страдания на его лице сменились лёгкостью, — ты ведь даже не догадываешься, что мне вколол. Думаешь это обезболивающее или какой-нибудь наркотик? Нет, лаборант. Это больше, гораздо больше. Стимулятор, аналогичный твоему обновлённому бодряку, но в основе лежит ДНК не кровососа, а контролёра и создан он был для повышения сопротивляемости организма к пси-излучениям. Вот только образец этот опытный и обкатать мы его не успели, так что все последствия от его использования мне придётся познавать на своей шкуре. Не хотел я и применять его вообще, взял на всякий случай, однако видишь сам — пришлось-таки. Если не поможет он, то не поможет ничего — не у всех есть экспериментальные кассеты в медицинских модулях. У тебя вот они есть, а у меня — не было. Казалось бы, что пожил прилично, а так умирать не хочется, что даже уродом стать готов, но лишь бы жить. Не хочу, не хочу умирать. Жить хочу, неважно каким, но жить. Получила меня Зона, теперь уже с концами. Тенёв закашлялся и потянулся за фляжкой с водой.

— Уходи отсюда, лаборант. Уходи и всем нашим, кто захочет меня спасать, скажи, чтобы этого не делали и сюда не совались. Если я останусь собой, то приду сам, хотя я сомневаюсь, что моё сознание не претерпит изменений. Ты дойдёшь, я знаю…

— Куда дойду? — Макс примотал энергетическую винтовку Тенёва вместе с шедевром корейского винтовкостроения к рюкзаку и теперь собирал в подобранную тут же пустую сумку боеприпасы для автомата Бирюкова, с которым собирался путешествовать дальше.

— Дойдёшь. Точно знаю — дойдёшь, — лицо профессора постепенно начало приобретать уродливые черты. Скулы заострились, нос как будто начал вваливаться, а лобные доли — увеличиваться. — Два аккумулятора для винтовки у меня в рюкзаке. Возьми только их, остальное тебе не нужно, особенно медицина, всё равно правильно её использовать не сможешь. Хотя нет, захвати и коробку эту с капсулами. Если умирать не захочешь, то используй тот же четвёртый номер, их там несколько ещё, вроде даже пара с иглами. Возможно поможет, а может и нет, не знаю. Спустишься по лестнице в подвал. Там будет дверь в метро, я тебе про него рассказывал. Код двери 96735. Когда будешь с той стороны — заблокируй её. А теперь уходи, быстрее уходи.

Слова профессора оказались правдой — в подвале действительно обнаружилась массивная гермодверь с кодовым замком и штурвалом. Уже почти закрыв её, Макс ощутил в голове лёгкий писк и двоение в глазах. Комп пискнул, извещая своего владельца о небольшом повышении пси-фона.

— Лаборант, вернись, — к писку в голове добавился голос Тенёва, как будто искажённый помехами. — Вернись. Не спеши, ты ещё успеешь. Я вспомнил кое-что…

Макс хмыкнул и закрыл дверь. Затем, подняв с пола кусок арматуры, вогнал его в штурвал, чем сделал открытие гермодвери с другой стороны невозможным. Голос исчез, писк пропал чуть позже.

В ПНВ высветился коридор, на одной из стен которого висел древний плакат с какой-то схемой. Подойдя ближе, Макс увидел, что на схеме той изображён упомянутый профессором метрополитен. Названия большей части его станций были непонятными аббревиатурами, которые, как Нимов не пытался, сходу расшифровать не получилось.

— И куда теперь? — Нимов озадаченно смотрел на карту, пытаясь сопоставить наименования станций с наземными объектами. — О как, даже и Трёха наша тут есть, ты смотри, вот уж не знал, а знал бы… ага, попёрся бы ты через подземелья, подгузники загаженные через каждые пять минут меняя. На Орбиту нам точно не надо, на ТочПриборМаш тоже. Завод «Вихрь» какой-то, первый раз о таком слышу. Что за Вернадск-то такой? Не было такого города на картах, хотя…

Тело налилось тяжестью, а в голове возникло ощущение гудения работающей электростанции.

— Ты лучше о другом подумай, — Макса по-прежнему долбило отходняком от применения стимуляторов. — Как ты, дрыщ тощий, глиста в скафандре, лаборантишка сраный, тащил сейчас на себе в довесок к неслабо гружёному рюкзаку ещё три ствола? Дэушка ведь как была ещё на борщёвой базе стропами к нему прицеплена, так и висит. А ещё и баул этот с патронами. Кстати, а ведь гандон на глушаке кореянки целый до сих пор — вспомнился Максу тот момент, когда он привязывал ствол к рюкзаку. — То есть ломился ты до этого, красавец, от бэтра сквозь кусты с гандоном на глушителе и резинку эту даже не разорвал, а нацепил-то ты его ещё перед выходом в столовке. Молодец, чё. Но марку резины надо будет запомнить — пригодится ещё как средство борьбы с будущими алиментами. Берданку эту, которая ВЭ, ты тоже примотал к рюкзаку, но с другой стороны. То есть уже килограмм десять с хреном только на рюкзаке получается. И это без учёта того, что ты намародёрил у наших японских товарищей, чьё барахло ты так толком и не использовал и которое лежит в самом рюкзаке. Маслин для Грозы у бирюковцев надёргал вон сколько, а ведь ещё аккумы для Вэшки, каждый килограмма по два. А теперь объясни сам себе, тоща очкастая, как тебе, ни разу не Шварцнеггеру, удаётся тягать весь этот склад боеприпасов и прочих ништяков, при этом особенно не напрягаясь. Ты ж в качалку не ходил вообще, и броня у тебя пусть и сильная, но не экзоскелет, то есть грузоподъемность у тебя обычная, человеческая, не усиленная… а мля, голова…

Виски прорезала острая боль, разрывающая голову на две половины. Шатаясь, Макс добрёл до ближайшей в коридоре двери с ничего не говорящей ему аббревиатурой, выбил ту дверь плечом и ввалился в помещение, находившееся за ней. Закрыл её исключительно на рефлексах, чем-то даже заклинил. Тяжело дыша, привалился к стене.