Древолаз - Евгения Юрьевна Логуновская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Добравшись с Рижского вокзала до станции Красногорская, Бухарин пошел по проселочной дороге между дачными кооперативами. Кто-то уже копошился на огородах, смахивая пот со лба, пытаясь починить развалившийся за зиму парник. Кто-то сидел на крылечке и курил, размышляя о будущем лете, которое принесет не только долгожданное тепло, но и кучу забот, связанных с огородными делами. Денис не увидел ни у кого ничего похожего на транспортное средство и дошел до ТЦ «Глобус» на Новорижском шоссе. Такой сложный путь утомлял, зато сохранял в душе Бухарина спокойствие. Никто не увидит его и не вычислит. Хотя одну ошибку он уже совершил, попавшись на глаза Артуру, помощнику Дронова. Возможно, все обойдется, потому что этому парню должно быть абсолютно все равно, куда идет Бухарин и что он вообще-то должен быть в Питере и носа оттуда не высовывать.
В торговом центре было немноголюдно. Бухарин купил горячую чиабатту, два чебурека и три сосиски. Сидя на лавке и глядя на проносящиеся по трассе автомобили, он думал об Ольге. Голод слегка притуплял мысли, но не тревогу об этом человеке. Прикончив второй чебурек, Бухарин набрал следователя из СПб Рюмина. Тот ответил сразу же.
– Товарищ Рюмин, вы меня совсем позабыли.
– Не забыл, просто не звонил.
Честность и прямота Рюмина обезоруживали. Бухарин улыбнулся и откусил от чиабатты.
– Я так понимаю, в этом пинг-понге мой бросок следующий? О’кей. И почему вы мне не звонили, товарищ Рюмин? Только не надо говорить, что замотались.
– Нет, у меня всегда есть время. Я просто собирал всю информацию, чтобы сообщить в полном объеме.
– Есть что сообщить?
– Вечером проверьте почту. До связи.
Рюмин отключился. Около ног Дениса уже сформировалась толпа голодных голубей. Среди них были худющие воробьи и пара галок. Бухарин поделил чиабатту на куски и бросил птицам. Началась драка за деликатесы.
Новость от питерского следователя очень обрадовала Бухарина. Ему тоже было что сообщить Рюмину. Именно сейчас он почувствовал необычайную радость от того, что познакомился с этим человеком. Его ценности были настоящими. Правда, абсолютно противоположными тем, что имел еще недавно сам Денис. Утолив голод чебуреками, он как будто отведал редкое блюдо, о котором никогда не слышал и которое никогда не пробовал. Эти мысли развеселили Бухарина. А ведь в рюкзаке еще лежат три сосиски!
– Мужик, тебе куда? Не в Воронки? А то подброшу.
Бухарина окликнул низкорослый мужичонка в грязных трениках и кепке. Он жевал бычок, который уже практически потух.
– В «Сен-Жермен». Заплачу хорошо.
Коротыш оценивающе посмотрел на Бухарина с уже приличной бородой и рюкзаком на плече.
– Точно не в Воронки? Ты как вчера откинулся.
– Точно, – ответил Денис, открывая дверь ржавой «копейки» и бросая рюкзак на заднее сиденье.
– Хозяин – барин, – пожал плечами коротыш, выкидывая окурок на асфальт.
Денис приготовился к нудному обсуждению протухшей, по его мнению, темы «бедные vs богатые», но ошибся. Коротыш крепко держал руль, всматриваясь в дорогу своими маленькими глазенками. Он напоминал Бухарину какого-то мелкого, но хищного зверька. В этом огромном мире он всегда в конце пищевой цепи, но очень четко понимает свои задачи и незамысловатые способы выживания. Денис остановил взгляд на болтающемся на зеркале заднего вида брелоке «Инь и Ян». Небольшой кругляш выбивался из привычного для «копейки» антуража.
– Буддист? – неосознанно подколол водителя Бухарин.
– Чё? А… Не. Дочка у меня преподает философию в МГУ. Нацепила побрякушку.
Бухарин с любопытством посмотрел на мужика. Тот невозмутимо вел автомобиль, который уже давно было сложно назвать таковым.
– Ясно. Просто обычно на этом месте иконы разные болтаются.
Водитель набрал воздуха в легкие и выпустил со свистом.
– По мне так пусть болтается. Хоть икона, хоть эта черно-белая пуговица. А жена всё нудит.
– Чего нудит? – Бухарин снова с интересом посмотрел на мужика.
Ему всегда импонировали люди, которым есть что сказать, но они молчат. Он уже давно понял: действительно ценные для этой планеты личности никогда не выпячивают собственное «Я». Они перемалывают рефлексии глубоко внутри, наживая кучу болячек и неврозов. Это как истинные фронтовики: те никогда не станут болтать направо и налево о своих подвигах или об ужасах войны. Об этом не принято говорить вслух. Это очень личное. И очень страшное.
– За дочку волнуется. Мол, замуж не выйдет. Останется одна. И кошка ее сожрет.
– Сейчас двадцать первый век. Кошки жрут только «Китикет», – ответил Бухарин, улыбнувшись.
Мужик молча кивнул.
– Мозг для бабы – как короткий член для мужика, – тихо ответил он. – Но в одном я согласен с мало́й. Весь мир строится на одном простом законе: черное и белое. Вечный конфликт. Люди убивали друг друга веками. За баб, за земли, за жрачку, за ресурсы. Планета этим дышит. Постоянной бойней. Даже динозавры дрались. Хвостами, шеями, но дрались.
Бухарин улыбнулся, вспомнив про динозавров и свою новую знакомую-палеонтолога.
– Как ни крути, а всегда будут конфликты. Так надо. Этим иням и янам. Мать их.
«Копейка» резко затормозила у входа в коттеджный поселок «Сен-Жермен». Бухарин заплатил водителю и вышел на свежий воздух. Он очень давно не был на природе, и голова закружилась от переизбытка кислорода. Где-то вдалеке ухали вяхири и верещали бесконечные мелкие птахи. Бухарину больше всего на свете захотелось плюхнуться на траву и уснуть беспробудным сном, которого у него не было уже несколько суток. Глаза жгло, а слабость накатывала резкими волнами и буквально сбивала с ног. У Оли не удалось подремать и пары часов. Она явно не хотела, чтобы Денис оставался у нее до утра, и он был вынужден уйти, взяв с нее слово не оставаться одной в этой квартире.
Около дома Дронова было тихо. Денис нажал на кнопку звонка. Камера, проснувшись, зажужжала, наводя фокус на гостя. Дверь открылась. Во дворике было пусто. Дом словно погрузился в полуденный сон, рискующий оказаться летаргическим. Входная дверь оказалась открытой, и Денис вошел внутрь. Его никто не встретил, а в помещении было настолько тихо, что казалось, будто весь мир в один миг решил превратиться в вакуум. Денис бросил рюкзак на пол и в этот момент почувствовал легкий, но уверенный толчок в спину, как будто дуло ружья уперлось ему между лопаток. Следующим был резкий удар по затылку и последующее за ним
