Черчилль: быть лидером - Дмитрий Медведев

Удивительно, но факт: Черчилль был одним из самых труднодоступных для прессы премьер-министров XX века. Известный американский журналист Квентин Рейнольдс смог взять у него интервью только после содействия самого Гарри Гопкинса! При этом позиция Черчилля никак не была связана со страхом перед СМИ. К примеру, во время поездок в США британский премьер с большим удовольствием (и мастерством) проводил пресс-конференции.

Журналист New York Times Артур Крок вспоминал, с каким «умением и успехом Уинстон обращался с представителями американской прессы», демонстрируя такие важные качества в публичных коммуникациях, как «прямота, живость ума и потрясающая концентрация на поставленной задаче» [487] .

Канадский журналист Джеймс Минифи следующим образом описывает первую совместную пресс-конференцию Рузвельта и Черчилля в декабре 1941 года в Овальном кабинете Белого дома:

«Президент сидел за своим заваленным столом, держа сигарету в длинном мундштуке. Черчилль сидел немного позади него с неизменной сигарой. Ф. Д. Р. нагнулся к Уинстону и сказал мягким голосом, показывая на нас: „Они – отвратительная стая волков, и ты знаешь, я намерен бросить тебя к ним“. Черчилль засмеялся. Мы стали задавать вопросы. Когда премьер ответил на первый вопрос, кто-то из журналистов с задних рядов крикнул: „Мы вас не слышим!“ – „А мы вас не видим!“ – поддержал его другой представитель СМИ. В этот момент Черчилль встал, вскарабкался на кресло, улыбнулся репортерам, показал фирменный V-знак и просто вымолвил: „Вот я“. Мы все были потрясены, тут же забыв каверзные вопросы, которые собирались задать» [488] .

Чувство юмора никогда не изменяло Черчиллю, особенно во время общения с прессой. Когда один из молодых журналистов спросил его после посещения Ниагарского водопада, как ему понравилось это природное явление, британский премьер ответил:

– Я видел этот водопад еще в 1900 году, до вашего рождения.

– Он все такой же? – не унимался репортер.

– Принцип тот же – вода по-прежнему падает вниз, – сострил Черчилль [489] .

Причина столь необычной коммуникационной модели заключалась в другом.

«Вместо искажающего зеркала освещений в прессе Черчилль решил использовать медиаресурсы напрямую – посредством личного участия и своих выступлений», – считает профессор Джон Рамсден [490] .

Обращает на себя внимание и тот факт, что свои самые великие речи Черчилль прочел не на закрытых заседаниях палаты общин, а как раз во время публичных выступлений.

МНЕНИЕ ЭКСПЕРТА: «Вместо искажающего зеркала освещений в прессе Черчилль решил использовать медиаресурсы напрямую – посредством личного участия и своих выступлений».

Профессор Джон Рамсден

Рой Дженкинс пишет:

«Даже будучи очень занят, Уинстон относился к палате общин с большим уважением (с гораздо бо́льшим уважением, чем Ллойд Джордж в годы Первой мировой войны), но он сознательно хотел передавать свои самые сильные, убойные слова через парламент и Би-би-си британскому народу, а не лелеять чаяния депутатов на получение какой-то особой информации на закрытых заседаниях, с тем, чтобы потом, наполовину исказив, они могли познакомить с ней друзей по избирательному округу или просто соседей» [491] .

При помощи радио и открытых публичных коммуникаций Черчиллю удалось установить прямой контакт с обычными гражданами, а также оказать мощнейшее воздействие на всех, кто говорил на английском языке и волею судеб был разбросан по планете.

Великий дирижер, еврей венгерского происхождения Георг Шолти, скрывавшийся в годы войны в Швейцарии, напишет впоследствии в мемуарах:

«Трансляции Би-би-си с выступлениями Черчилля были для нас огромной поддержкой и вселяли в нас мужество» [492] .

Пройдут годы, и в 1961 году Шолти, будучи уже главным дирижером Ковент-Гардена, встретит британского политика в ресторане «Савой».

ВОСПОМИНАНИЯ СОВРЕМЕННИКОВ: «Трансляции Би-би-си с выступлениями Черчилля были для нас огромной поддержкой и вселяли в нас мужество».

Дирижер Георг Шолти

«Англичане ведут себя очень тактично, считая частную жизнь знаменитостей неприкосновенной, поэтому на сэра Уинстона никто не обратил особого внимания, кроме меня. По английским стандартам я повел себя очень плохо: я не смог оторвать взгляда от Черчилля, буквально уставившись на него. Я тут же вспомнил радиотрансляции Би-би-си, как его речи поддерживали в годы войны. Он был моим кумиром. И сейчас я ел мой ростбиф в одной комнате с великим человеком» [493] .

Сэр Георг Шолти был не единственным, кто находился под влиянием британского оратора. Известный английский журналист сэр Эвелин Ренч вспоминал, что сам был свидетелем, какое огромное влияние в поддержании боевого духа сыграл голос Черчилля, доносившийся из радиоприемников в Канаде, Австралии, Новой Зеландии, Сингапуре и Индии. По его словам, этот же самый голос вдохновлял даже в таких удаленных уголках планеты, как остров Ява голландской Ост-Индии. Когда Голландия капитулировала, на крупнейших отелях острова Явы вместе с портретами королевы Вильгельмины висели портреты Уинстона Черчилля и огромный V-знак [494] .

Выступления Черчилля не оставили равнодушным даже тех, кто не разделял империалистические взгляды британского премьера. Например, молодой Нельсон Мандела признавался, как он и его однокурсники из сельского колледжа «собирались около старого радиоприемника слушать вдохновляющие речи Уинстона Черчилля» [495] . А в тысячах километрах к востоку от Южной Африки, в Полинезии, королева Тонга Салоте переводила речи Черчилля на тонганский язык для ретрансляции местному населению [496] .

Известный диктор и журналист Ричард Димблби вспоминал одну историю, рассказанную ему немецким коллегой после окончания войны. Немец однажды оказался поздно вечером в одной из радиостудий Гамбурга и был потрясен тем, что никто не работал. Спросив, что случилось, он тут же был одернут.

– Черчилль выступает! – прошептали ему в ответ [497] .

Что говорить о реакции самих британцев! В момент выступлений премьер-министра в Англии резко сокращалось потребление воды. В некоторых районах ею и вовсе переставали пользоваться. «Ни капли не упало, пока длилась радиотрансляция!» – свидетельствовали водопроводчики. Аналогичная ситуация была и с телефонными вызовами. Телефонистки Саутгемптона однажды не соединили ни одного абонента за пятнадцать минут выступления премьер-министра [498] .

Лорд-мэр Портсмута после окончания войны не мог скрыть своих впечатлений о «незамедлительном эффекте» выступления Черчилля, содержащего призыв «сражаться на побережьях»: «Я помню, как на следующий день после радиотрансляции объезжал город и был потрясен, насколько изменилось выражение лиц жителей Портсмута» [499] .