Первый кадр 1977 (СИ) - Арх Максим

Он снял с телефона трубку, нажал пару раз на рычаг и положил трубку рядом с аппаратом.

Было слышно, как из трубки идёт монотонное гудение и теперь кто бы не позвонил на номер поймёт, что телефон занят и Саламатин с кем-то разговаривает.

«Ну да, поездка домой в такой момент, это конечно бесспорно дезертирство и прогул, но если, что, то сошлюсь на болезненное состояние и возьму денёк за свой счёт. Жаль сегодня Золотова не вышла. Тоже приболела. Но ничего, сейчас найду на кого все дела перевалить. Собственно, им и делать-то нечего. Пусть тексты редактируют, хотя их особо редактировать даже и ненужно, они изначально хорошо написаны. Поэтому пусть проверяют их на ошибки и начинают набирать. Вот собственно и всё. Я завтра приеду, всё проверю, подпишу номер в печать и завтра же вечером отдадим в типографию,» — решил Главред и поднялся с кресла.

Не успел он сделать и пары шагов, как услышал какие-то крики в приёмной, дверь в его кабинет без стука распахнулась и на пороге появилось пять фигур, позади которых маячила вся побледневшая и растерянная секретарша.

Фигуры же незваных гостей, не здороваясь без спроса прошли в кабинет и главный среди них зло глядя на Главреда немедленно заорал:

— Ты Саламатин, какого х** тут творишь?!

Евгений Владимирович был давно мыслями уже дома, поэтому такой нежданный и негаданный визит заставил его попятится к стенке и опешив опуститься на стул для посетителей.

— Что тут у тебя происходит?! Почему до тебя не дозвониться?! — вновь заорал Романов, быстрым шагом подошёл к столу, схватил лежащую на нём трубку и закричал ещё сильнее: — Ах вот ты б*** как работаешь?! Мы тебя сюда на какой чёрт поставили?! Чтобы ты спал на работе?! Чтобы ты трубки бросал?!

— Телефон просто не замолкает с самого утра, — стал оправдываться вмиг вспотевший редактор.

— Ах не замолкает?! — зло прорычал «высокий» гость из курирующей организации.

— Работать мешают, — прошептал Саламатин пытаясь объяснить руководителю Главного управления по делам литературы и издательств (Главлит) Павлу Константиновичу Романову, свою позицию.

— Да ты и не работаешь ни х**, а спишь на работе?! Ты видел, что у тебя под носом в твоём журнале печатают пока ты тут трубки, не снимаешь?! Что ты тут развёл?! Я тебя спрашиваю! Да тебя посадить за такое надо!! — закричал Романов и помахал журналом перед носом Главного редактора.

До этого сидевший с «опущенными ушами» и коривший себя за «всё сразу» Саламатин понял, что это шанс, чтобы хоть как-то попытаться выпутаться из невыгодной ситуации.

Он резко вскочил, расправил плечи и показав на журнал в руке руководителя Главлита чётко произнёс:

— Вы товарищ Романов прекратите журналом-то размахивать в разные стороны. Вы не на привозе!

— Что?! — опешил тот от такой наглости и только было собрался уволить наглеца, как услышал продолжение:

— В этом номере вообще-то напечатана речь нашего дорогого Леонида Ильича Брежнева, а на обложке, которую вы всю смяли и бестактно в неё тыкали пальцами, портрет всё того же нашего любимого вождя!

Романов остолбенел и удивлённо уставился на свёрнутый в трубочку журнал в своей руке, будто бы видел его впервые.

«Нда… А действительно, чего-й-то я при всех Брежневым-то трясу, — лихорадочно ища выход думал «Главлит» бережно расправляя и разглаживая «Огонёк», — а ведь все видели как я пренебрежительно его сворачивал. И секретарша, и Саламатин, и мои замы… А последние так и ждут, что бы подсидеть меня и сесть на моё кресло. Они своего, не упустят и наверняка об инциденте доложат куда следует… Нужно срочно, что-то предпринять!»

— Я имею ввиду, товарищ Саламатин, — быстро собравшись с мыслями солидно произнёс Романов, «взяв себя в руки», всё ещё разглаживая печатную продукцию, — что поступил сигнал, что якобы вы, в угоду этим романам, речь нашего дорогого Леонида Ильича была сокращена и напечатана не полностью.

— Это навет и враньё, — тут же принялся защищать себя Главред и подойдя к столику открыл ящик. Чуть порылся там, достал несколько напечатанных листов и протянул их главному куратору. — Вот копия речи товарища Брежнева, которую нам прислали. Замете, мы не сократили ничего, включая подпись под статьёй, то есть полностью фамилия, имя и отчество, — горячо продолжил он, вспоминая про предложенное Золотовой сокращение типа «Л.Бр» и мысленно перекрестился.

— А ну-ка давай проверим, — сказал тот и пройдя к столу редактора сел на его место. С любовью во взоре, ведь надо же, чтобы все видели, вновь разгладил обложку, развернул журнал и, одев очки, стал сравнивать тексты водя пальцем то по одному, то по другому.

Через десять минут тишины в которой было слышно только монотонное гудение трубки Романов подвёл итог.

— Речь Генерального секретаря КПСС полная. С этим разобрались, — сказал он, закрыл издание и откинувшись на кресло продолжил: — Теперь давай о ракетах…

Саламатин тяжело вздохнул и присел напротив начальника на гостевой стул для сбора «урожая».

В одной пословице говорится: «Время разбрасывать камни и время собирать камни».

Так вот сейчас, для него по всей видимости подошло именно время пресловутого сбора…

— Скажи мне Евгений Владимирович на кой ляд ты на светлом лике товарища Брежнева нарисовал ядерный взрыв? Да ещё и надпись про ад написал! Что это вообще за название такое?! — решительно «двинулся в атаку» начальник Главлита. — Ты что тут с ума что ль совсем сошёл или пил всё время пока журнал верстали? Зачем ты про ад-то напечатал? Кто разрешил? Куда цензор смотрел?! Ведь это же религиозное понятие! Вы, что тут, мракобесие решили устроить? Где ад, там и Рай, и Бог и Святые Апостолы и много ещё кто… Ты вообще советским журналом руководишь или чем?! Может тебе в монастырь лучше податься?!

Саламатин сидел и молчал ничего не понимая.

Получалось, что либо Романов не курсе о том, что через его журнал американцам дают понять, что бы те сильно не зарывались, либо это всё специально устроенный спектакль для возможных осведомителей среди окружения и Романов качественно отыгрывает свою роль. Следовательно, и ему следует тоже играть более правдоподобней. О том, что он — Саламатин возможно в корне ошибся и всё вообще не так, Главред даже не думал, а посему задал вполне логичный вопрос в свою очередь играя роль оправдывающегося:

— Это было необходимо товарищ Романов, — уверенным тоном произнёс он, и чтобы никто ничего не увидел, подморгнул собеседнику.

Тот удивлённо посмотрел на Главреда и поинтересовался самочувствием редактора.

— Со мной всё нормально, — сказал Саламатин и вновь подморгнув спросил: — А вы сами читали романы?

— Нет конечно! — взорвался руководитель Главлита. — И нечего тут моргать!! Ты пьяный что ли?! Я сразу до тебя дозвониться хотел. А у тебя занято постоянно! Вот мы и приехали, чтобы разобраться на месте.

— Секунду, — сказал Саламатин, прервав собеседника. Нажал на кнопку селектора и попросил принести всем кофе и пять журналов.

— Зачем это? — не понял «Главлит».

— А вы почитайте товарищ Романов, о чём в журнале идёт речь, а уже затем выскажите, что там с вашей точки зрения не так, — предложил Главред «Огонька».

— У меня нет времени, — начал было тот, но опустив глаза посмотрел на портрет руководителя страны, покосился на сопровождающих, а затем посмотрел на часы и махнув рукой согласился прочесть сказав, что пол часа у него всё же есть.

— Отлично, — обрадовался Саламатин, наливая в стаканы себе и начальнику воду из графина.

— Ну смотри! Если тут, — он хотел было постучать пальцем по журналу, но к счастью вспомнил недавний инцидент и просто погрозил пальцем, — есть хоть, что-то неверное с идеологической точки зрения, ты меня знаешь, я тебе устрою такой ядерный взвыв, что век не забудешь!

Ясно выразив свою позицию Романов, выпил глоток воды, открыл журнал и принялся читать.

Через минуту вошла секретарша с подносом, поставила чашки на стол, а затем принесла журналы. Раздав их свите, она, стуча каблучками, вышла из кабинета, а сотрудники аппарата, рассевшись на стулья, также приступили к чтению.