Аномальный наследник. Том 4 (СИ) - Тарс Элиан

— Уверена, Юлия Евгеньевна, тот, кто выиграет этот турнир, будет держаться ещё достойнее, — чуть холоднее, чем следовало, сказала Софья Антоновна.

Спустя полторы минуты за мной пришёл Тихон.

— Аскольд, — тихо проговорила тётя, взяв меня за руку. — Я… не хочу, чтобы ты пострадал. Но я понимаю, насколько для тебя важна эта победа. Иди и добейся своей цели. А мы будем ждать тебя! И… нам не важен результат. Но очень хочется, чтобы ты выиграл.

— Спасибо, — я приобнял её за плечи.

— Аск, ты для нас путеводная звезда, знай это, — серьёзным тоном проговорил Глеб.

— Так что не это… не померкни! — вставил умное слово Боря.

Кивнув братьям, я повернулся к своим школьным друзьям.

— Талантливый человек, талантлив во всём, — улыбнулся Влад. — Раз уж ты обошёл Васю в учёбе, что, на мой взгляд, было практически нереальным, давай уже и турнир выиграй!

— Поддерживаю, — лаконично сказал Антохин.

— И я, — буркнула Маша Роднина.

— Спасибо, ребята, — отозвался я.

Все присутствующие сказали мне напутственные слова. Даже великая княгиня Тверская произнесла пару слов.

— Эта арена покорится «Алой Мудрости»? — тихо спросила Софья.

Я улыбнулся, вспомнив, что сказал ей в день открытия третьего этапа турнира.

— Конечно, Софья Антоновна. В этом году. Я ведь всегда выполняю свои обещания.

А ещё через шестнадцать минут я, надев абсолютно новый комплект традиционного боевого костюма, шёл по коридору подтрибунного помещения.

Наконец это день настал! Он уже принёс мне огромную радость — весть о том, что Арвин не сгинул в Аномалии, а переродился так же, как и я с Архуном. Но радостные события на этом не закончатся, я уверен.

— Дамы и Господа! Первый участник финального поединка всеимперского бойцовского турнира — чемпион Юго-Востока Москвы и главное открытие турнира этого года — Аскольд Игоревич Сидоров!

Выходя на арену, я улыбался трибунам. Поймав взглядом объектив камеры, с которой шла трансляция на широкие экраны, подмигнул. Остановился напротив трибун, на которой сидели мои родные и друзья и весело помахал им.

— И его соперник, второй финалист, чемпион Северного Петрограда, боярин Пётр Петрович Шереметев!

Невысокий, худощавый юноша с каштановыми волосами, спокойным шагом шёл с противоположной стороны и невозмутимо приветствовал трибуны. По нему и не скажешь, что перед тобой матёрый боец…

Он повернулся ко мне, и его скучающий взгляд изменился.

Хищник.

Не зря боярин Шереметев принял в род этого заделанного на стороне сыночка. Алиса рассказывала, что её родители — великие князь и княгиня Тверские присутствовали на приёме, который организовал Шереметев-старший, где публично провёл ритуал подтверждения крови. Моему сегодняшнему сопернику тогда было десять лет.

— Десять лет, Аскольд, — вспомнились мне слова Алисы, сказанные тогда. — Пятнадцать лет — нормальный возраст, чтобы засиять. А те, кто засиял раньше тринадцати, уже считаются самородками. Этого же приняли в род в десять. Глядя на его сегодняшние успехи, многие склоняются к мысли, что Шереметев-старший решил официально объявить бастарда «младшим сыном» после того, как узнал, что тот засиял. А ещё поговаривают, что если титул Генерал-губернатора Петрограда останется у Шереметевых, то может перейти именно Петру, а не кому-то из его полноправных братьев!

Да, мне предстоит сражаться с настоящим гением жи́вы.

Посмотрим, на что он способен!

— Три… Два… Один… — стонали трибуны.

— В бой!

Глава 29

Резко выставив перед собой руки с растопыренными пальцами, Пётр Шереметев создал мощный водяной вал. Красивая и мощная техника — волна высотой под четыре метра и шириной больше десяти.

Я попытался уйти из зоны поражения. Облачив ноги в сапоги из сверкающих золотых молний и «разжижая» воздух вокруг себя альтерой, я рванул в сторону, параллельно водяному валу.

Выбраться не удалось.

Когда я уже видел край могучей волны, вал стал ещё шире и быстрее.

Мощный поток ударил меня в бок. Я успел облачиться в стихийный доспех и выпустить ещё больше альтеры в облако, чтобы смягчить удар.

Но даже при этом я едва устоял на ногах. Чтобы не упасть, я отступил и развернулся, а водяная техника обошла меня с двух сторон.

Я оказался внутри огромного водяного пузыря. Форкх меня дери, дежавю. Такое уже случалось со мной на этой арене.

Вот только сейчас пузырь был больше и плотнее. И с каждым мгновеньем концентрация вражеской жи́вы внутри пузыря росла.

Двигаться становилось сложнее, и каждую секунду бесчисленное количество невидимых водяных иголок пыталось пробить мой покров. Силы в таких иголках практически нет, но они отвлекают, чтоб им! Шереметев пытается сбить мою концентрацию.

И вода в пузыре какая-то мутная! Сарнитские дебри, вообще ничего не видно! Дышать нечем!

Отвратная техника!

И настораживает, что Шереметев не спешит атаковать всерьёз. Вряд ли он рассчитывает меня просто утопить.

Пропустив через себя альтеру, я создал самое концентрированное облако, на какое только был способен. Растягивать его на весь водяной пузырь не стал, чтобы не терять в мощности.

А затем я резко выпустил в разные стороны молнии! Электричество и вода… Если бы, кроме меня, в пузыре оказался обычный человек без покрова жи́вы, то тут же умер. Но мне мои молнии не вредят. А Шереметев стоит в нескольких метрах от пузыря.

Моя атака разрушила сердцевину пузыря, тем самым нарушив целостность техники. Противник не смог её мгновенно восстановить, и вся вода водопадом хлынула на ковровое покрытие арены.

И в тот же момент в меня полетели огромные водяные колья! Вот почему Шереметев не атаковал раньше — пока я был внутри водяного пузыря, он создавал технику, способную нашпиговать меня, как иголки игольницу.

Не увернуться!

Ну и пусть. Облако альтеры работает на всю катушку!

Я выпустил сконцентрированную в груди жи́ву, обращая её в золотые молнии. Толстые могучие молнии врезались в водяные колья, разбивая их. Вода шипела, превращаясь в пар, на ковролин летели тысячи брызг!

Моя одежда и волосы уже стали мокрыми, а мышцы неприятно тянуло от использования альтеры на максимуме.

Но Шереметев так и не сдвинулся с места! Хорош! Да он точно Мастер. Может быть, он не самый сильный Мастер, с которым я сражался, но точно самый сильный школьник.

Если не брать в расчёт Арвина.

На моих ступнях вновь заискрились молнии. Я рванул вперёд на скорости недоступной Шереметеву.

Вот я поравнялся с ним…

Увернуться противник не успел. Да он и не пытался уворачиваться, вместо этого покрыв своё тело красивым стихийным доспехом. Детали брони отчётливо просматривались: шлем в виде львиной головы — гербового животного рода Шереметевых, нагрудник, на котором был выгравирован тот самый герб…

Ну точно Мастер — Наставники не могут создать настолько эффектный и плотный доспех.

Двойка в голову противнику!

Он закрылся, но я лишь обозначил удары, тут же приложив его правой ногой по голени.

Хах, отлично! Мой любимый финт, который я часто делаю «на автомате» не прошёл. Как и Арвин ранее, Пётр успел отвести ногу, и я ударил лишь воздух.

Шереметев определённо готовился к бою со мной. Приятно! Значит, не зазнаётся.

Продолжая движение, я полуоборотом ушёл за спину противнику и ударил локтем. Его скорости не хватило, чтобы увернуться полностью. Однако он смог довернуть корпус и встретить мой локоть блоком двух скрещенных рук.

— Оукх… — сдавленно прохрипел Шереметев. Парень попятился, а доспех на его правой руке полностью развеялся.

Я ударил концентрированной альтерой от души. Да, пробил доспех и покров, точно травмировал руку, но вроде бы не сломал.

Но Шереметев смог удержать контроль над покровом и остальным доспехом.

И тут же контратаковать.

Я почувствовал, как всё моё тело будто пронзило крохотными иголками. Эффект был схож с тем, что я ощутил внутри пузыря, но только раз в десять сильнее.