Второй шанс адмирала Бахирева - Борис Царегородцев

Пока корабли встали из-за оборванного буксира, «Гепард» продвинулся вперед мили на полторы.

– Я думаю, – начал Подгорный, – что линкор после таких повреждений протащат вдоль самого берега, это на тот случай, если он все же начнет тонуть. Если затонет, то со временем немцы могут его поднять. Я намерен занять позицию в полумиле от берега, откуда нас не ждут. Но там глубины малые, так что у нас под килем с поднятым перископом до дна будет всего-навсего десять – пятнадцать метров.

Подгорный занял позицию и начал наблюдать за караваном. К битому линкору прибавилось еще несколько кораблей. Теперь тут находился эсминец с разбитым полубаком, который буксировал малый миноносец с разрушенной кормой, или это был переделанный из него тральщик. Последними пошли оба прорывателя минных заграждений «Отенсен» и «Золинген», один тащил другого. В охрану добавили крейсер и еще один эсминец.

– Видимо, адмирал Шмидт решил создать караван калек и всех их отправить до ближайшего порта, – высказался командир «Гепарда».

Вот наконец-то караван двинулся дальше. Как и прежде, броненосец тащил за собой линкор, но тот сел глубоко, почти до казематов противоминной артиллерии. Будь хотя бы небольшое волнение, и не нужно тратить торпеды. Но как назло с утра на море было волнение, а сейчас оно успокоилось.

Впереди шел эсминец, еще два прикрывали со стороны моря, один со стороны берега, крейсер шел мористее.

У Подгорного также закрались сомнения насчет торпед, поэтому он решил сразу все их использовать при атаке на германские корабли.

– В первую очередь освобождаемся от наружных торпед и сразу же разворачиваемся, не ожидая результатов стрельбы. Если будем ждать, то потеряем время. Если ни одна из шести торпед не попадет или не сработает по каким-либо причинам, для этого у нас в кормовых есть еще две, и они должны сработать. Если хоть одна из шести сработает, то это наше счастье.

Шесть торпед отделилось от подводной лодки, ни одна не зацепилась своим хвостом, не осталась по причине стравливания воздуха. Первым на торпеду налетел эсминец.

Потом этот случай германская пропаганда вознесет до небес как самоотверженный подвиг командира эсминца Отто Вальдгоффа. Ценой собственной жизни и жизней большинства членов своего экипажа он прикрыл своим эсминцем от русских торпед линейный корабль «Позен».

Не успел осесть фонтан воды, поднятый взрывом у борта обреченного эсминца, как еще два взрыва встало у правого борта линкора. Так что его теперь и германский бог не в силах спасти. Но он все равно продержался еще полчаса на воде и на ровном киле пошел на дно. Три торпеды исчезли в море. Что с ними случилось, неизвестно, может, утонули через несколько десятков метров от подводной лодки, а может, прошли свое положенное расстояние и только тогда затонули.

– Все, время истекло, больше взрывов не будет, или мимо прошли, или утонули. Теперь линкору точно конец. Ну неужели он еще останется на плаву после всего этого? Только мы одни всадили в него пять торпед, не считая, что он был уже до нас поврежден, подорвавшись на мине, или кто-то попал в него торпедой.

В этот момент все на подводной лодке услышали один за другим два взрыва.

– Что это было? – недоуменно спросил минный офицер Геркович, все еще прислушиваясь, не раздастся еще очередной взрыв за бортом. – Это не могут быть наши торпеды, это что-то другое: или на самом линкоре что-то взорвалось, или его кто-то подорвал.

– Поднять перископ, – распорядился Подгорный.

Немецкий линкор все же тонул, вокруг него плавало много шлюпок, а в воде барахтались люди. А вот и причина загадочного взрыва. В трех кабельтовых от линкора заваливался набок броненосец, торпедированный подводной лодкой, и, по всей вероятности, это «Барс».

– Раз это не наши торпеды, как ты утверждаешь, – обратился он к лейтенанту, – то это «Барс» подорвал тот броненосец.

Кавторанг Дудкин находился значительно мористее, заряжая свои батареи и вентилируя лодку, когда заметил приближающиеся корабли с востока. Это был конвой, состоящий из броненосца и поврежденного линкора под охраной миноносцев. Он решил перехватить их, когда понял, что линкор сильно поврежден и он идет на буксире кормой вперед. Дудкин в надводном положении пошел на перехват конвоя, намереваясь идти так, пока его не заметит противник, и только потом погрузиться, а то он не успеет их перехватить. Но, пройдя так минут пятнадцать, увидел, что у борта линкора встали огромные фонтаны воды.

– Нас опередили, линкор подорван, – поделился Дудкин увиденным.

– Видимо, это Подгорный оказался в более выгодной позиции, чем мы, – высказал предположение лейтенант Терлецкий.

– Да это определенно не мины, видишь, там один из эсминцев кого-то атакует.

«Барс» в это время находился в семи милях от неприятельских кораблей, но оставался пока не замеченным противником.

– Что-то ослепли немцы. Неужели они до сих пор нас не видят?

Но через несколько минут он изменил свое мнение насчет слепых сигнальщиков на германских кораблях. С броненосца последовал залп, и два всплеска встали в пяти кабельтовых правее «Барса», разрыв от следующего залпа был ближе. Один из эсминцев направился в их сторону. А на востоке появились дымы еще приближающихся кораблей. Дудкин вынужден был погрузиться и уже под водой продолжить свой путь на перехват «живучего линкора». Как его было называть после того, как в него попало не менее двух торпед, а он все еще продолжал держаться на воде.

Каперанг не знал, что в линкор попало уже пять торпед. Более часа крадется «Барс» под водой к кораблям противника, и за это время он всего пару раз на несколько секунд подымал перископ, ориентируясь на корабли. За это время их там прибавилось. Когда Дудкину оставалось пройти с милю до точки, откуда он мог выйти (как сейчас говорят, на убойную позицию) для торпедного удара, караван двинулся дальше. Он уже хотел отсюда произвести залп вдогон линкору.

– Приготовиться к торпедной атаке.

– Но, командир, с такого расстояния мы можем промахнуться.

– Но другого выхода нет, надо попробовать, пока еще можно его достать. Нельзя его отпускать, это все же линейный корабль, к тому же сильно поврежденный. Возможно, одного нашего попадания будет достаточно для его потопления.

Дудкин не успел произвести расчеты для залпа, как пришлось срочно нырять, сзади надвигался крейсер, быть протараненным как-то не хотелось.

– Ложимся на параллельный курс. Поворот шестьдесят вправо. Прибавить мощность на электродвигатели. Пойдем позади вдогон линкора. Всякое может случиться, рано или поздно мы подловим благоприятный момент.

Но это случилось неожиданно. Через полчаса преследования были услышаны последовательно три взрыва. Один чуть раньше, два следующих слились почти в один.

Над «Барсом» прошумели винты спешащего куда-то корабля. Подождав, когда шум винтов удалится, Дудкин глянул, что творится на поверхности.

Линкор тонул, с него спускали шлюпки, самые нетерпеливые сами прыгали в воду, опасаясь задерживаться на тонущем корабле. К линкору подходил эсминец, чтобы подобрать людей.

– С линкором покончено – он тонет. Нам остаются только или крейсер с броненосцем, или транспорты. Хотя мы сегодня уже выходили на них в атаку, и это, похоже, тот самый, что нами поврежден днем. Сейчас его волокут на ремонт. Нам даже не надо догонять голову конвоя, только поверни влево, и вот они, транспорты, и можно атаковать. Так что предпримем? – задал вопрос своим офицерам командир «Барса».

– В первую очередь выбиваем боевые корабли противника, хоть ненамного уравняем шансы для нашего флота, – предложил лейтенант Терлецкий.

– Решено, атакуем броненосец.

Через пару минут все было исполнено. Две из четырех выпущенных с пятисот метров торпед попали в броненосец, эти взрывы и были услышаны на «Гепарде». Обе подлодки затаились на глубине, ожидая, когда корабли противника уйдут из этого района. Впоследствии, когда немцы ушли дальше, подобрав экипажи торпедированных кораблей, «Гепард» наконец смог подняться на поверхность. В четырех кабельтовых из воды торчали кончики мачт затонувшего линкора. Немного дальше, примерно на пару кабельтовых, из воды торчала еще одна мачта, а по ту сторону их, в полумиле, на волнах покачивалась подводная лодка «Барс».

Подгорный решил подобрать какой-либо сувенир, в память о потоплении линкора. Он не забыл, как тогда хвастался Гудим после уничтожения броненосца. А вот он его переплюнул и смог пустить на дно линкор. Подгорный осторожно подвел подлодку к месту потопления линкора, опасаясь получить повреждения тем, что сейчас покоится на дне. В воде плавал разный мусор, и все было покрыто нефтью, что не сразу и поймешь, что плавает.

«Откуда тут нефть, если у линкора и броненосца котлы на угольном отоплении? Неужели это из одного эсминца столько вытекло?» – подумал Подгорный.