Право на мечту - Нора Робертс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Не хочу! – залилась краской Али. Да, младшей сестре нельзя доверять никаких тайн. – Ты – просто малышка! Ребенок-поросенок.
– Алисон, не обзывай сестру, – привычно одернула ее Лора. В последнее время девочки ссорились целыми днями.
– Ага, а ей можно молоть любую чушь! Потому что она, видите ли, еще маленькая…
– Я не маленькая!
– А я-то думал, что ты моя маленькая внучка, – грустно вздохнул Томас. – Я думал, вы обе мои маленькие внучки, а вы, оказывается, выросли, и я вам больше не нужен.
– Я буду твоей маленькой внучкой, дедушка, – серьезно ответила Кейла и вдруг увидела, что чудо все-таки произошло – брюссельская капуста исчезла у нее с тарелки. И оказалась на дедушкиной. – Я всегда буду твоей маленькой внучкой!
– А я не маленькая, – заявила Али, не желая сдаваться, но губы у нее дрожали.
– По-моему, уже не маленькая, – подтвердила Лора. – И значит, ты больше не будешь ругаться за столом с сестрой.
– Ой, не знаю… – Марго подняла свой бокал; при свечах вино в нем искрилось пурпуром и золотом. – Я всегда ругалась за столом с Кейт.
– Ты первая начинала, – заявила Кейт.
– Нет, ты!
– По крайней мере, последнее слово всегда оставалось за мной, – Кейт улыбнулась и взглянула на Джоша. – А тебя отсылали из-за стола.
– Потому что мама тебя жалела. Но все равно ты вечно оказывалась в проигрыше!
– Это я-то оказывалась в проигрыше?! Да ты просто не знал, что мне ответить! Даже когда я была в возрасте Али…
– Правда, хорошо оказаться дома, Томми? – Сьюзен подняла бокал. – Так приятно видеть, что жизнь продолжается, но ничего не меняется. Энни, дорогая, как ты без меня справлялась с девчонками?
– Это было непросто, миссис Т. Моя мама, например, всегда держала на кухне палку. Отличную толстенную палку!
Забыв про обиды, Али удивленно уставилась на Энн.
– Тебя мама била палкой?!
– Раза два в жизни. И сидеть после этого было чистым наказанием. Зато потом только взглянешь на палку, сразу вспоминаешь, как надо себя вести.
– Ты, как я помню, пользовалась деревянной поварешкой, – Марго, вспомнив это, заерзала на стуле.
– Кстати, отличное средство от глупых разговоров.
– Ты однажды и меня приложила, помнишь, Энни? – сказал Джош.
– Правда? – Сьюзен удивленно посмотрела на сына. – Никогда об этом не слышала.
Джош сделал глоток вина и краем глаза взглянул на Энн.
– Мы с Энни решили, что это останется нашей маленькой тайной.
– Это и было тайной, – пробормотала Энн. – До сегодняшнего дня. – Она откашлялась, сложила руки на коленях. – Прошу прощения, миссис Т. Я понимаю, что не должна была наказывать мальчика.
– Какая чепуха! – Сьюзен заинтересованно смотрела то на Энн, то на Джоша. – Но я хочу знать, что он натворил.
– А что, если я был ни в чем не виноват? – попробовал возразить Джош, но Сьюзен только фыркнула презрительно.
– Не было дня, чтобы ты не напроказничал. Так что же он сделал, Энни?
– Он меня просто изводил! – Столько лет прошло, но Энн помнила и его упрямый взгляд, и капризный тон. – Должна признаться, что такого вредного ребенка, как мастер Джош, я в жизни не встречала. Он мог довести кого угодно до белого каления.
– Упорство, – заявил Джош, улыбнувшись Энни, – это фамильная черта Темплтонов! Правда, папа?
– Не могу с тобой не согласиться. Множество раз оно мне помогало добиться своего.
– А я все-таки очень хочу услышать про Джоша, – сказала Марго, отставив бокал в сторону, и с вызовом посмотрела на него. – И сколько же раз ты его стукнула, мама?
– Я не считала, но…
– А я считал. Пять раз подряд! – Он ответил Марго таким же взглядом. – И продолжаю утверждать, что виновата была Марго!
– Я?! Ну конечно! Всегда виноватой была я!
– Он дразнил тебя постоянно, – вставила Энн. – И мисс Лору тоже. А когда с нами стала жить мисс Кейт, у него появилась новая мишень. Ему было лет двенадцать, и справиться с ним было невозможно.
– Я просто был очень темпераментным, – заявил Джош. – И все-таки я настаиваю, что Марго…
– Стыдно, мистер Джош! Она на четыре года младше, – сказала Энн таким тоном, что он снова почувствовал себя двенадцатилетним. – Как ты мог подговорить их лазать по скалам в поисках этого идиотского клада?! А ведь я просила вас хотя бы час побыть во дворе. Хотя бы час! – повторила она и посмотрела на него с укором. – Чтобы я могла спокойно догладить белье. Но вы словно испарились, я нигде не могла вас найти. Вы могли разбиться…
– А, это та история, – улыбнулась Марго. – Но хотелось бы знать, почему во всем была виновата я.
Джош откашлялся, и стало ясно, что он, как в детстве, побаивается Энни.
– Ты сказала, что знаешь, где искать. Что ты видела сокровища и что у тебя есть золотой дублон.
– Ну и что? – пожала она плечами. – Я наврала.
– Если бы я об этом знала, ты бы тоже получила!
Джош с довольным видом повернулся к Марго.
– Поняла?
– А ты все снес, как настоящий мужчина? – Томас похлопал сына по плечу. – Пострадал за даму?
– Он вопил как резаный, – заметила Энн строго, и все расхохотались. – Но мне было еще больнее, чем ему. Я была уверена, что меня уволят за то, что я подняла руку на хозяйского сына.
– Я бы только прибавила тебе жалованье! – сообщила Сьюзен.
– Нет ничего сильнее материнской любви, – буркнул Джош.
– Но, знаете, через час он подошел ко мне, и было видно, что он о многом успел подумать. – Теперь Энн смотрела на Джоша с любовью и гордостью. – Он извинился и попросил, чтобы все это осталось между нами.
– Молодчина! – И Томас снова хлопнул его по плечу.
После ужина, когда Лора пошла укладывать детей, а все остальные расположились в гостиной, Марго вдруг поняла, как тосковала по таким семейным сборищам.
Лампы лили мягкий свет на обитые шелком стены, на темные окна с незадернутыми шторами. Нежные цвета восточных ковров подчеркивали матовый блеск золотистого паркета.
Идеальная гостиная идеального дома! И эта старинная мебель являлась неким символом – но не богатства, а верности традиции. Свежие цветы, любовно расставленные Энн, стояли в фарфоровых и хрустальных вазах. Двери на террасу были открыты, ночь была тихой и теплой, всходила луна. Изящная, спокойная, гостеприимная комната. Марго поняла вдруг, что, обзаведясь собственным домом, она думала прежде всего об изяществе, а о спокойствии и гостеприимстве как-то забыла.
Джош и Кейт сидели за роялем и импровизировали в четыре руки что-то похожее на медленный блюз. «Какая неспешная и в то же время страстная музыка! – подумала Марго. – И как она подходит Джошу…» Играл он редко, и она успела забыть, как прекрасно он это делает. И почему-то вспомнила совсем о другом – о том, как прекрасно эти руки умеют ласкать…