Антифальшь - Анна Веди

– Что ты здесь делаешь? – спрашиваю я у неё.

– Просто прихожу каждый день с двух часов, – отвечает девочка.

– Контролируешь?

Девочка засмеялась, ничего не ответила. Потом я с ней говорила о магазинах и тряпье. Мне и ей нравится дорогая одежда и подарки. Вышел муж. Он стоял на расстоянии от меня в своём бордовом халате. И там выглядывал корсет.

– Что спина болит? – спрашиваю я.

– Да, – отвечает он.

– У него болит позвоночник, – ответила вместе с ним девочка.

– Ну что это такое? У многих моих знакомых сейчас проблемы со спиной.

Я чувствую, что муж наблюдает за мной, и я ощущаю себя желанной. Я в какой-то квартире. Просыпается негритяночка и мулатка. Я ревную.

– Не общается ли она с мужем? – спрашиваю я.

– Нет, – говорит негритянка. – Она проснулась после долгого сна.

У неё просвечивает грудь и кажется большой. Я хочу потрогать. Беру её грудь в руку, и она оказывается как моя на ощупь. Мне нравится, значит, и у меня такая же красивая и так же стоит. Хотя у неё немного висит.

– Я всё копирую, – говорит девушка-мулатка.

Я знаю, что я тоже копирую и чувствую единство. Я не одна такая, хотя, кажется, это не нравится мне. Мне кажется, я обманываю себя. А откуда я могу знать? Практики у меня не было.

Потом с парнем идём по улице. Пасмурно, осень.

– Мозгами я понимаю про мужа, но что так тянет? – говорю я.

– Ты ещё в Пути к главному сражению. Будет ещё второй короткий брак, а третий уже надолго.

Так идём мы по улице и разговариваем. Доходим, а впереди грязь и лужи – и мы поворачиваем обратно. Начинаем спускаться в метро, и сверху обрызгивает нас машина.

Хочу сдать в магазин мясо. Я его делаю сама, как будто это хлеб, пропитанный бужениной, и сдаю это в магазин на продажу. Потом договариваюсь с парнем о стипаме. Он заходит ко мне, я ему кусочек отламываю. Он это делает так, чтобы мама не узнала.

Должен начаться фильм в кинозале. Я жду сеанс. И ещё я зарядила деньги на стипам.

– Я буду занята. Освобожусь только поздно вечером, – говорила с продавцом.

А у меня мои дела отменились и мне надо ждать фильм.

Я иду красивая по центральной улице, покупаю мороженое. Думаю, что продавец принесёт до фильма стип и я дуну. Но его нет. В нашей компании есть девочка. Она уходит, и мне становится ясно, что она пошла за стипом. Я злюсь на себя. Зачем на неё заказывала? Она себе возьмёт – мне не достанется. Вот я собираюсь дунуть. Смотрю в кинозал, там уже темно и люди сидят на задних рядах, но я не могу повернуть голову и их разглядеть. Собираюсь дуть. Со мной парень – муж этой девочки.

– Не очень-то хочу я и боюсь… Потому что дула с мужем и привыкла к нему. И если сейчас дуну, буду думать о нём.

– А ты включай стопор – щелчок и меняй мысли, – советует муж девочки.

Я не верю, что это получится, и дуть боюсь, не решаюсь.

У меня маленький частный домик среди большого количества других домов. Я иду по дороге, в руках маленькая собачка, вижу, что стоит две машины, одна большая загородила маленькую. И два больших мужика из большой машины заставляют двух парней из маленькой раздеться до трусов – грабят их. Они меня увидели, и я испугалась, что они и со мной что-то сделают, но они меня не тронули. Тогда я прошла дальше, набрала номер службы спасения и сообщила о нападении. Я сама боялась, что эти мужчины меня обнаружат.

Я в лифте поднимаюсь высоко. Теперь со мной постоянно ходят два мужчины. Что-то или куда-то моя мужская часть не пускает, не принимает. Может, страдания? Я это тоже не принимаю. Это то, что имеет своё пространство. Может, это мои страхи?

Звонит мой телефон.

– Прославского можно к телефону? – спрашивает девушка.

Я очень удивлена, с чего это мне звонят? Прославский – мой одноклассник, но мы после школы даже не разговаривали ни разу.

– Я увижу его в сети, могу что-то передать, – отвечаю я.

Она положила трубку. Странно. Дом – многоэтажка. Я с двумя парнями. Они поднимают голову, видят моего мужа. Он как раз смотрит с балкона. Я смотрю комнату в общежитии. Она большая и в неудобном месте, рядом с кухней, курилкой и выходом на улицу. Там ужасно грязно.

Здание после ремонта. Я поднимаюсь по лестнице вверх. Нужно убивать тараканов, их я не вижу. Много каких-то насекомых с крыльями. А, это бесцветные тараканы, догадываюсь. Был же ремонт, вот они и покрасились в побелке.

Я как бы в заложниках. Какие-то развалины. Женщина и парень открывают двери. Причём женщина трансформирует свою кисть в металлическую пластинку и разрезает железные замки на дверях и трубы. Они заходят в эти двери. Я бросаюсь в бегство. Тут я вспоминаю о чём-то и возвращаюсь. Уже слышу их голоса, они поняли, что я скрылась, сбежала и возвращаются. Я опять убегаю. Они гонятся за мной и догоняют. Возвращают обратно. Идёт война. Всех отправляют на фронт. Разделили на отряды по десять человек. Я чувствую страх. Говорю:

– А морфий или опиум дадут? А то ведь как идти? Жутко страшно. Шальная пуля и всё, или вообще неизвестно что.

– Нет, не дают, – отвечают мне.

Женщины делятся на десять человек и готовятся к прыжку с парашютом. Я захожу в магазин, а там распродажа платьев и одежды из Америки. Всё красивое. Но у меня деньги на что-то другое и я не могу себе купить. В магазин зашла училка, а я отпросилась по делам. Я подумала, что она меня заметит.

Из вод моря-океана выходит женщина и хочет меня туда забрать в пучину. Девушка какая-то с братом трахается. Ещё наблюдаю в воде, как плавает красивая разноцветная рыбка. То ли за ней кто-то гонится, то ли это я хочу оглушить её. Это получается, и я со дна реки достаю её. Она уже комочек и не красивая.

В лесу или на поляне, в земле есть что-то, типа воронки, заполненной водой. Я и ещё люди стоим вокруг, посередине – эта воронка. Люди по очереди засасываются туда. Я боюсь туда попасть. Я плюю на воду в этой воронке, мне надо что-то определить. Тут в мгновение засасывает и меня, и я оказываюсь под землёй. Там старый мужик. Я его боюсь. Я лицом и телом стара. Я ему говорю:

– Это не я. Это тело Мойры.

Он всё равно заваливается на меня. Я знаю, он меня хочет. Половой акт прошёл, он позади, я просто знаю это. И я чувствую, что мне дарована жизнь, и знаю, что меня спасло старое тело Мойры.

У меня золотая цепь и браслет. Мне надо не потерять их. Темно. Страшно. Я отдаю в горсти золото девочке на сохранение. Пошла, потом подумала, что не смогу забрать золото, будет некогда, или вдруг она потеряется или обманет. И я вернулась. Взяла, надела на себя. Я ищу квартиру. Смотрю одну, комнаты большие, хозяин улыбается. Со мной мой мопс. Я хочу снять комнату. В других комнатах живут. Из одной комнаты выходит парень и говорит:

– Здесь в каждой комнате живёт по семь человек.

Я ухожу, отказавшись от этого варианта. Обнаруживаю, что у меня нет сумки. Она уже на остановке, в луже, и какая-то тётя пытается вытащить оттуда моё. Достаёт колготки в упаковке. Я подошла к ней.

– Положи на место. Это моё, – сказала я строго.

Я с подругой у себя в квартире, пришли с хозяйственного. Я переливаю мыло. Тут приходит мой муж. Я знакомлю их. Появляется ещё ребёнок. Я представляю:

– Яна, Нелли – ребёнок, подруга.

– Нино, Нелли, Нино, Нелли, – повторяет муж, пытаясь запомнить на свой лад.

Он ведёт себя странно. В глаза не смотрит, с опущенной головой, суетливый. Я начинаю догадываться, что он был с девушкой. Однако меня это не злит, и я не ревную.

Я устраиваюсь работать в ювелирный магазин. Говорю с директором по телефону:

– Официанткой подрабатывала в шестнадцать лет один месяц. Вообще работала менеджером.

– Можно встретиться через два года, – одобряет и говорит директор.

Я думаю, почему так долго?

Вышел фильм. Идёт премьера. Поставил его старик Нургалиев. И я рядом с ним сижу и имею к этому фильму отношение. Как будто я написала сценарий. Фильм про известное издательство. Он меня обнимал, а я стеснялась этих объятий.

Я выпиваю. Выясняю отношения с кудрявым парнем – брюнетом.

– Мне надо ехать, – говорит он.

– Что ты меня дуришь, – наезжаю на него.

– Я и не думал.

– Ну и езжай, куда хочешь.

Я встречаю парня, он крупный, и ему тоже тридцать лет. Он стал мне напоминать, как я себя вела пьяной.

– Помнишь, ты песни пела? Говорила всякую чушь.

– Нет, не помню, – отвечаю я.

– Помнишь, у тебя вены вздулись?

– Нет, не помню.

– Тебе нельзя пить.

– Да я знаю, я и не пью совсем уже два года. Знаю, что нельзя, – говорю я, опустив голову.

Парень убивал людей.

Я на улице – сумерки. Ко мне подходит несколько мужчин, знакомятся. Они мне не нравятся, я им отказываю. Тут появляется успешный, стильный, уверенный мужчина. На нём кораллового цвета кожаная обувь и куртка. Меня поражает цвет обуви. Я знаю, что они очень дорогие и мне не хватит денег.

– Хочу такие же, – говорю я.

– Пошли со мной, – отвечает он. – И у тебя будут такие же.

Я иду за ним и думаю, как же я забыла про работу. Я так была довольна, что получила её. Хотя сама работа – не моя мечта, просто было сложно с деньгами. Я иду с ним, и мы заходим в квартиру. Квартира моя и на моей ответственности бабушка. Я замечаю, что у него обувь на шпильках уже. Я не показываю вида, что меня удивило это, но я подумала, значит, он ниже ростом и он женственен. Меня это разочаровало. Я чувствовала себя подавлено, обманутой, как провинившийся ребёнок, корила себя, что соблазнилась на него, на его успешность и красивую обувь. Мы ложимся вальтом и он начинает целовать пальчики моих ног.