Мама для сирот (СИ) - Павлова Зарина

И все равно мне совсем не верилось в то, что я какой-то там перевертыш. Поэтому я встряхнула головой и посмотрела на домового. Сейчас стоило подумать о способах побега.

— Скажи, пожалуйста, Алексею вот что: для начала нужно понять, как оседлать трех лошадей и выбраться незамеченными. По двору ходят много стражников, и они нас обязательно поймают.

— Запомнил, — домовой встал на ноги, а затем серьезно посмотрел на меня. — Но опасаться вам надо не простых стражников. Предыдущая Надежда сбежала с помощью своего дара и только это ей помогло. Ты так не сможешь.

И с этими словами домовой исчез. Я нахмурилась. Получается, Надя все же смогла овладеть своим даром? Но если она смогла сбежать незамеченной, кто ее убил? Разбойники? Или она не смогла скрыться полностью?

Как бы мне хотелось поговорить с Надей! Спросить у нее, почему она сбежала и почему украла печать. Расспросить подробнее, как она сбежала, и кто ее убил. Спросить, как она жила в этом месте и обнять, сказать, что все будет хорошо и что она больше не должна страдать. Пусть на теле больше не было тех ужасных ран, что были на ней, когда она жила с мачехой, душевные раны всегда оставались с ней.

Я легла на кровать и подумала о том, как было бы хорошо, если бы все, кто причинил Наде вред, испытали бы все то же самое.

« - Шевелись!

Кто-то больно толкнул меня в спину. Я упала на мелкий гравий, сдирая ладошки в кровь. Почему у меня такие крохотные руки? И где это я?

— Госпожа! Как вы?

Я подняла взгляд и увидела служанку с двумя косами и красной косынке. А, точно. Вспомнила. Я Надя, вчера мне исполнилось целых пять лет! А сегодня мачеха отправила меня на речку, стирать белье вместе с прислугой.

— Да все с ней нормально, Тамара! Идем быстрее, — громко крикнула одна из ушедших вперед служанок, бросив на меня пренебрежительный взгляд.

Такое поведение прислуги меня давно не удивляло. Мама умерла полгода назад, а папа, даже не выждав сорока дней, привел в дом другую женщину. И женился на ней. И после этого все служанки в доме была сменены. Я знала только Тамару. Ее не прогнали, потому что она вкусно готовила. И вот теперь даже она, бросая на меня виноватый взгляд, убегала вперед.

Я посмотрела на нее со слезами на глазах, но ничего не сказала. Ладошки больно. На улице холодно — уже зима скоро. И тазик слишком большой, я с трудом могу нести его. Но мне нельзя жаловаться. Матушка всегда говорила мне, что я со всем справлюсь. И я справлюсь!

Когда я дошла до места стирки, служанки звонко разговаривали и смеялись. Я видела, как сильно их руки покраснели в ледяной воде, но это их нисколько не волновало. Может быть, вода не такая уж и холодная?

Я присела на берегу, достала свою сорочку из тазика и опустила ее в воду. От холода свело пальцы. Но я только шмыгнула носом, протерла выступившие слезы и продолжила стирать. Я не буду просить помощи. Помощи просят только слабые дети. А я уже почти взрослая. Матушка говорила, что чем больше я вытерплю, тем быстрее стану счастливой. Интересно, почему?

Я взяла уже третью сорочку и опустила ее в воду, когда меня за запястье схватили чьи-то длинные и тонкие пальцы. Я успела подумать лишь о том, что они очень холодные, когда меня резко потянули в воду.

Из-за ледяной воды перехватило дыхание. Мне показалось, что на мгновение даже сердце перестало биться. Голова взорвалась болью, но боль быстро пропала. Я с трудом открыла глаза и увидела прекрасную девушку.

Ее зеленые волосы красивыми волнами плыли по воде, золотые глаза смотрели на меня с любопытством и интересом. Девушка была совсем без одежды, поэтому я успела заметить на ее плечах чешуйки.

Воздуха стало не хватать. Руки и ноги окоченели, и я перестали их чувствовать. Вот так я умру? Но матушка говорила, чтобы я жила. Чтобы я выросла...

— Не переживай, — голос русалки был журчащим и словно бы приглушенным. — Ты не умрешь. Такая славная девочка.

Я начала с трудом двигать рукам и ногами, в панике пытаясь выплыть на поверхность и сделать хотя бы вдох. Но одежда казалась такой тяжелой, а вода все тянула меня вниз...

— От тебя так вкусно пахнет, — руки русалки обвили меня за талию и потянули наверх. — Я просто хотела посмотреть на тебя поближе.

Я обессиленно опустила руки. Страшно мне почему-то не было. Голос русалки был добрым и мягким. Почти, как у мамы.

Когда моя голова оказалась на поверхности, я сделала глубокий и судорожный вдох. Легкие обожгло ледяным воздухом, и я громко закашлялась. Все это время русалка держала меня над водой. Мой затуманенный взгляд метнулся в сторону служанок, я хотела позвать на помощь, но... никого на берегу не оказалось. Их силуэты удалялись по дороге, в сторону нашего дома.

— Тебя снова бросили?»

Я открыла глаза и увидела светлую ткань балдахина. В дверь постучали. Видимо не первый раз. Я разрешила войти, а сама прижала руки к лицу. Что за паскудный сон? Хотелось вернуться туда, к реке, ударить каждую служанку по щеке и... а что я могла сказать им? Они даже не заметили, что Надя пропала.

— Госпожа? Вы плохо себя чувствуете? — обеспокоенно спросила Ира, подходя к кровати.

— Все хорошо, — глухо произнесла я в ладони.

— Все еще спишь, лентяйка?

Я медленно отняла руки от лица, чтобы увидеть в дверях свекровь. Она бесцеремонно вошла в комнату и оглядела ее с таким презрением, словно зашла, как минимум, в свинарник.

— И вам доброе утро... матушка, — ласково произнесла я, с удовольствием наблюдая, как лицо женщины искривляется в брезгливости.

У меня был большой опыт общения с людьми. И, как правило, людей раздражает, когда на их выпады, никак не реагировать. Поэтому я старательно делала вид, что все в порядке. Сейчас не время терять голову и нападать на пожилую женщину. Не звери же мы.

— Не называй меня так, дочь блудница, — резко сказала Валентина, оглядывая меня с ног до головы. — Почему ты еще в спальне? Почему не помогаешь накрыть на стол. Вчера я тебе это простила, но сегодня...

— А почему вы все еще тут, матушка? — спросила я, вставая с кровати.

— Это мой дом, я хожу, где хочу, — ответила мне свекровь с наглой улыбкой.

— Это я прекрасно понимаю, — я пожала плечами, принимая от Иры стакан воды. — Но почему вы еще не на кухне?

— Что? Почему мне надо...

— Чтобы показать мне пример, — я невинно улыбнулась. — Раз матушка утверждает, что она хозяйка дома, то она должна быть на кухне, чтобы вести хозяйство.

— Все сказала?

— Да. А вы?

Валентина усмехнулась и вышла из комнаты, так больше ничего и не сказав. Я передернула плечами и только после этого смогла сбросить улыбку с лица. Раздражает. Даже с утра не могу побыть одна!

— Госпожа, как вы себя чувствуйте? — тихо спросила Ира, обеспокоенно рассматривая меня.

— Все хорошо, — я кивнула. — Лучше подыщи мне платье. Мое вчерашнее уже следует постирать.

Только сказав последнее слово, я тут же вспомнила свой сон и скривилась. Страшно мне было совсем не из-за русалки, нет. Пусть она чуть и не убила ребенка, но прислуга даже не заметила исчезновения Нади. Или заметили, но решили, что если она умрет, будет лучше? Я даже не знаю, какой из этих вариантов хуже.

Ира подала мне два платья — одно легкое белое, а сверху голубой сарафан. Они были достаточно широкими, поэтому я спокойно их надела. Даже живота не было видно. Идеально. Даже настроение улучшилось. Ненадолго.

Когда я пришла в столовую, то поняла, что стол на меня накрыт не был. Глеб сидел за столом, опустив взгляд и просто ел, никак не реагируя на мое появление. Я нахмурилась, остановилась на пороге и тут же поймала сочувственный и виноватый взгляд Алексея.

— Ох, Божечки, — с улыбкой сказала свекровь, посмотрев в мою сторону. — Ты же сказала, что тебе нехорошо, поэтому я попросила не накрывать тебе на стол.

— Ничего страшного, матушка. Я сама себе приготовлю. Все равно здешние блюда мне не очень нравились.